— Ладно, пошли! Хотя я не понимаю, зачем нам эти стада нужны, пусть бы себе бежали.
— Повторюсь, люди — да, а скотина нам очень даже пригодится. Мы ведь хотим получить еще рубинов?
— Хотим, конечно! — Вот и отдадим всю живность деревенским, что бы с голодухи не съели друг друга под чистую.-
Спустившись с крыши, мы с Мамбой отправились к усеяному телами павших недругов полю боя. Подойдя к первому из лежащих в густой траве ворогов, я подобрал выпавшее из мертвой руки двухметровое копьецо с почти футовым, кованным наконечником, имеющим форму листа и обратился к Гамлету: — Друг мой, Вам следует также взять в руки холодное оружие!
— Это еще зачем?
— Для проведения контроля, естественно. Ты ведь, теперь вождь и должен быть суров и во всем показывать пример, ну или по крайней мере не отставать от своих подданных. И лучше натренироваться в перерезании глоток сейчас, пока никого по близости нет, а то и облажаться можно.
— Влад, как ты можешь такое говорить!?-
Не просто говорить, предлагать! Я настаиваю на проведении контроля не из огнестрельного оружия, а именно вручную! И сам займусь тем же. Пойми это необходимо в данных условиях. Мы ведь не просто туристы, мы здесь хозяйствовать собрались. И если мы не сможем делать ТАКОГО, ТАКОЕ проделают с нами. Тем более, что несколько убийств на нашем счету уже есть и нам будет это сделать значительно легче, чем раньше.-
Говоря это, я приблизился к очередному телу, и это тело подавало признаки жизни. Очень активно подавало… Когда я был в шаге от лежащего супостата, тот, не смотря на обильно кровоточившую рану, из положения лежа, попытался уязвить меня копьем. Я был счастлив. Не раздумывая, времени на это не оставалось, я отвел его не слишком быстрый выпад своим ассегаем и крутанув копьем в воздухе вонзил в сердце нападавшего железный наконечник оружия. Металл грубой ковки заскрежетал, пропарывая кожу и пройдя впритирку между ребер. Звука слышно естественно не было, скрежет ощущала моя рука державшая древко. Вибрация от неровностей грубой обработки наконечника, трущихся о ребра, мерзко отдавалась в руку. Ощущая эту податливость плоти всем телом, духом я ощутил всепоглощающую слабость. Мои ноги подогнулись, руки ослабли, и я, упав на колени, выпустил копье, оставшееся вертикально торчать в трупе. Теперь точно трупе. Мой желудок подпрыгнул к горлу, я типа вниз, а он остался на месте, фонтан желчи и непереваренной пищи извергся из моего рта и оросил округу зловонным дождем. Утеревшись, я поднялся на ноги и вырвав орудие убийства из жертвы, сделал пару быстрых шагов вонзил копье в еще одно лежащее неподалеку тело.
Снова ощущение скрежета, но слава богу труп даже не дернулся, это сильно облегчило мне жизнь. Я был готов к еще одному приступу слабости и тошноты, но обошлось. Это было необходимо, сразу повторить столь неприятное действо, пока я еще не до конца прочувствовал тяжесть содеянного. Вот теперь после повторного пропарывания плоти железом, я чувствовал, что смогу повторить подобное действо, не подавая виду, что это меня как-то волнует и обрел уверенность в том, что мой организм не выкинет фортеля с падением и тошнотой. Не сказать, что я свыкся с процессом, но на волне куража и истерики воспринималось все как-то, нереально что-ли, будто не людей режу, а в игру компьютерную играю.
— Гамлет присоединяйся! — Зову замершего Мамбу, и протягиваю ему свое орудие убийства.-
Рейнджер глядя на меня, сереет лицом и отшатывается от протянутого ему ассегая.
— Влад я не смогу! — Лепечет он дрожащими губами, но я настойчиво впихиваю ему в руку копье:
— Надо Гамлет, надо! Ты начни с однозначно мертвых, легче будет! Вот, смотри! — И я, подобрав еще одно бесхозное оружие, тыкаю им в бывшего хозяина, тот дергается и хрипит. Гамлет сглотнул, посерел еще больше, но сделав несколько быстрых шагов, повторяет мое действие. Не знаю, выбирал ли он жертву своих экспериментов по моему совету или нет, но копье вонзается в труп. Падать, Гамлет не падает, но видно, что ему дался этот удар тяжело.
