— Понятно, — кивнул Андрей и стал переодеваться в домашнее. — А ты чего с ними не поехала?
— Плохо себя чувствую.
— А что случилось?
— Ничего. Всю неделю отчет для налоговой готовили. Устала как собака.
Эти три короткие предложения были озвучены ровным, ничего не выражающим голосом, что само по себе являлось очевидным предвестником бури. Засим Андрей предпринял последнюю попытку раскрутить жену на более нейтральную эмоцию:
— Ну и как отчёт?
— Вот только не надо делать вид, что тебя это действительно интересует.
— Хорошо, не буду.
— Между прочим, ты обещал дочери, что вернешься к обеду. Она тебя ждала. На дачу уехала со слезами.
— Виноват, немного не срослось. На обратном пути машина сломалась. Пришлось аварийку из гаража вызывать: пока то, пока сё. Потом в контору заскочил. Прикинь, у Тараса сегодня…
— Мне наплевать, что случилось у твоего Тараса, — недовольно перебила Валерия. — Ты обещал.
— Хорошо, сейчас позвоню Алиске — покаюсь.
— У неё нет денег на телефоне.
— Почему?
— Знаешь, в нашей семье у денег есть одно очень странное свойство — они быстро заканчиваются.
— У тебя же на днях была получка?
— Задержали.
— А почему мне ничего не сказала?
— А у тебя что, есть?
— Ну, я бы прехватил у кого-нибудь…
— Картина маслом: «Начальник перехватывает деньги у подчиненных». Мешечко, а почему все менты по службе берут взятки, а ты нет?
— Во-первых, не все. А во-вторых… А вообще, чего ты завелась? Мы что, голодаем?
— Как говорится, и на том спасибо, — горько усмехнулась супруга.
— Пожалуйста.
Андрей перестал рассупониваться, а напротив, скоренько вернулся к первоначальному уличному варианту одежды.
— Ну, и куда мы опять собрались? — желчно поинтересовалась Валерия, прибавляя громкость посредством «лентяйки». Обнаружила-таки резонансную с собой волну.
— Пойду положу деньги Алиске на телефон, — буркнул Андрей и вышел из спальни, сопровождаемый мерзотным обещанием грудастой теледивы послать его «на-а-лево за звёздочкой».
На душе у него было сейчас гадко и…
Пусто? Нет. Скорее — просто «никак».
Ленинградская обл.,
дер. Даймище
учебная база Гидромета,
6 июля 2009 года,
понедельник, 10:28
Понедельник — он и так, по определению, день тяжёлый, а тут ещё и погода резко испортилась. Всю ночь дождь лил как из цистерны, и хотя к утру прекратился, небо над базой основательно затянуло серыми низкими облаками, готовыми в любую минуту возобновить водные процедуры. Короткой перебежки на завтрак оказалось вполне достаточно, чтобы оценить сколь неуютно стало на улице. Так что Ольге и Анне Бернгардовне пришлось приложить немало педагогических усилий, дабы вытащить из бараков и собрать на берегу Оредежа бригаду студентов за номером два.
Здесь выяснилось, что большую часть своих временных подопечных Прилепина уже знала. Кроме деловитой старосты Раи, в составе бригады № 2 прописались три смешливых парня, которых она вчера встретила на спортивной площадке. Соответственно, Кирилл, Лёха и Василий. Помимо них была здесь ещё симпатичная девочка Настя, к коей, судя по бесконечным подколочкам, весьма неравнодушен Кирилл. И, собственно, сама «сладкая парочка» — Миша и Ксения. С ними Ольга была, скажем так, заочно знакома.
Дочка полковника Синюгина оказалась барышней видной. И в переносном, и прямом — со своим, под сто восемьдесят ростом, смыслах. Правда, она немного сутулилась, но в данном случае понятно — почему. На самом деле, после рассказов полковника Жмыха, Ольга ожидала увидеть либо противную жеманницу, либо развязную девицу. Эдакую, уже вовсю разбирающуюся в протекциях и ведущую себя соответствующе: чуть небрежно, чуть высокомерно. В общем так, как Ольга не любила. Нет, конечно, было в Ксении нечто потаенное от представителей «золотой молодежи» (стильная ухоженность, дорогущий, а потому почти не видимый мэйк-ап), но вела она себя вовсе не как «папина дочка». Зачёт!
Очевидной красавицей назвать Ксению было нельзя. Но при этом… Эти ее густые черные волосы! Эти чуть раскосые, редкого — зеленого — цвета глаза… «Бог ты мой! Самая натуральная кельтская ведьма!». И правда, было в её взгляде что-то завораживающее. Глаза Как-то по- особому притягивали и не отпускали. «Ой, девочка, — невольно подумалось Ольге, — сама-то ты хоть понимаешь, что для умного, тонкого мужика ты — просто женщина-мечта! Вот только где они, эти умные и тонкие?… Ну да ладно, то уже песня иная». В общем, потаённая грусть старосты Раечки стало абсолютно понятна: на фоне Ксюши ловить ей было нечего. Другое дело, что Миша Супонин — парень, из-за которого в студенческой группе вроде как сломано немало женских копий, не впечатлил Ольгу совершенно. Ну да разве их, нынешних молодых, поймешь? Им, вон, порою и транссексуалы нравятся…
Сегодняшнее учебное занятие, согласно загодя утвержденным планам, посвящалось методикам экспресс-анализа проб речной воды. В данный момент Настя и Рая, под руководством Вульф и приглядом Ольги с помощью переносной мини-лаборатории пытались определить химический состав пробы, взятой непосредственно у берега. Тем временем Лёша с Василием провешивали трос через Оредеж, дабы затем на лодке сделать заборы воды с глубин в строго определенных точках. Справиться с тросом было непросто, поскольку Оредеж — речка хоть и не великая, но довольно быстрая.
За рабочей суетливостью коллег с близлежащего пригорочка наблюдали сидящие в обнимочку (так теплее) Миша и Ксения. Рядом в мокрой траве, рискуя застудить жизненно- важные мужские места, возлежал Кирилл, покуривая и ехидно комментируя происходящее.
— …При отборе пробы воды из реки следует избегать пузырения, — воодушевленно вещала Анна Бернгардовна. — Для этого следует наливать воду под самую пробку, чтобы не оставлять место для воздушной прослойки. Иначе кислород воздуха будет растворяться в воде.
Послушно внимая и согласно кивая, первая ученица Раечка неожиданно оступилась и грохнулась оземь, выпустив из рук пробирку с реактивом. Тонкое лабораторное стекло, жалобно хрустнув, прекратило своё существование.
— Пузырения избегнуть не удалось, — рассмеялась Синюгина.
— Древние говорили: нет Рая на земле, — мгновенно поддержал её снарядами Кирилл. — Но, похоже, они ошибались. Вот она — Рая. И вот она — на земле.
— А всё потому, что кто не ходит, тот и не падает, — довершил вербальный
