короны св. Вацлава и св. Стефана в Вену и поместив их там на хранение во дворце Шенбрунн. Введя повсеместное использование немецкого языка в делопроизводстве, поклонник физиократов [97]Иосиф II хотел только создать единообразие в государственном управлении, но волей-неволей оскорбил тем самым национальные чувства своих подданных.
Возможно, на Иосифа II давил психологический груз наследства Карла V. Надо учесть также, что сам он не был чистокровным немцем, в его жилах текла кровь лотарингских предков по отцу Францу I, и вообще, как и Фридрих И, он предпочитал писать и говорить на французском языке и поэтому не понимал приверженности, скажем, венгерского дворянства к своему родному языку. Язык для него был средством общения, а не душой народа. Ко всяким проявлениям национальных чувств он относился как к предрассудкам и в этом смысле не понимал многих своих подданных. Точно так же в высших интересах государства он был сторонником веротерпимости и примирения всех христианских конфессий (кроме сектантов), хотя в душе оставался верующим католиком, в отличие от близкого к атеизму Фридриха II. Тут, конечно, сказалось влияние его матери, довольно набожной Марии-Терезии, не любившей иезуитов, но считавшей религию необходимой и, мало того, полагавшей необходимым сохранение господствующего положения католической церкви в австрийских владениях.
Мария-Терезия оказывала большое влияние на сына и, пока была его соправительницей, сдерживала многие инициативы Иосифа, в том числе и в религиозных вопросах. Она, например, сильно препятствовала введению акта о веротерпимости, который был объявлен лишь после ее смерти, в 1781 г. Ее отношение к замыслам сына в области религии очень хорошо отражено в письме к Иосифу в июле (точной даты нет) 1777 г.: «Без господствующей религии? Терпимость, безразличие — в самом деле наилучшие средства для того, чтобы все подорвать и ничего не поддержать; более того, мы можем попасть в ловушку. Это не Нантский эдикт, разрушивший те провинции (имеются в виду южнофранцузские гугенотские территории. — Л. И.); в Бордо эдикт никогда не действовал, и страна не стала богаче… дурная администрация, слабые министры или интриганы, которые разрушили королевство… недостаток религиозности у чиновников, которые были заняты только своими интересами и охвачены своими страстями, разрушившими все… Я говорю только в политическом смысле, а не в христианском: ничто не является столь необходимым и спасительным, как религия». Императрица-мать, в самом деле, умела сдерживать рвение своего сына. Она знала его деятельный, непреклонный и упрямый характер и опасалась, что его действия могут вызвать сильную оппозицию, которая погубит реформы Иосифа. Как любящая мать и сама не чуждая реформаторства, она полностью сделала ставку на своего сына, что видно из того же письма: «Я действую не только во имя блага государства и Вашей сохранности, сын мой, ставший после своего рождения единственной целью моей жизни, но и во имя Вашего собственного благополучия».
Был Иосиф II революционером или деспотом — историки спорят до сих пор. Суть дела, очевидно, заключается в следующем. В нем сочетались революционность замыслов с деспотизмом их осуществления. Традиции монархического образа правления, несмотря на всю склонность этого монарха к идеям Просвещения и либерализму, сказывались в политике Иосифа II. К тому же он торопился осуществлять свои планы, словно боясь, что жизнь его на исходе и он не успеет сделать все задуманное. Очевидно, он боялся отстать от Пруссии и ослабить Австрию в соперничестве с державой Фридриха II. Одно можно сказать определенно: Иосиф II опережал свое время, и, увы, многие его замыслы осуществились много позже.