— Гамлет еще одного! — Ору подбадривая приятеля я. Мамба со зверской рожей, частит, нанося удары и быстро перебегая от одного поверженного вояки к другому.
— ГАМЛЕТ! — Кричу вошедшему в раж напарнику. — Хорош глумиться над усопшими, ты уже по второму кругу пошел! — Мамба тяжело дыша, сгибается, опершись на ассегеай, и смотрит на меня глазами снулой рыбы.
— Поздравляю тебя с успешной сдачей экзамена, на почетное звание живореза! — Не удержавшись, под воздействием стресса, пытаюсь пошутить, шутка очень «такси бе», как бы от нее хуже не стало, но Гамлет уже привычен и внимания на мои потуги не обращает. В голове у меня мелькает, оставляя яркий след, мысль и я пытаясь уравновесить злые дела добрыми, подхожу к испуганно жмущимся пленникам. Разрезаю охотничьим ножом кожаные ремни стягивающие плоть и колодки потенциальных рабов. Гамлет безо всяких напоминаний что-то голосит и пленники, не пытаясь мародерничать, неуверенно оглядываясь, разбегаются по близлежащим кустам и зарослям травы. Когда последний из них скрывается с наших глаз долой, мы с Гамлетом заканчиваем наши «мародерские» подвиги и возвращаемся в деревню.
— Мамба, когда вернутся масаи, скажи им, чтобы скот загнали в деревню. Коров пусть себе забирают, а коз оставят местным.
— А чего это? Зачем оставлять им, хоть что-то?
— Нет, блин! Все масайцам своим отдай! Нахрена они нам нужны? Нет, нужны конечно, но с деревенских пользы больше будет, они нам рубины добывать станут, а масаи максимум, охранять деревенских смогут.
— Ну да, ну да! Ты прав! А зачем тогда масаев ждать, давай я деревенских напрягу?
— Пускай ими масаи командуют, а мы масаям будем распоряжения отдавать. Конечно, испорченный телефон получится, зато субординацию выстроим.-
Угу, «гладко было на бумаге, но забыли про овраги»! Вернувшиеся преследователи своих-то коров, из- под палки загоняли в стойло, а командовать жителями эмпарнаты вообще не собирались. Мамба метался вокруг стада подобно овчарке, и сгонял в кучу масаев, которые в свою очередь пинали животных. По окончании процесса отбора добычи, он принялся напрягать уже деревенских жителей, но к счастью те, проявили больше энтузиазма и довольно шустро разобрали мелкий рогатый скот по своим загонам.
Устало сидя в раскладном кресле у борта «Унимога», Гамлет жаловался на свою тяжелую жизнь, а еще на лень и индифферентность аборигенов.
— Вот, Мамба, теперь ты меня хорошо понимаешь! Я ведь, точно так же с тобой мучаюсь.
— Влад не преувеличивай! Я один, а этих… лентяев, много!
— Согласен, но принцип тот же! Но ты не расстраивайся, меня например, аналогично моя обожаемая супруга пинает. Такова жизнь!
— Анатольич, ты не поверишь, но я с ужасом думаю о завтрашнем дне! Как мы будем их на работы организовывать!?
— А никак, Объяви, что мы уезжаем, но обязательно вернемся, и если все в их деревне к нашему возвращению будет хорошо, то мы сделаем их богатыми и счастливыми, а если не будет хорошо, то просто богатыми, но счастья им это не принесет.
— Как ты их счастливыми делать собрался? Разве это входит в наши планы?
— Конечно, в наши планы это не входит! Но это же предвыборное обещание, а следовательно, выполнять его просто неприлично! Потомки нас осудят!
— Ха! Ну, если только так!
— Именно так, и никак иначе!
— Но они ничего не сделают, я уверен!
— Ну и замечательно, — не придется врать, про счастье!-
Как и было задумано, Мамба разразился речью на суахили, которая была воспринята на ура. Всем очень понравилось обещание счастья и богатства. В связи с этим по окончании митинга, уехать сразу нам не удалось. Старейшины деревни подвалили к вездеходу и стали требовать богатства, причем немедленно. Они даже милостиво согласились подождать счастья до нашего второго пришествия, лишь бы богатство получить сразу. Видимо думали, что хитро обведут нас вокруг пальца, типа: «Разбогатеем и сразу станем счастливы, даже ждать не придется!». В чем-то, они конечно были правы, но не учитывали одной простой
