На следующее утро Артемис как раз собиралась выйти из квартиры над галереей, когда зазвонил телефон. Она отложила сумочку и сняла трубку, думая, что звонит Хьюго.
— Артемис? — Молодой девичий голос звучал резко и пронзительно, словно женщина на другом конце провода находилась на грани истерики. — Это Серена Кемпбелл-Тинн. Произошел несчастный случай. Руперт вылетел из седла, и лошадь обрушилась прямо на него. Он… — Серена разрыдалась, и какой-то мужчина взял у нее трубку.
— Миссис Гауэр? Руперт сильно пострадал и хочет видеть вас. Он в Бристольском королевском госпитале, в реанимации.
Артемис покачнулась. Казалось, она вот-вот упадет в обморок.
— Мальчики… Орландо и Шолто… они знают? Они с отцом?
— Орландо уехал в Америку кататься на лыжах. Мы сумели с ним связаться, и он уже на пути в Англию. А ваш младший сын сейчас в госпитале.
Потрясенная Артемис попыталась осмыслить услышанное.
— Жизнь Руперта в опасности?
— Он в критическом состоянии, — повторил мужчина, — и хочет видеть вас.
— Тогда я сейчас приеду. Это займет около трех часов.
Повесив трубку, она немедленно позвонила Хьюго.
— Руперт… — пролепетала она, дрожа как в лихорадке. — Он сильно пострадал. Может быть, даже смертельно. Мужчина, который говорил со мной, сказал, что Орландо летит домой из Америки. Он бы не сделал этого, если бы Руперт не был при смерти.
Понимая, что его драгоценный ангел не в том состоянии, чтобы сесть за руль и ехать в больницу к мужу, Хьюго коротко сказал:
— Я еду с тобой. — И положил трубку.
Артемис сидела рядом с Хьюго, который вел машину на скорости девяносто миль в час, и слезы текли по ее щекам.
— Я расстроена не потому, что по-прежнему люблю его, — всхлипнула она, комкая в руке знакомый белый полотняный платок. — Просто у меня остались к нему родственные чувства. Разве может быть иначе, если мы прожили в браке тридцать два года? Он хочет меня видеть. Мне кажется, я не смогу вынести, если он вдруг захочет извиниться. Руперт никогда в жизни не извинялся. Он даже слов таких не знает.
В госпитале дурное предчувствие только усилилось, и Артемис, крепко сжимая руку Хьюго, дала отвести себя в отделение реанимации. Там, в комнате для ожидания, стояли Шолто и Серена.
— Папа сильно пострадал, — подал голос белый как мел Шолто. — Ему уже сделали операцию, но надежды почти никакой. Это будет чудо, если отец выживет.
Артемис посмотрела на Серену и едва узнала ее. Девушка тяжело и прерывисто дышала, а под глазами у нее чернели круги. Оставив Хьюго в обществе Шолто, Артемис отправилась в палату к Руперту.
Он лежал с закрытыми глазами, окруженный мониторами, увешанный трубками и капельницами. Его лицо наполовину скрывала кислородная маска. Артемис тяжело опустилась на стул рядом с кроватью. Колени ее подгибались. Конечно, Руперт не будет просить ее вернуться, если выкарабкается. В этом Артемис не сомневалась. Она была уверена, что он хочет извиниться за годы неверности и за ту грубую бесчувственность, с которой оборвал их неудачный брак.
— Руперт? — хрипло прошептала она. — Я здесь, Руперт. Это я, Артемис. — Она осторожно взяла его за руку.
Руперт открыл глаза. Из его горла вырвался булькающий звук. Сестра шагнула к кровати и сняла с лица Руперта кислородную маску.
— Дьявол… — с усилием пробормотал он. — Проклятая лошадь… — Руперт замолчал, собираясь с силами, потом снова заговорил: — Мне нужно кое-что тебе сказать, Артемис. — Слова давались ему с трудом.
Глаза Артемис наполнились слезами.
— Это не важно, Руперт. Мне не нужны извинения. Я просто хочу, чтобы ты поправился.
Голова Руперта дернулась.
— Речь не о нас с тобой, Артемис. — Он снова закрыл глаза и произнес: — Это касается Дестини.
Артемис показалось, что Земля вдруг перестала вращаться. Это было так неожиданно, так трогательно. Руперт никогда не говорил о Дестини, а теперь, думая, что умирает, вдруг начал этот разговор.
Руперт медленно открыл глаза и долго молчал. Потом его лицо мучительно исказилось, и он неохотно заговорил:
— Она не умерла. Прости, Артемис. Я хотел как лучше. Она не утонула. Не умерла. Дестини жива.
Глава 29
Несколько мгновений Артемис сидела молча, оглушенная словами мужа. Долгие годы Руперт решительно отказывался произносить имя Дестини, так неужели после всех этих лет ему вдруг так отчаянно захотелось видеть девочку в живых, что его затуманенный наркозом мозг выдал желаемое за действительное?
Она ласково склонилась над ним и мягко прошептала:
— Ты ошибаешься, Руперт. Пожалуйста, не надо разговаривать. Тебе это вредно. Отнимает слишком много сил. Если ты хочешь, чтобы я осталась с тобой, в госпитале, я останусь. Шолто тоже здесь, и Орландо скоро…
Руперт издал жуткий гортанный звук.
— Господи, Артемис, — с усилием выдохнул он. — Ты можешь хотя бы раз меня выслушать? Просто послушай.
Зеленые зигзаги на экране ближайшего монитора резко задергались. Артемис со страхом посмотрела на них, раздумывая, не лучше ли уйти.
— Я не собирался говорить тебе… Не видел смысла. — Руперт помедлил. — Это ты во всем виновата, Артемис. Дестини следовало отдать в специальный интернат, а ты и слышать об этом не хотела. Ты упорно желала взвалить на себя эту обузу, оставить дома ребенка, который требовал к себе чудовищно много внимания. Это никак не вязалось с нашим образом жизни. Это было бы несправедливо по отношению к тебе, ко мне, да и к самой Дестини. И я решил эту проблему единственно возможным способом. Пока ты была в больнице, я поместил Дестини в интернат и сказал тебе, что она утонула.
Руперт внезапно замолчал. Глаза его закрылись. Линии на мониторе бешено заметались.
— Все. Довольно, — отрывисто бросила сестра. — Пожалуйста, покиньте палату, миссис Гауэр. Выйдите немедленно.
Но Артемис не обратила внимания на ее слова. Она крепко вцепилась в руку Руперта, желая, чтобы он пришел в себя и открыл глаза.
— Где ты ее оставил? — исступленно выкрикнула она. — Если это правда, то где ты оставил Дестини? — Стремясь услышать хотя бы слабый шепот в ответ, Артемис сползла со стула и опустилась на колени перед кроватью. — Руперт! Пожалуйста, Господи! В какой интернат ты ее поместил? Где она теперь? Где наша дочь?
Отклика не последовало.
В палату ворвалась толпа людей в белых халатах. Врачи бросились к Руперту, а два санитара подхватили Артемис под руки, рывком поставили на ноги, вытащили из палаты и втолкнули в комнату