Многие идеи и планы Иосифа II возникли еще в юные годы, однако зарождению их не способствовали ни воспитание, ни образование принца. Хотя Мария-Терезия с ее умеренным католицизмом сильно повлияла на то, что принц остался католиком в душе, ее супруг; император Франц I, происходивший из Лотарингии, сторонник просвещенного янсенизма [98], привил сыну критическое отношение к религиозным догматам и особенно к практике католицизма. Вообще воспитание Иосифа было подчинено конкретному четкому плану, занятия проводились согласно тщательно составленному расписанию. Иосиф владел латынью, французским и итальянским языками, понимал по- чешски и по-венгерски, религиозное образование он получил от отцов-иезуитов, которых впоследствии недолюбливал. Благодаря собственной любознательности Иосиф интересовался философией, математикой, географией, естественными науками. Он изучил естественное и международное, а также немецкое государственное и ленное право, получил хорошие знания по истории Священной Римской империи, по политическому и административному устройству Австрийской монархии и подчиненных ей территорий. Среди воспитателей Иосифа был крупный военачальник, родом из Венгрии, фельдмаршал Баттянь, прививший ему страсть к военному делу, в результате чего идеалом наследника стала военная система Фридриха II. С другой стороны, Иосиф мало интересовался изобразительным искусством и литературой. К другу Фридриха II Вольтеру он относился с неодобрением, даже запретил издание его сочинений в переводе на немецкий язык, не желая распространения среди своих подданных «философского яда». Он не хотел выделять средства на основание академии наук в Вене. Однако император питал слабость к музыке, любимому времяпрепровождению всех Габсбургов, покровительствовал музыкантам и сам любил играть на виолончели.
Когда юный Моцарт начал концертировать в Вене, он первым делом был представлен Иосифу II. Совсем молодым Иосиф II стал присутствовать, а затем и участвовать в заседаниях центральных правительственных учреждений, например, воссозданного в 1761 г. Государственного совета. Так что этот монарх был в общем и целом хорошо подготовлен к государственной деятельности, которую он рьяно исполнял в соответствии со своими представлениями о государе как «слуге государства».
Многое в деятельности Иосифа II определялось его впечатлениями от частых поездок как по самой Империи, так и за границу. Бывал он и во Франции, где посещал королеву, свою сестру Марию-Антуанетту, супругу Людовика XVI. Иосиф II хорошо видел, куда катится французское общество, закосневшее в высокомерии и легкомыслии. Он понимал, что аристократия не желает идти по пути реформ, — итогом, как известно, была Французская революция конца XVIII в., которая смела абсолютизм и отправила на эшафот Людовика XVI и Марию-Антуанетту. Он многое примечал в своих поездках, стараясь своими реформами исправить положение дел и укрепить государство для того, чтобы избежать в будущем великих потрясений и сохранить австрийскую монархию.
Самое грандиозное путешествие Иосиф II предпринял в 1780 г. в Россию. Его путь лежал через бывшие земли Речи Посполитой, ставшие в результате первого раздела Польши владениями Российской империи. В письме из Смоленска, где Иосиф II встретился с всесильным фаворитом Екатерины II князем Григорием Потемкиным и вел переговоры о заключении военнополитического союза, он писал Марии- Терезии, что город и дороги отличаются большей культурой, чем в бывших восточных землях Польши.
Вообще Иосиф II был сторонником идей физиократов, отождествлявших общество с природой и считавших развитие сельского хозяйства основой общественного блага. Иосиф II был всецело поглощен замыслами осуществления учения физиократов на практике, считая одной из наиважнейших целей своей политики отмену крепостного права. Другой важнейшей линией политической деятельности Иосифа II было подчинение имперской идеи австрийской государственной идее; имперской идее отводилась преимущественно «инструментальная роль», во всяком случае в первые годы его царствования. Австрии так ведь и не удалось вернуть большую часть захваченной Фридрихом II Силезии и, несмотря на все военные реформы, ослабить агрессивность северного соседа. Возможно, что это обстоятельство заставляло прежде всего укреплять австрийскую армию и австрийскую государственность, а уж затем пытаться переломить соотношение сил в Империи в свою пользу.
Основные принципы своей внутренней политики Иосиф II сформулировал еще в молодые годы, когда ему было всего лишь 20 лет от роду, и неуклонно им следовал. Он изложил их в письме Марии-Терезии от 3 апреля 1761 г.:
«1. Покровительствовать торговле и сельскому хозяйству.
2. Ограничить роскошь и уменьшить излишние расходы.
3. Реформировать бесполезные должности, чтобы 20 человек не делали работу, для которой хватит и восьми.
4. Не платить щедро людям за то, что они ничего не делают, и не компенсировать дурным должностным лицам их отстранение от службы, потому что мой принцип состоит в том, что всякий человек должен быть использован в обществе с пользой и платить следует за заработанное.
