— Мне было не до них. Но я купила тебе шоколадку. — Она выудила из кармана плаща и положила на стол шоколадный батончик. — У меня для тебя кое-какие новости, Джералдин. Случилось нечто грандиозное, так что сделай сразу глубокий вдох, ладно? Я не хочу, чтобы ты вдруг упала в обморок.
Джералдин с грохотом поставила чайник на огонь.
— Дестини? Ты что-то узнала? Ты ее нашла?
— Нет. — Примми пришлось сделать над собой усилие, чтобы голос звучал ровно. — Нет, Джералдин, но я нашла кое-кого другого. Френсис стоит сейчас у загона для скота и болтает с Недом. Думаю, вам надо встретиться.
На какое-то ужасное мгновение Примми показалось, что она действовала слишком топорно, вывалив новость так внезапно. Джералдин тихо застонала, словно раненое животное. Ее и без того бледное лицо побелело.
— Если хочешь, я пойду с тобой… — неуверенно пробормотала Примми, но Джералдин не дала ей закончить фразу:
— О Господи! Господи! — Джералдин оттолкнулась от печи, стремглав пролетела мимо Примми и бросилась к двери. — Френсис! — послышался ее крик со стороны загона. — Френсис! Френсис!..
Примми подождала, пока бешеное сердцебиение хоть немного уймется, а потом вышла из кухни и направилась по коридору в гостиную.
Кики, похожая на надувшегося подростка, сидела сгорбившись в кресле-качалке, перекинув обтянутую узкими джинсами ногу через подлокотник.
Примми подошла к музыкальному центру и убавила громкость.
— В чем дело, Прим? У тебя такой вид, словно произошло землетрясение.
— Так и есть. — Примми заколебалась, не зная, как воспримет Кики известие о приезде Френсиса, и наконец решилась: — Пытаясь разыскать Дестини, я заодно искала еще одного человека. — Кики сменила позу, и ее рыжие волосы в лучах февральского солнца вспыхнули красным огнем. Примми снова заколебалась. До сих пор она молчала, уважая желание Джералдин сохранить свою болезнь в тайне от Кики и Артемис. Но теперь необходимо убедить Кики в том, что присутствие Френсиса необыкновенно важно, а значит, надо рассказать ей все. — Болезнь Джералдин намного серьезнее, чем ты думаешь, — начала она, с облегчением убеждаясь, что Кики серьезно отнеслась к ее словам. — Без операции по пересадке костного мозга ей осталось жить считанные месяцы. Чтобы операция прошла успешно, особенно в нашем возрасте, донором должен быть очень близкий родственник, лучше всего — родной брат или сестра. У Джералдин нет никого ближе Френсиса, поэтому я попробовала разыскать его. И мне это удалось. Он здесь. Стоит с Джералдин у загона.
Примми не раз убеждалась, что в трудную минуту Кики способна показать себя с лучшей стороны. Примми не пришлось пускаться в объяснения, просить Кики не создавать лишних сложностей и не делать трагедии из появления Френсиса в доме. Единственное, что интересовало Кики, — это здоровье Джералдин.
— Почему она не сказала, что так тяжело больна? — требовательно спросила Кики, вскакивая с кресла. — Почему не призналась, что ей нужен донор? Я могла бы сдать на анализ образцы костного мозга. Вдруг они подошли бы? Я и сейчас могу это сделать. Где их берут?
— Куда вероятнее, что Джералдин подойдет костный мозг Френсиса. Образцы тканей костного мозга людей, не являющихся близкими родственниками, очень, очень редко совпадают. Имя Джералдин значится в базе пациентов, нуждающихся в донорском материале, но в международном регистре добровольных доноров нашелся всего один человек с похожими образцами тканей, а в конечном счете и он не подошел.
Кики подскочила к окну и вытянула шею, пытаясь разглядеть Джералдин у загона. Она увидела ее рядом с хилым, болезненного вида мужчиной в поношенной одежде, который выглядел лет на пятнадцать старше Джералдин.
