А Сергеев продолжал развивать ее: при заранее объявленных ценах колхозы и совхозы подошли бы более углубленно к разработке перспективных планов производства. Заранее обусловленное снижение закупочных цен заставило бы их более серьезно рассчитывать себестоимость своей продукции, находить наиболее правильное сочетание отраслей хозяйства, наиболее разумную специализацию.
Павлов — за! Он просит Сергеева подготовить соответствующие предложения, чтобы войти с ними в правительство.
8
Машина неслась среди сплошной зелени полей. Настроение у Павлова хорошее: в июне редкий день обходился без дождя, а ведь июнь в Сибири и решает судьбу урожая. Поля дружно зазеленели, а в середине июня в лесах появились белые грибы! Явление не совсем обычное для Сибири. Павлов — грибник, ему удалось две вылазки совершить. Вместе с женой нашли более сотни беляков, да каких! А Петрович со своей женой собрали еще больше.
Иногда Павлов останавливал машину, выходил, чтобы еще и вблизи полюбоваться буйной пшеницей. А усаживаясь рядом с шофером, неизменно спрашивал:
— Ну как, Петрович?
В первый раз Петрович ответил, что урожай уже есть. А после только широко улыбался, пожимал плечами.
Отрадно на душе. Тем более, что ехал Павлов с очень приятным поручением: вручать ордена и медали в «своем» Дронкинском районе. Вручит орден Ленина и Золотую звезду Героя Ивану Ивановичу Соколову. Он пытается представить, как Соколов примет из его рук эти знаки высочайшего уважения к его труду. Наверняка засмущается, не сразу найдется, что сказать… Припоминает Павлов и других награжденных. Доволен: почти всех знает в лицо. Это в какой-то мере и его воспитанники: комбайнеры, животноводы… Варвара Петровна награждена орденом «Знак Почета»… Вспомнив о Варваре, он попросил Петровича завернуть в Ясную Поляну.
В течение мая и июня в области настойчиво внедрялась двухсменная работа животноводов. Этим делом занимались все — партийные, профсоюзные, комсомольские организации, и теперь уже более половины животноводческих бригад работают в две смены. А ведь это Варвара Петровна «настроила» Павлова так, что он и сам всерьез занялся двухсменкой.
Ясная Поляна обозначилась высоченными, ярко-зелеными тополями. Но Варвары дома не оказалось. В соседнем огороде работала женщина. Увидав Павлова, она оставила тяпку, подошла к изгороди.
— А Варвара-то на выпасах, — напевно произнесла она. — Первая смена на работе, как раз я ейная напарница, вместе мы одну группу доим. Приедут, тогда и моя очередь…
Павлов спросил про двухсменку. Женщина охотно ответила на все вопросы. А заключила так:
— И чего раньше-то никто не подсказал? Так все складно вышло…
…Выпасной табор раскинулся у полезащитной лесной полосы.
Когда машина Павлова подкатила к табору, доярки завершали работу. Варвара Петровна — в белой с голубым горошком косыночке, с загоревшим лицом показалась Павлову словно бы помолодевшей. Она сидела на скамеечке у малюсенького столика и что-то записывала в журнал учета. Увидав Павлова, легко вскочила, протянула руку.
— Позвольте, Варвара Петровна, пока предварительно, поздравить вас с правительственной наградой, — начал Павлов, но такое начало ему самому показалось слишком официальным, и он крепко пожал руку Варваре.
— Да уж спасибо, Андрей Михайлович, — застеснялась Варвара. — Спасибочка вам… А у нас видали, как тут теперь! Как на курорте… В тенечке отдохнуть можно, и работается получше… Да как не работать, Андрей Михайлович, трава-то ныне так и прет, а коровушкам только этого и надо, ну, прямо заливают молоком!
Подошли другие доярки. Заговорили о двухсменке.
— Тут, Андрей Михайлович, и говорить нечего! — отмахнулась рукой Варвара. — Облегчение почуяли сразу. А ведь смешно, не шибко охотно шли поначалу-то, боялись…
— Теперь чего… — включилась в разговор другая доярка. — Так-то просто. Сейчас посуду вымоем и все, до утра гуляй, никакой заботушки.
— А вот у нас и молодые появились! — показав на худенькую девушку, воскликнула Варвара. — После восьмилетки на стройке да на разных работах была с подружкой своей, а теперь обе согласились в доярки. Чего молчишь, Надюша?
— А чего говорить? — застеснялась Надюша. — Сами же сказали: хорошо… Было бы по-старому, не пришли бы…
Варвара рассказала, как все началось. После хронометража правление колхоза снизило нормы нагрузки. И теперь при двухсменной работе на двух доярок приходится двадцать четыре коровы.
Павлов подумал: все же двадцать четыре коровы… Они же, наверное, очень долго стоят в загоне, на выпас времени мало остается, а это отразится на продуктивности коров. Он высказал это Варваре.
— А мы и сами догадались! — возразила она. — У нас видите: коров-то мало, половина гурта. Теперь один пастух полгурта пригоняет, а другой — вторую половину. И пасут коров отдельно — полусотками. И хорошо получилось: пока первую полусотку угоняют, а вторую пригонят, и мы маленько отдохнем, не мы, — поправилась она, — а руки отдохнут. Вот Надюшка и то не устает, верно ведь? — повернулась она к Надюше.
— Первые дни только, а теперь нет! — улыбнулась Надюша.
— А бригадир как? Доярок две смены, а бригадир один.
— А я внештатным помощником значусь, за это мне маленько доплачивают, а в своей смене я за старшего и за младшего, — весело смеется Варвара, смеются и ее задорные глаза. — Учет молока веду, по кормам тоже. Теперь все встало на место. Зоотехник наш говорил, что полусотками коровы лучше пасутся, наедаются покрепче, и удои повыше, вот лишний пастух себя и оправдает.
Когда Павлов собрался уезжать, к табору подкатил трактор с тележкой на прицепе. Доярки начали грузить фляги с молоком. Из лесной полосы появился пастух (видимо, отдыхал там), начал поднимать коров. А доярки забрались на тележку с флягами.
Павлов пригласил Варвару в машину, но она отказалась:
— Я же старшая тут, мне молоко на молоканку сдавать…
Трактор затарахтел и вскоре шустро побежал. Доярки запели песню. А в вышине заливались жаворонки. И Павлову хотелось петь…
— Поехали и мы, Петрович.
Петрович понял настроение Павлова, включил радиоприемник. Москва тоже пела…
Когда Павлов поднимался на второй этаж хорошо знакомого ему здания райкома, его встретил Дмитриев. Он заговорил смущенно:
— Не управились немножко… Бюро идет, персональное дело… Кляузное, — и он коротко изложил суть дела: председатель райпотребсоюза вступил в сговор с двумя завмагами, снабжал их ходовыми товарами, они перевыполняли план, получали премиальные и половину их передавали председателю.
Когда Павлов присел на стул, перед членами бюро стоял заведующий магазином — щупленький, юркий человечек. Говорил он торопливо:
— Виноват я, товарищи члены бюро… Признаю честно: виноват! Мне бы, дураку, Ивана Григорьевича отговорить, а я сам согласился, ну, и того… Прошу, дорогие товарищи, учесть мое искреннее раскаянье… — Он запнулся и, встретившись с суровым взглядом Дмитриева, как-то сразу сник.
— А на следствии почему от всего отказывался?
— Вот так получилось, — развел тот руками.
