– Нет, если мы вмешаемся.
– Ты все еще пьян, – я болезненно улыбнулся, но не засмеялся в этот раз.
– Это будет легко, – прошипел он. – Скажешь ей, что хочешь продемонстрировать кое–какой культурный опыт. Я могу организовать для нее музыку, и каждый из нас попробует ее по очереди. Боже, как я хочу видеть ее лицо, когда...
– Нет, – сказал я.
Ларс нахмурился.
– Становишься мягкотелым, Ивашков. Раньше ты не имел ничего против вмешательства.
Но тут к нам подошла Сидни, и этой троице пришлось замолчать.
– Уже поздно, – проговорил я. – Вам лучше поесть и пойти отдыхать.
Они поняли намек и, смеясь и перешептываясь, побрели к стойке, предварительно отметив, чтобы я дал знать, если передумаю. Я глубоко вдохнул, успокаиваясь, и занялся гренками, чтобы Сидни не уловила мое настроение.
– Прости, – сказал я. – Друзья из прошлого.
– Что значит вмешательство? – спросила она.
Я вздрогнул. Значит, она слышала последнюю часть разговора. Остальное наверняка нет, иначе вряд ли она была бы такой спокойной. Мне следовало очень осторожно подбирать слова. Если я полностью совру ей, у меня могут возникнуть неприятности, если правда вдруг выйдет наружу. Но все равно я не мог выдать ей абсолютно честный ответ, поэтому мои слова лишь отдаленно напоминали правду.
– Сплошная тупость, – я закатил глаза и принялся жевать бекон, чтобы выиграть хоть немного времени.
– Придурки вроде них находят занимательным привлечение новых людей в качестве кормильцев. Они приглашают их куда-нибудь и начинают заливать всякую чушь, чтобы уговорить их.
Она чуть не уронила вилку.
– Ты серьезно? – оглянувшись через плечо, она недоверчиво рассматривала их. – Они... они хотят убедить меня стать кормильцем? – будучи настолько шокированной мыслью о превращении в кормильца, она даже не придала значение тому, что они обсуждают вампиров с посторонними. Кормильцами обычно становились представители низших слоев общества, чаще всего те, кто уже был от чего-то зависим и не имел перспектив в жизни. Существование с мороями становилось для них новой ступенью. Нормальные же, социально активные члены общества, никогда не становились кормильцами.
– Все нормально, – заверил я ее. – Я отшил их. Больше они приставать не будут. Они считают тебя симпатичной, и это действительно так, но они просто болтают. Они даже не вспомнят о случившемся, когда протрезвеют.
Сидни все еще выглядела обеспокоенной и раскрошила свой маффин, не съев ничего и не сказав ни слова.
– Я серьезно, – сказал я, жалея, что не могу коснуться ее руки. – Они придурки. Они ничтожества. Я никогда не позволил бы им сделать ничего подобного.
В конечном счете она кивнула и подарила мне улыбку, полной такой теплоты и доверия, что я захотел умереть из-за своей лжи.
– Я знаю,– сказала она.
Я сглотнул и попытался не обращать внимания на Уэсли и его друзей, которые сидели, все еще посматривая на нас.
– Давай поторопимся и устроим небольшую экскурсию. Лучшее время для этого – пока все спят. Возможно, возможно, нам следует поискать мне другое пальто.
Как я и надеялся, удовлетворение от собственной правоты оживило ее:
– Я знала! Я знала, что ты мерзнешь.
– Да-да, ты гений, Сейдж. Мы найдем пальто, послоняемся кругом, а затем можем отправиться в кровать на некоторое время, как и все остальные.
Вскоре эти пьяные идиоты остались в далеком прошлом. Мы проникли в дом моих родителей, и я нашел свое старое зимнее пальто. Отец спал, так никогда и не узнав, что мы заходили. После я сделал все возможное, чтобы показать ей старинные архитектурные здания, подумав, что ей это интересно. Я не знал ни об одном из стилей, в котором они были выполнены, но надеялся, что она знает, и ей это понравилось. Позже мы вернулись в ее комнату, и лежали, обнявшись, в постели, пока не истекло отведенное нам время. День прошел замечательно.
Когда мы вернулись во дворец, Лисса устроила для всех «шведский стол». Для нас уже наступило время обеда, но мы были не против повторить и, особенно, выпить еще одну порцию кофе без кофеина. Повсюду стояли группки людей, и пока мы ели, Нина позвала меня к месту у противоположной стороны, где она стояла с Нейлом и Олив. Я улыбнулся и прошептал ей:
– Может, позже.
Роза подошла к нам, неся тарелку с пятью пончиками. Дампирский метаболизм очень быстр, и я практически мог понять странный пунктик Сидни, когда она проводила время с людьми, которые могли столько есть и при этом оставаться в хорошей форме.
– У тебя был хороший день? – спросила Роза. – Я предполагаю, что ты не проспала его, как остальные.
Сидни рассмеялась:
– Нет. Как и Адриан. Он перестроился на наш график в Палм-Спрингс, так что он таскал меня повсюду и показал мне все чудеса Королевского Двора мороев.
Роза стрельнула в меня радостным и гордым взглядом, как будто с трудом веря, что я способен сделать что-либо столь заботливое.
– Ну, ладно. Надеюсь, это еще один шаг, чтобы убедить тебя, что мы все не кровожадные приспешники ада.
Сидни начала смеяться снова, а затем задумалась:
– Хорошо... не все вы.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Роза, ее слова приглушил шоколадный пончик.
– Ничего, – ответила Сидни. – Просто некоторые пьяные ребята, которых мы встретили, хотели... Что ты сказал это было, Адриан? Вмешательство?
Роза практически подавилась пончиком:
– Они сделали что?
– Они ничего не сделали, – сказал я взволнованно. Чувство неудобства распространялось по мне, и я просил, чтобы мы или резко изменили тему, или чтобы Лисса начала эту операцию.
– Кому вообще пришло такое в голову? – я узнал это выражение лица, появляющееся у Розы перед тем, как впечатать кулаком чью-то физиономию. – Давай говори, кто это?
Сидни, должно быть, была тронута такой заботой.
– Ничего, Адриан прав. Они ничего не сделали. Он отпугнул их. Кроме того, не похоже, чтобы они уговорили меня заняться этим.
Я чувствовал себя нехорошо. Я оглядел комнату:
– Эй, а где же Преподобный Эйб? Разве он не должен принести вещи Сидни?
Роза и не думала меня слушать. Ее взгляд был намертво прикован к Сидни:
– Ты знаешь, что значит «вмешательство»?
– Да, – неуверенно промолвила Сидни. – Это когда они пытаются убедить тебя стать кормильцем.
– Я бы не сказала, что «убедить» правильное слово, – прорычала Роза. – Это, когда морои гуляют и накачивают левого человека, чтобы потом пить из него или нее. Обычно ее, так как чаще это развлечение парней. Человек отключается из-за наркотиков и не помнит того, что происходит дальше, даже как оказались с синяками на шее. Чаще всего это насильственное свидание, чтобы выпить кровь.
Сидни стала такой бледной, что могла бы сойти за мороя.
– Что...
Роза, кажется, поняла как травмирующе это для алхимика, и пошла на попятную:
– Это не так часто случается, – сказала она. – Это не случится здесь, особенно, если у тебя есть такой
