— Это полностью функциональная схема, — попытался разъяснить Сизарь. — Просто в самом простейшем виде. Если она покажет себя пригодной для работы, будем расширять функциональные возможности…
— Егор Антонович, — перебил его Тумарин. — Перед вами конструктор двигателя и куратор проекта. Мы отправимся в первый полет вместе с вами. Думаю, это достаточное доказательство нашей уверенности в двигателе?
— Знаешь, парень, что у тебя на лбу написано? — ответил летчик-испытатель. — Там написано: «Если машина гробанется, то лучше уж и я с нею».
— Никто не гробанется, — покачал головой Денис. — Никакого риска не будет. Мы стартуем с двенадцати тысяч, поднимаемся в стратосферу, планируем на аэродром Панхито и садимся. Все. В худшем случае, если техника откажет, то просто планируем вниз, и «Бе-200» подбирает нас из океана. Никакого риска — проверка двигателя в полете, и ничего более.
— В наше время на регламенты и протоколы испытаний всем наплевать, — хмуро ответил летчик. — Все думают только о деньгах. Всем только давай, давай, давай…
Пилот с недовольным видом прошел мимо, помахивая легким чемоданчиком.
— Советская школа, — виновато развел руками Сизарь. — Зато опыт! Лучший специалист конторы…
Самолет мелко задрожал, и его носовая часть, высоко задранная для погрузки, медленно поползла вниз. Похоже, «Руслан» уже получил разрешение на вылет и никого из опоздавших ждать более не собирался.
— Рассаживаемся, пристегиваемся! — Один из членов экипажа вышел на мостик перед дверью в кабину. — Возможно, сейчас нас немного потрясет! Но в воздухе сразу станет легче.
Спустя двадцать часов самолет уже приземлился на авиабазе Панчито. Заждавшиеся стропальщики ринулись в гигантский транспортный отсек, стали отстегивать крепежные ленты, загнали прямо внутрь дизельный погрузчик. Все отлично знали, что и как надлежит делать, куда везти и где складировать. Со стороны куратора проекта в этой ситуации самым разумным было не мешать.
На краю поля он увидел маленький открытый «Судзуки-самурай», которым пользовался в Никарагуа. Денис поспешил к машине, Аривжа выпрыгнула навстречу:
— Привет, милый! Я думала, ты останешься проследить за работой.
— Сами управятся, не маленькие…
Он взял ее руки в ладони, ощутил крепкое пожатие, и девушка посторонилась:
— Сядешь за руль?
— Нет, не удалось выспаться в полете. Глаза слипаются.
— Ну, тогда поехали спать, — предложила она.
Джип сорвался с места, стремительно промчался по дорожке, лоснящейся от свежего асфальта, и резко остановился возле бунгало. Молодые люди поднялись по ступеням, вошли в дом, и Аривжа, хлопнув дверью, кинулась к нему, обняла за шею и крепко прильнула:
— Куда же ты пропал?! Как долго тебя не было!
Вместо ответа Денис подхватил ее на руки и понес в спальню.
Наконец-то дорвавшись до мягкой постели, Тумарин продрых полных двенадцать часов — и спал бы, наверное, и дальше, если бы ему на лицо не упали горячие солнечные лучи. Он поднялся, завернулся в простыню и выглянул на веранду. Аривжа сидела там, стремительной дробью стуча пальцами по клавишам. Денис кашлянул. Девушка еле заметно покосилась в его сторону и никак не отреагировала. Но молодой человек уже давно привык ощущать мысли и желания любимой по взгляду, легкому движению губ, бровей, по касаниям пальцев к волосам.
На людях Аривжа всегда была спокойна и холодна. Можно даже сказать — суха и чопорна. Но чем дольше она сдерживала эмоции, чем сильнее были спрятанные под маской чувства — тем жарче они полыхали, когда она оставалась с Денисом наедине. Тумарина эта игра в снежную королеву со страстью тигра пока что полностью устраивала.
Вот и сейчас, не прошло и двух минут, как клавиши затихли, негромко стукнула крышка ноутбука, через мгновение тихонько скрипнула дверь.
