следует перенести в список все то, что было загружено в прошлый раз. И количество указать.
— Укажу, укажу! И что бы вы без меня делали?
— Тоже, что и с тобой, но только без тебя! Извини, вырвалось.
— Что, оговорочка «по Фрейду», сволочь? Я тебе дам! Я тебе дам! Я тебе целый месяц, не дам!
— За что?! — За невосторженный образ мысли!
— За что… ты себя-то наказываешь?
— Эх, за то, что с воспитанием мужа не справилась! Не бойся, вот вы с Гамлетом уедете, а я найду, как мне избежать наказания!
— ЧТО?!
— Ага, купился! Нефига чушь молоть!
— ЗАЙЧИК, меня и в Москве твои шуточки напрягали, а здесь вообще пзиедц! Я конечно, не расист, пока меня лично не касается. Но не надо переходить на личности. Я Гамлету уже высказывал, про терпимость и нетерпимость, теперь тебе объясню. Неприятие по расовому или национальному признаку возникает, при столкновении образов жизни. Легко не быть расистом в Москве, где практически нет афророссиян, а те, что есть, от просто россиян, только цветом кожи и отличаются. Со своим уставом в наш монастырь не лезут. И поэтому отношение к ним довольно толерантное. Сложнее с национальной нетерпимостью, всего десять процентов населения нашей столицы, не являются русскими, минус украинцы, белорусы, хакасы, якуты и тому подобные, но глядя на криминальную хронику, такое ощущение, что русских не девяносто процентов, а наоборот! И это просто объяснить, кто покидает родные места и отправляется искать лучшей доли? Те, кто не удовлетворён своей жизнью, то есть, кто хочет большего и побыстрее. Приехав в те места где, как им кажется, молочные реки с кисельными берегами протекают, работать они не хотят, да и на работу их приглашать не торопятся, а благ хочется, и побыстрее, они за этим и ехали. Вот и кидаются в разные авантюры, а то и криминал. Аборигены, этим, естественно недовольны, возникают трения, как причина недовольства, самое простое — национальный или расовый признак. Ведь приехавшие, тянутся к своим, которые понятнее и проще в общении, возникают места компактного проживания, разрастаются диаспоры. Они режут своей чуждостью местному населению глаза, а те в свою очередь, хотят резать уже приезжих. Ладно, повеселились и будя! — В этот момент подал голос Мамба, на протяжении всей перепалки смотревший на нас испуганным взглядом.
— А вы драться, что, не будете?
— Нет дорогой! — Ответил я, — это мы так, для разрядки. Продолжим! С первой частью плана все ясно? Ну да, конечно ясно, обсуждение первой части, я собственно, для затравки устроил. Теперь давайте обсудим изъятие ценностей. Покупку рубинов, я думаю, можно не рассматривать!
— Стоп, любимый! Прервала меня супруга. — Все варианты, так все варианты! Мало ли, что там изменилось. Может рисковать и не понадобится!
— Хорошо Ларчик, что ты хочешь предложить?
— Я?! Я слышала, что остров Манхеттен, голландцы купили у индейцев за 24 доллара, или за ящик бус.
— За доллары.
— Давайте-ка возьмите с собой, что ни будь, такое, что может цениться у дикарей.
— Гамлет, ты наверняка видел, что покупают, приехав в город деревенские жители, ведь так?
— Да Влад, видел. Я даже видел, что возят торговцы, отправляющиеся в провинции.
— Тогда рассказывай!
— Покупают топоры, лопаты, мотыги, косы, мачете, иголки, кастрюли, бидоны, а еще ткани, полиэтилен, веревки, чай, мыло.
— Я смотрел фильм, «Кажется, боги сошли с ума». Там, по моему к бушменам, попала бутылка из-под «Кока-колы» и произвела фурор подлинную революцию, а скорее создала смуту. Но эти все-таки не такие дикие! О высокотехнологичных гаджетах говорить не буду, не тот случай, телефоны и телевизоры им ни к чему.
— Ага, выкинь из списка чай, мыло и полиэтилен.
— Не стоит выкидывать из списка полиэтилен, вещь для первобытных людей необычная, и по любому полезная! — Приняла участие в разговоре Лара. — Вы мужики, что меня удивляет, забыли про крючки и леску!
