— Днём вообще-то не полагается заниматься такими вещами. Ловить пленников при свете дня? Хм…
— Вот именно. Никто не будет ожидать рискованных происков вражеской разведки. Нам вполне может повезти на бойца, отбежавшего в кусты.
— А я всегда считал, что хороший солдат должен уметь отливать на марше, — сострил я настолько, насколько смог.
Женщина сдержанно улыбнулась.
— Не всё можно сделать на ходу. Давай, слезай первым. Возьмём пластуна.
— Что — всё-таки вдвоём отправляемся?
— Ага. Я б себя разжаловала за такую выходку, но это уже было сделано год назад. Так можно ж теперь наконец-то совершить непосредственно само деяние!
— Аше — ты часом не на тот свет собралась ли?
— Собралась бы — пошла б одна. В жизни никогда не делала глупостей. Потому что это не положено.
— Делала.
— Не делала.
— Кто-то забыл про историю в Крюке.
— Кхм… Да. Было такое. Хорошая у тебя память… А раз помнишь, так чего удивляешься?
Я мягко сполз на траву и вместе со свёртком нашей с Аштией парадно-выходной одежды передал бойцу распоряжение отправляться на новое место стоянки, чтоб привести сюда десять человек… Вернее, не сюда, а вот туда. Видно? Пусть прямо туда и подтягиваются. Всё нужно делать скрытно и тихо.
— Это ещё зачем? — удивилась её светлость, коснувшись сапогами земли.
— Аше, неисповедимы пути спецназа. Вероятность того, что нам может понадобиться поддержка десяти бойцов, до которых можно будет добежать или доехать, спасаясь от погони, существует. А значит, нам надо её предусмотреть. Доверься моим опыту и знаниям, пожалуйста. Я разрабатывал теорию, я опробовал её на деле — я за неё отвечаю.
— Твори что считаешь нужным. — Женщина слегка закатила глаза и жестом отпустила бойца. — Но имей в виду, что ты ослабил охрану государя на десять человек.
— Имею в виду. А ты уверена, что пластун сумеет идти по лесу по-настоящему тихо?
— Кто ж, если не пластун?
Осёдланный ящер потёк между стволов, как ручей сквозь каменистый горный склон — действительно бесшумный и неощущаемый, будто лёгкий дневной ветерок. У этого существа было множество других преимуществ — я давно оценил их и, может быть, именно потому и посейчас очень плохо держался на коне. Откуда мне было приобрести навык джигитовки, если я всегда ездил на пластунах? Придерживая Аштию за талию, я мысленно пытался сложить все факты и найти единственную объясняющую их версию, но мозг буксовал.
Вот факт — неизвестно откуда взявшаяся армия, и довольно приличная. Ещё факт — если она пришла с юга, то через мои земли скрытно от меня её могли провести только в том случае, если мои вассалы объединились против меня. Верю ли я в это? Не особо. Да и смысл? Меня-то можно сложить в здешних лесах без особого напряжения, но у меня двенадцать сыновей, и как минимум четверо из них уже вполне способны отстаивать своё наследство. И им есть на кого и на что опереться!
К примеру, старший, Алексей, вообще не в Серте. Он в Анакдере, в штаб-квартире спецназа, и в случае моей гибели с согласия государя немедленно поднимет все наличные силы и поведёт их на север выручать мать с братьями и сёстрами и мстить за отца. Либо, не получив одобрения его величества, воспользуется армией собственного графства. Да, формально он по договорённости лишён прав первенства и не может мне наследовать, но всё же он мой сын.