— Ты уже встал, или мне показалось?
— Я как раз думаю над этим вопросом, — подкравшись сзади, он коснулся губами ее шеи и стал пробираться выше, раздвигая лицом ее смолистые волосы.
— Мне нужно сегодня еще успеть… — шепотом предупредила она.
— Куда?
— Какая разница?.. — прошептала в ответ она.
Чего они никак не успели сделать за своими хлопотами — так это озаботиться обедом, а потому после двух стаканов сока отправились подкрепиться в «гранд-столовую», как в шутку прозвали здешнее заведение самообслуживания остряки. С одной стороны — официантов в нем не было, отоваривались посетители сами, загружая подносы вдоль длинного прилавка. С другой — купить здесь можно было все, от морса до французского шампанского, от серых макарон с консервированной тушенкой до кроличьих ушей, тушенных в апельсиновом соусе.
Развлекали посетителей несколько жидкокристаллических панелей, на которых обычно распевали невесть что сочные смуглые красотки с местного музыкального канала, — однако сегодня колыхались белая, синяя и красная ленты, изображая фон для Эйфелевой башни и знака «F24» рядом с ней.
Странный выбор начальника заведения разъяснился, когда на экране появился одетый в джинсы и свитер Семен Топорков, сидящий напротив затянутой в красное платье женщины с откровенно лошадиной физиономией.
— Добрый день всем зрителям, переключившим свои телевизоры на наш информационный канал, — радостно оскалилась дама на экране. — Сегодня у нас в гостях русский промышленник и миллионер, владелец корпорации «Молибден», прославившейся в последнее время проектом «Планета белой расы», реклама которого в последние месяцы попалась на глаза, наверное, каждому французу. Откройте нам свою великую тайну, мсье Топорков: так какую именно услугу вы предлагаете нашим гражданам?
— Все очень просто, мадам Женевьева, — спокойно кивнул в ответ Семен Александрович. — Мы предлагаем всем желающим переселиться в такое место, где совершенно точно и гарантированно никто не ограбит, не изнасилует, не обкрадет, где нет риска того, что кто-то вломится в их дом и отберет их детей. В такое место, где они смогут жить в полной безопасности и спокойствии привычным образом, не подвергаясь оскорблениям и унижениям.
— Вы полагаете, жители Франции нуждаются в вашей защите? — рассмеялась журналистка.
— Судя по тому, что каждый год вашу прекрасную страну покидает полмиллиона человек — то да. Впрочем, это относится не только к Франции. Семьсот пятьдесят тысяч коренных жителей в год бежит из Германии, четыреста тысяч — из Англии, три миллиона — из США. Людям не нравится тот мир, в котором они оказались. Европейцы все чаще продают свои дома, собирают вещи и отправляются на чужбину в надежде найти там лучшую долю. Но эта надежда напрасна. Если они бегут на американский континент, то сталкиваются с той же самой бедой, что и дома: с ювенальной юстицией, запретом на самооборону, феминистическим террором, с толерантностью и сексизмом. Спастись от этого возможно только в современных, стремительно развивающихся странах Юго-Восточной Азии. Но буддийская цивилизация, выросшая на совершенно других морально-этических принципах, чужда западному человеку и не даст ему облегчения. К тому же, не секрет, что сейчас планета входит в новую фазу своего расширения, а это геологическое явление связано с землетрясениями, извержениями вулканов, с выбросами ядовитых газов. Вы ведь наверняка знаете о частых случаях гибели птиц, рыб, животных в разных уголках планеты? Так давайте вспомним о том, что в ходе первой волны геологического расширения двести миллионов лет назад случилось так называемое «Пермское вымирание», когда погибло девяносто девять процентов живых организмов. Практически все!
— Какие страсти вы рассказываете, Семен! — На этот раз журналистка не хихикала.
— Это не я, дорогая Женевьева, это сейсмологи. У меня нет последних данных, но с тысяча девятьсот девяностого года по две тысячи одиннадцатый количество землетрясений выросло с одиннадцати тысяч до
