свой клад хотел искать. Так что если моя версия имеет право на жизнь, мы теперь знаем, в каком скиту зарыт сундук. Ведь пергамент принадлежал Антипу Загодину? — Афанасий победно посмотрел на обоих друзей.
— Загодину, — подтвердил Воронин.
— И он знал про скит.
— Ну и какой это скит? — вырвалось у Николая.
— Ты знаешь что-нибудь о Верхне-Сутоломском ските?
— Слыхал. Это тот, что за Скитскими болотами. Была легенда, что его сожгли в прошлом веке из-за золота, которого очень много имели скитники.
— Не знаю из-за чего его сожгли, но в протоколе речь шла о бывшем Верхне-Сутоломском ските. Однако об этом, я повторяю, в протоколе между прочим сказано, на этом следователь акцент не делал, а, может, не обратил внимания, главным для него было — вырвать у Загодина признание, что тот помогал банде и тем самым поставить ему клеймо врага советской власти.
— В нашей округе только один скит и был, — сказал Николай, — Верхне-Сутоломский, как ты называешь. У нас его просто обозначали, как бывший скит за болотами. Какие-то отрывочные отголоски рассказов о нём дошли до наших дней.
— А дорогу туда знаете? — спросил Афанасий.
— А какая туда может быть дорога, — ответил Николай. — Топь, болота кругом, озёра да протоки…
— Как же мы туда доберёмся? — вырвалось у Сергея, которому не хотелось идти, чёрт знает куда, через топи и трясины за иллюзорным золотом. Он не с таким трепетным восторгом, как Николай, воспринимал эту затею.
— Это мы сообразим, как лучше туда добраться, — ответил Николай.
— Я порылся у своего приятеля в военных картах, — сказал Афанасий, — правда, немного устаревших, и набросал схему расположения скита. Вот смотрите, — он подошел к стулу, на спинке которого висела его куртка, и достал из кармана сложенный вчетверо листок плотной бумаги. Развернул его, положил на стол, разгладив ребром ладони. На бумаге шариковой ручкой были начертаны линии. — Здесь всё упрощённо, но суть ясна, — объяснил он, тыкая пальцем в рисунок. — Вот эта жирная линия обозначает реку Язовку. Знаете такую?
— Как не знать. В двух километрах отсюда протекает, — ответил Николай, внимательно вглядываясь в схему Афанасия.
— Вот она впадает в озеро Глухое, — продолжал Афанасий, — а почти рядом в то же озеро впадает речка Сутоломь.
— Все правильно, — подтвердил слова Афанасия Воронин.
— Почему скит назывался Верхне-Сутоломский? — продолжал Афанасий. — Он расположен в начале или недалеко от истока реки, а река эта берет начало в болоте. С другой стороны замыкает круг вереница озер, они небольшие, соединены между собой протоками…
— Как нитка ожерелья, — пояснил Николай. — Я на них бывал. Они не особенно глубокие, местами заболоченные. Рыбы в них — пропасть. И разной водоплавающей птицы. Отличное место для охоты.
— Всё верно, — отозвался Афанасий. — Эти две реки и озёра образуют как бы круг, в центре которого и должен быть скит или то, что от него осталось. На карте, как раз в центре показан клочок суши, кругом болота, а там суша. Вот она, — он опять ткнул пальцем в схему. В том месте красным карандашом у него был нарисован кружок. — Здесь и надо искать скит. Не на воде же он стоял…
— Постой, постой! — хлопнул себя по голове Николай. — Теперь я сообразил.
— Что сообразил? — вырвалось разом у Сергея и Афанасия.
— Сообразил, что обозначает рисунок на обереге.
— Каком обереге? — спросил ничего не понимающий Сергей, как, впрочем, и Афанасий, который оторвался от бумаги и стоял, с недоуменным видом глядя на Воронина.
— Сейчас принесу, — отозвался Николай и почти бегом бросился в другую комнату.
Через минуту он вернулся и положил на стол отполированный кусок кости треугольной формы со сквозным отверстием в широкой части.
— Это амулет, или оберег, сделанный из обломка моржового клыка, — пояснил он, — из так называемого «рыбьего зуба». Я его нашёл вместе с пергаментом в иконе.
— И молчал, — проговорил с укоризной Сергей.
— Молчал? Я не придал этой вещичке никакого значения. Амулет и амулет, или оберег. Только после слов Афанасия я понял значение этого предмета.
— И что же это? — Сергей заинтересованно воззрился на друга.
— А вот что. — Николай взял «зуб» из рук Афанасия, который внимательно его рассматривал. — Видите, по окружности идёт чёрная глубокая линия, вырезанная резцом.
— Очень яркая и заметная, — проговорил Афанасий
— Тут какие-то значки нанесены, — сказал Сергей, взяв оберег у Николая.
— А здесь линия перечеркнута.
— А вот ещё двойная линия…
— Минуточку! — воскликнул Афанасий. — Дай-ка «зуб», ещё взгляну. — Он повертел его в руках. — Слушайте, а это находка. Это дополнение к пергаменту, Николай, если я не ошибаюсь.
— Ты совершенно прав, — подтвердил его слова Николай с волнением в голосе. — Я об этом только что хотел сказать.
Афанасий взял ручку, перевернул лист бумаги.
— Давайте развернём изображённое на амулете, как географы изображают землю, — сказал он. — Земля круглая, а на карте она плоская. Так мы и с амулетом сделаем. — Он перенёс линии на бумагу. — Что у нас получается? Смотрите, линии неровные. А теперь сличите мою карту и линии на амулете.
— Они почти совпадают! — вскричал Сергей.
— Вот именно, — восторженно проговорил Афанасий. — Это карта. Карта этой местности. Ты об этом хотел нам сказать, Николай?
— Мне пришла в голову такая мысль, глядя на твою схему.
— И ты побежал за амулетом?
— Совершенно верно.
— Значит, мы одновременно пришли к одной мысли. О чём это говорит?
— О том, что мысль правильная.
— Верно.
— Я хочу добавить, — продолжал Николай. — Оберег — не просто своеобразное изображение местности. Это дорога. Путь к скиту. Они не зря его нанесли. Это наиболее безопасный путь. Смотрите, как он идет. По Язовке, далее по Сутоломи, потом по озеркам, протокам, влево и опять прямо и вправо.
— А что означает крест на вершине «зуба» и череп? — спросил Сергей, пораженный тем, как быстро его приятели чисто умозрительно нашли дорогу к скиту.
Афанасий и Николай поглядели друг на друга.
— Крест, наверное, кладбище, — неуверенно произнёс Николай.
— Нет, — возразил Афанасий. — На современных картах крест — это церковь…
— Тогда череп это кладбище, — предположил Николай. — Стой! — вдруг закричал он. — Мы нашли сундук.
Сергей молча смотрел на Николая, а потом и его осенило:
— —У церкви, на кладбище, — тихо проронил он.
— Точно! — Николай бросил оберег на стол. — Точно. Надо теперь добраться до скита, найти кладбище и церковь.
— Всё очень логично, — проговорил Афанасий. — Ну, очень логично, что даже не верится.
Николай присел на стул и вытер повлажневший лоб рукой.
— Вот ведь, — проронил он, — что значит ум хорошо, а три лучше. Разгадали мы загадку скита. Чего вы не радуетесь?
— Мы радуемся, — ответил Сергей. — Кстати, ты что не скажешь Афанасию, что мы на старой