Кстати, наличные силы Акшанта впечатляют. Владения его жены способны выставить очень и очень хорошую армию. Да мой спецназ (вряд ли государь откажет). Да южные приграничные отряды Серта и гарнизоны моих замков, до которых моим вассалам не так просто дотянуться. А если в Серте погибнет или пострадает ещё и Аштия, то сюда приплюсуется вдобавок армия Солор: великолепная, тренированная, лучшая в Империи…
Да о чём тут вообще говорить?! В здешних лесах сейчас находится сам император! Без труда можно насчитать больше десятка крупных лордов, которые в любом случае будут на стороне государя, потому что без него они не удержатся на своих высоких постах. По самой простой причине: в силу происхождения. Все они с примесью демонической крови в жилах, ещё сотню лет назад их даже на порог приличного трактира бы не пустили. Именно этих после свержения его величества уберут в первую очередь. И они как никто это понимают.
Аристократы-полудемоны могут поднять такую армию, что мой север просто сдует. Если учесть, что войска Хрустального хребта, самой южной границы и основной линии обороны Серта никогда не находились под контролем моих вассалов — только под моим личным, то защититься от остальной Империи им будет просто нечем и негде.
Нет, не могут мои вассалы этого не понимать. Если б решили выступить против меня, ни за что не вмешали бы сюда его величество. А если именно государь им не угоден, то куда логичнее было бы склонить меня к измене. Меня и Аштию. Так хоть какие-то шансы есть, без этого — никаких.
По всему получалось, что Аштия права, но… Но в её предположение я не верил. Чтоб можно было просмотреть на севере могущественное государство?! Чтоб все мои люди, отправленные туда, не сговариваясь, решали меня надурить, торчали, например, в придорожных тавернах, а потом складно врали на один лад и рисовали примерно одинаковые схемы местности? Практически невозможно. Или северяне свою цивилизацию прячут под землёй, а кормятся собирательством и охотой и никому не попадаются на глаза? Ну не знаю…
— Здесь оставим пластуна, — предложила Аше. — Что ты надумал?
— М-м-м? На тему?
— Ты же ситуацию обдумываешь, верно? Что надумал?
— Картина что-то никак не складывается.
— Именно. Поэтому подожди делать выводы. Сперва надо получить больше фактов. И потом уже разбираться с ними. Иначе сейчас нагородим ошибочных выводов, это затруднит дело.
— Ты всё-таки меня подозреваешь.
— Я не могу тебя подозревать. Тебе невыгодно что-то менять в ситуации. Зачем тебе выступать против императора, что ты выиграешь? Воспользоваться ситуацией тебе не под силу.
— Ну спасибо!
— Хотя тебя, как чужака, человека со странными моральными нормами, воспитанного иной, неизвестной нам культуры, в первую очередь можно было подозревать в неподобающих мыслях. Именно поэтому его величество и удалил тебя на дальний север. Что бы ты мог, если б даже взбунтовался? Отделиться? Самое большее. Я бы успешно с тобой справилась. Я уже знала — как.
— Я тебя тоже очень люблю.
— Ты загнул. И сильно. О связи между нами не может быть и речи.
— А кто предлагает связь? Это оборот речи такой.
— Что за оборот? — заинтересовалась Аштия.
— Может, займёмся делом, а не лингвистическими исследованиями? Я тебе потом всё объясню.
Женщина пристроилась мне вслед, давая понять, что признаёт моё главенство в этом деле. Ну правильно, опыта у меня побольше, на учениях я через раз участвую в качестве командира мелкой спецгруппы, действующей в полевых условиях.
Тело мигом вспомнило все навыки, отметило все недостатки снаряжения и обуви, приноровилось к ним. Лес был хороший — не слишком заболоченный, в меру кочковатый и овражистый, но при этом весь в густой молодой поросли — не так просто разглядеть крадущихся соглядатаев, можно поближе подкрасться к неосторожному солдату, можно скрыться в зелени от чужих глаз. Мы с Аштией шли шагом, который у меня на родине назвали бы охотничьим, а здесь — звериным. Она держалась неплохо. Пока всё идёт отлично.
— Слышишь? — тихо спросил её я. Если не кричать во весь голос, то в таком лесу можно
