Легенда о Золотой Бабе

Множество деревянных идолов уничтожал по Оби и ее притокам тобольский митрополит Филофей, о чем свидетельствует его сподвижник по «крещению инородцев» Григорий Новицкий.

Он же описывает найденного в Шоркоровских юртах кумира: «Бе... изсечен из дерева на подобие человече, сребрен, имеющ лице: сей действием сатаниным проглагола бездушный и предвозвести надходящее себе близь разорение...» Проглагола! И этот говорил и предсказывал! Отчего бы и ему не быть названным Золотой Бабой?

Позднее путешественники видели деревянных идолов в Чаньвинской пещере (на р. Чаньве, впадающей в Яйву).

Путешественник П. П. Инфантьев в 1910 году описал виденного в Печерах-Пауле деревянного идола Чангва-сква, изображавшего женщину. Женщину! Бабу (простите за выражение)!

Но, может быть, и не каменная и не деревянная, а еще какая-нибудь ?

Немецкий ученый Г. Михов, собравший сведения о Золотой Бабе, в своей книге, изданной в Гамбурге в 1884 году, предполагал, что она была «сделанной из глины и позолоченной статуей».

Стоит вспомнить, что еще в XV веке (около 1480 года) римский историк Юлий Помпоний Лэт (по прозванию Сабина) в своих лекциях упоминал: «Угры приходили вместе с готами в Рим и участвовали в разгроме его Аларихом... На обратном пути часть их (угричей) осела в Паннонии и образовала там могущественное государство, часть вернулась на родину, к Ледовитому океану, и до сих пор имеет какие-то медные статуи, принесенные из Рима, которым поклоняются как божествам».

Позднейшими исследованиями ученых подтверждено: да, современные ханты и манси — ближайшие братья венгров. У них и в языке много общего. Так что известие Лэта об унесенных к берегам Ледовитого океана медных статуях тоже может быть правдой. И не стала ли одна из них тем самым идолом, который потом получил имя — Золотая Баба!

А что? Среди известных нам древнеримских скульптур немало таких, которые чем-то напоминают описания и изображения Золотой Бабы. Взять, например, статую Августа из Прима Порта. Одежда — похожа на женскую, в руке — копье, у ног — ребенок (амур?). А статуя римлянина из дворца «Палацио Барберини» с портретами предков в руках? Достаточно бегло взглянуть на нее, чтобы убедиться, как легко принять ее за женскую фигуру с детьми. Это — взятые наугад две статуи; а сколько можно найти еще более похожих, если изучить альбомы всех сохранившихся скульптур — римских, греческих, египетских, восточных!

— А может, она была серебряная?

Закамская сторона издавна славилась обилием серебра, вернее изделий из него, хотя на Урале серебряных руд почти нет. До сих пор находят в земле искусной работы блюда, кубки, броши, браслеты и другие украшения, которые когда-то, очевидно, массой шли на Урал в обмен на пушнину.

О богатстве Биармии серебром знали скандинавы.

Летописи свидетельствуют, что югричи платили Новгороду дань, кроме пушнины, еще и серебром.

Археологи утверждают: «На территории Пермской области найдено больше половины всех известных в мире иранских серебряных изделий».

Почему так? Как и все в мире, это тоже имеет свое объяснение. В III-VII веках нашей эры далеко шла слава о золотых и серебряных дел мастерах богатого и могучего государства Сасанидов, существовавшего на территории современного Ирана. По всему Ближнему Востоку расходились их изделия: литая и чеканная золотая и серебряная посуда, утварь, украшения. Прихотливый растительный и животный орнамент, живые, полные движения и изящества сцены охоты, фантастические сюжеты на блюдах, чашах, ковшах и кувшинах до сих пор изумляют богатством композиции, точностью рисунка, мастерством деталей.

Арабы, завоевавшие в VII-VIII веках Ближний Восток, положили конец династии Сасанидов и искусству ее мастеров. Мусульманская религия, которую принесли с собой арабы и которая стала господствующей, не разрешала изображать людей и животных. Бытовые изделия и украшения обрели новую форму, на блюдах и чашах появились новые мотивы — разнообразный, но скучный своей сухостью геометрический орнамент, затейливая вязь цитат из Корана.

А как же быть со старой посудой, которой за несколько веков правления Сасанидов накопилось изрядно?

Ее пришлось сбывать на сторону. К приятному удивлению ближневосточных торговцев, греховные изделия стали охотно брать северные племена. Жрецы всевозможных богов и боженят быстро смекнули, что богатые поделки из неизвестного здесь блестящего металла с изображениями людей и животных незнакомого, фантастического облика можно удачно использовать в культовых целях. Приколотил блестящее блюдо на дерево — считай, что это символ солнца, и поклоняйся ему. Мелкие изделия можно положить в амбар к идолу и тем самым возвеличить его богатство, а значит, и уважение к нему.

Еще две-три сотни лет назад в иных амбарах находили десятки пудов старого серебра в изделиях.

Между прочим, это пристрастие к серебру не раз использовали разные пройдохи и мошенники. Даже в близкие к нам времена на Севере выгодно сбывали краденую церковную посуду. Иные просто делали ее сами. Сообщают, что в Тобольске в прошлом веке жил «один поляк Р.», который тайно имел специальную мастерскую для изготовления подобных изделий и весьма небезвыгодно сбывал их шаманам.

Когда типов, подобных «одному поляку Р.», не оказывалось, шаманы отливали изделия сами.

Наш уралец писатель-путешественник К. Д. Носилов, отдавший много лет жизни изучению Северного Урала, в одном из своих очерков, написанных в начале нашего века, сообщает о серебряном идоле: «Она не здесь, — рассказывал вогул, — но мы ее знаем. Она тогда же (с приходом русских) через наши леса была перенесена верными людьми на Обь; где она теперь, у остяков ли где в Кызыме, у самоедов ли где в Тазу, я точно не знаю, но с той поры, как она здесь была, у нас остался с нее слиток — «Серебряная Баба», которая до сих пор хранится у одного вогула в самой вершине нашей реки (Конды).

— Ты ее видел, дедушка?

— Не раз, не два видел на своем веку, — ответил Савва.

— Какая же она?

— Серебряная...

— На кого походит? Как сделана?

— На бабу походит, бабой и сделана.

— Одета?

— Нет, голая... Голая баба — и только. Сидит. Нос есть, глаза, губы, все есть, все сделано, как быть бабе...

— Большая?

— Нет, маленькая, всего с четверть, но тяжелая такая, литая; по Золотой Бабе ее и лили в старое время; положили ту в песок с глиной, закопали в землю, растопили серебра ковш и вылили и обделали, и вот она и живет.

— Где же она у этого ямнельского вогула хранится?

— В юрте хранится, в переднем углу. Как зайдешь к нему в юрту, у него в переднем углу полочка небольшая сделана, занавесочкой закрыта, за ней в ящике старом она и сидит. Как откроешь ящик — и увидишь ее на собольей шкурке.

— Что же ей приносят?

— Большие шелковые платки, потом серебро она любит, шкурки дорогие.

— Куда же это все после идет?

— На нее идет, серебро кладут в ящик, шкурки стелют под нее; платками ее закрывают, окутывают...»

Значит, идол был золотым, а копии его — серебряными?! Но, может быть, собеседник Носилова сочинил все это?

Однако примерно в те же годы о серебряном женском идоле в Юмнель-Пауле сообщал этнограф П. П. Инфантьев. Составитель остяцкого словаря X. Паасонен тоже слышал от одного местного жителя о серебряном божке, величиною с фут, хранившемся в специальном амбаре у верховного жреца в