— Да нет, вещь довольно экзотичная, не стоит заморачиваться, а вот сети, это ценный товар! — Лара продолжала сыпать идеями: — Стеклярус, ножи, ножницы, гвозди.
— Стеклярус на рубины? Это вряд ли! Вот ножи и гвозди, это классное предложение! Брезент, еще стоит предложить, и одеяла. Хотя, давайте ограничимся ножами и гвоздями. Они дешевы и места занимают немного.
— Возьмем всего, — предложил МБванбва, — по одной штуке, кроме ножей и гвоздей, их возьмем побольше!
— Хорошо! Записывай радость моя. — Пока моя супруга строчила список товаров, мы с Мамбой заказали Зубейде еще пару кружек пива и коктейль для Лары.
— Торговля, это конечно хорошо, но наиболее вероятным, мне представляется насильственный путь обретения желаемого. Гамлет, как ты думаешь, какой основной просчет, был нами допущен при проведении прошлой операции?
— Влад, меня ранили!
— Друг мой, это не просчет, это последствия просчета! Напрягись, подумай, какая ошибка привела к ранению.
— Ну, ты прямо на меня того мужика скинул.
— Мля! Гамлет! Мысли масштабнее! Стратегически!
— Не знаю, я в армии не служил, не в вашей, ни в нашей.
— Нет здесь ничего армейского, все жизненное, война, судя по истории человечества, неотъемлемая часть жизни. Любой бой имеет в своем составе, как информационную, так и действенную части. Причем действие, не направляемое актуальной информацией, теряет осмысленность. Вылетевший на меня «Кощей, был неожиданностью. А для тебя „детской неожиданностью“!»
— В смысле? — В смысле обосрался ты! Короче, прежде чем ломиться в открытую дверь, надо убедиться, что эта дверь не ведет к краю пропасти. «Не зная броду, не лезь в воду».
— И что ты предлагаешь?
— Надо приобрести радиосвязь с гарнитурой, и иметь наблюдателя.
— Ты предлагаешь взять с собой Ларису Игоревну?
— Иметь не в этом смысле! Пошляк! Надо мониторить обстановку в бою. Вот сидел бы ты, на наблюдательном пункте, видел, что творится в поселке. И предупредил меня заранее, что «Кощей» бежит на встречу, я бы внутрь не полез, не пришлось бы в рукопашный бой вступать — и мне спокойнее, и ты цел бы, остался. «Кощей» выбегает, я его отстреливаю, захожу внутрь, контролирую обстановку, зову тебя… Все в шоколаде!
— Влад!!! — Перебила меня супруга. — Почему, ты все время хочешь кого-то ограбить или убить? Разве так можно? Если и применять оружие, то только для самозащиты!
— Любимая, стрелять я планирую, только в целях самообороны. Вступать в рукопашные схватки, грудь на грудь, у меня нет никакого желания. Даже если я окажусь лучше подготовлен, что вряд ли, меня рано или поздно укокошат. Я буду использовать все преимущества, какие смогу. А если по поводу грабежа ты переживаешь, то нет смысла заморачиваться с рубинами и калиткой в иной мир. Следовать заповедям Господним мы можем и здесь, причем здесь это значительно проще. Ведь законы и правила общежития создаются людьми не для того, что бы, кто-то быстро богател, они создаются для того, что бы сохранять «статус-кво». И вся моя стрельба «не на поражение», то есть, когда я целился в противника, что бы только ранить, а не убивать — это чистой воды лицемерие. В тех условиях, которые мы имеем за Дверью, любая сколь-нибудь серьезная рана смертельна. Там ни антибиотиков, ни врачей нет. Признаюсь честно, я стрелял не насмерть, преследуя две цели. Одна — самоуспокоение, все-таки я типа не убиваю, проще на курок нажать. Вторая — создать панику воплями раненых, а так же задержать и ослабить погоню, противник в этом случае, скован заботой о пострадавших товарищах, и не может броситься мстить полным составом, а учитывая отсутствие удобного дальнобойного оружия у противника еще и не так опасно.