— Боже! — вырвалось у нее. — Если это Френсис, то я ни за что бы его не узнала. На улице прошла бы мимо.
— Тебе неприятно видеть его снова?
— С чего бы вдруг? — Кики непонимающе посмотрела на Примми. — Мы же сто лет как расстались. Теперь от Френсиса Шерингема мне нужно только одно — он должен помочь Джералдин.
— Так что теперь, пока мы тут с тобой разговариваем, Джералдин с Френсисом уже на пути в Париж, едут к консультанту Джералдин, доктору Циммерману, — пояснила Кики. В уютном тепле автофургона, обнаженная, она ласково обнимала Бретта.
— А эти самые образцы тканей костного мозга, которые собирается сдать ее кузен, могут еще и не подойти? Каковы шансы, что парень годится на роль донора?
— Полной уверенности нет, ведь они не родные брат и сестра.
Откинувшись на подушки и заложив руки за голову, Бретт не отрывал от Кики восторженного взгляда.
Кики не переставала восхищать его с момента их первой встречи, и за пять минувших месяцев это чувство не ослабело. Услышав от нее о том, что Примми удалось разыскать давно пропавшего двоюродного брата Джералдин, который тридцать с лишним лет назад должен был стать мужем своей кузины, Бретт лениво поинтересовался, почему же свадьба так и не состоялась.
— Потому что я сбежала с ним в день церемонии, — невозмутимо ответила Кики. — Мы пробыли вместе несколько лет — не помню точно сколько, — но приключение оказалось так себе. На самом деле наши отношения скорее напоминали сделку: он стал моим продюсером и агентом, а я — его пропуском в мир шоу-бизнеса. Я думала, что он будет лезть из кожи вон ради моей карьеры, но, как всегда, просчиталась. Френсиса интересовал только кокаин.
Столь же прозаично Кики объяснила Бретту и запутанные отношения между Примми, Артемис и Дестини.
— Всего этого не произошло бы, — резко заключила Кики, — если бы я не вынудила своего отца порвать с Примми.
— Вот черт! — с чувством протянул Бретт. — Так ты испоганила жизнь и Джералдин, и Примми? А как насчет Артемис? Ей ты тоже успела подгадить?
— Вовсе нет, — обиделась Кики. — Как раз наоборот. Когда мы были подростками, я спасла ей жизнь.
История об антивоенном митинге на Гросвенор-сквер далась Кики куда легче, чем другие эпизоды из ее прошлого.
Больше всего Бретта поражало в этой женщине то, что, несмотря на бесконечное легкомыслие, ветреность и отсутствие элементарных представлений о морали, ее нельзя было назвать низкой или подлой. Для молодого строителя оставалось полнейшей загадкой, как относится Кики к их необычной любовной связи. Казалось, двадцатилетняя разница в возрасте ее ничуть не смущает. Кики отличалась редкой уверенностью в себе, она не испытывала сомнений в своей внешности и женской привлекательности. В прошлом у Бретта были подружки, которым требовалось постоянно твердить, что они лучше всех, клятвенно заверять, что у них не слишком большие попки, стройные ножки и всякое такое. Кики считала свою неотразимость чем-то само собой разумеющимся. И правильно делала! Восхищение Бретта она принимала как должное. Кики искренне полагала, что Бретту чертовски повезло, раз она выбрала его своим дружком. Бретт и сам считал себя счастливцем.
Проводив Джералдин и Френсиса, Примми решила прогуляться по мысу в одиночестве, но направилась не к бухте, а к церкви. Когда Примми только переехала в Рутвен, церковь почти всегда стояла запертой. Ее двери открывались лишь на время редких служб. Но однажды Примми спросила преподобного Джона Каулза, нельзя ли ей время от времени протирать от пыли деревянные скамьи и медные решетки, и получила ключ. С тех пор Примми иногда наведывалась сюда, и уединенные часы в тишине церкви приносили ей особую радость.
Поставив скромный букет подснежников в маленькую вазу у подножия алтаря, она опустилась на натертую лавандовым воском скамью. Все ее мысли были заняты Джералдин.
