корка — жесткая, но надежная защита. Именно так она воспринимала себя: несентиментальная, надежная, способная защитить. Но требовалась ли Джону Ребусу ее надежность, ее защита?
— А вот и я, — сказал он, вернувшись. — Прошу прощения, бармен сегодня ползает, как черепаха.
Крис Кемп с натянутой улыбкой взял пиво.
— Я как раз рассказывал Пейшенс…
Боже мой, подумал Ребус, садясь. Она холодна, как ведерко со льдом. Не нужно было тащить ее сюда. Но если бы он сказал ей, что уходит по делам… да, вряд ли было бы лучше. Нужно заканчивать поскорей. Может быть, вечер еще удастся спасти.
— Скажи-ка мне, Крис, — проговорил он, обрывая молодого человека, — какую там грязь раскопали на Грегора Джека?
Крис Кемп считал, что грязи оказалось немало, Пейшенс, услышав имя Грегора Джека, навострила ушки и даже на какое-то время забыла, что не получает здесь ни малейшего удовольствия.
Ребуса более всего интересовала Элизабет Джек, но Кемп начал с самого парламентария, и то, что он сказал, было интересно. Ребус узнал про другого Джека, ничуть не похожего ни на его публичный образ, ни на того Джека, с которым познакомился Ребус. Например, ему бы в голову не пришло, что Грегор Джек пьяница.
— Его от виски за уши не оттащить, — сказал Кемп. — Наверно, больше полбутылки в день выпивает, а когда в Лондоне, и того больше. Точно.
— Он никогда не выглядит пьяным.
— Потому, что он не пьянеет. Но пьет.
— Что еще?
Было много чего еще, очень много.
— Он отличный манипулятор, очень умный. От природы. Я ни одному его слову не верю. Я знаком с человеком, который учился с ним в университете. Он говорит: Грегор все продумывает заранее, все просчитывает. Так он и умыкнул миссис Грегор Джек.
— Что ты имеешь в виду?
— История такая. Они познакомились в университете, на вечеринке. Грегор видел ее и раньше, но не обращал особого внимания. А как узнал, что она богата, тут все пошло по-другому. Он начал за ней ухлестывать. До того ее охмурил, что с нее трусы упали. — Он повернулся к Пейшенс. — Извините за грубость.
Пейшенс пила второй джин и в ответ лишь слегка кивнула.
— Расчетливый. Имейте в виду: у него бухгалтерское образование. И мозги тоже бухгалтерские. Что будете?
Но Ребус уже поднялся:
— Нет, Крис, я ставлю.
Но Кемп и слышать об этом не хотел.
— Уж не думаете ли вы, что я все это рассказываю ради кружки пива, инспектор?..
Кемп зацепился за эту мысль и, когда на столе вновь появилась выпивка, в лоб спросил Ребуса:
— Зачем вам все это?
Ребус пожал плечами.
— Есть за этим какая-то история?
— Вполне возможно. В прошлом.
Теперь они говорили как профессионалы: вся суть содержалась в невысказанном.
— Но какая-то история могла быть?
— Если она и есть, Крис, то, в той мере, в какой это зависит от меня, оставляю ее тебе.
Кемп отхлебнул пива.
— Знаете, я провел там весь день. И получили мы только официальное заявление. Простое и незамысловатое. И больше никаких комментариев. Ваша история связана с Джеком?
Ребус снова пожал плечами:
— Прошлое. То, что ты говорил о миссис Джек, это было любопытно…
Но Кемп смотрел на него холодным взглядом.
— Я услышу эту историю первым?
Ребус помассировал себе шею.
— В той мере, в какой это зависит от меня.
Кемп, казалось, оценивает предложение. Сам-то Ребус прекрасно знал: никакого предложения у него нет и оценивать тут нечего. Кемп поставил кружку на столешницу. Он решил рассказать еще кое-что.
— Джек не все знал о Лиз Ферри. Не знал, что у нее, мягко говоря, беспутная компания. Все богатые и беспутные. Вроде нее. Грегору понадобилось немало времени, чтобы его там приняли за своего. Не забывайте, он же был парень из рабочей семьи. Неуклюжий, без лоска. Но ведь подцепил Лиз на крючок. Она ходила за ним как привязанная. А у Джека была своя компания. И до сих пор есть.
— Не понимаю.
— В основном школьные друзья, несколько университетских. Это и есть его круг.
— У одного из них букинистический магазин, верно?
Кемп кивнул:
— Рональд Стил. Они его называют Сьюи. Отсюда и название «Книги Сьюи».
— Странное прозвище, — сказала Пейшенс.
— Не знаю, откуда оно взялось, — сказал Кемп. — Хотелось бы выяснить, но пока не знаю.
— А кто еще? — спросил Ребус.
— Не знаю, сколько их всего. Самые, пожалуй, любопытные — это Рэб Киннаул и Эндрю Макмиллан.
— Рэб Киннаул — который актер?
— Именно.
— Забавно. Нужно будет с ним поговорить. Вернее, с его женой.
— Да? — Кемп почуял, что это связано с обещанной историей Ребуса, но тот отрицательно покачал головой. — Не имеет никакого отношения к Джеку. Просто недавно украли ценные книги. А миссис Киннаул, по слухам, собирает старые книги.
— Это, случайно, не те ли книги, что были украдены у профессора Костелло?
— Именно.
Газетчик в Кемпе всегда был начеку.
— Есть успехи?
Ребус пожал плечами.
— Только не надо мне впаривать, что пока еще рано о чем-то говорить, — сказал Кемп.
Он рассмеялся, а с ним рассмеялась и Пейшенс. Но Ребуса зацепило другое.
— Постой, неужто тот самый Эндрю Макмиллан?
Кемп кивнул:
— Они вместе учились в школе.
— Черт! — Ребус уставился в пластмассовую столешницу. Кемп взялся объяснить Пейшенс, кто такой Эндрю Макмиллан.
— Очень успешный бизнесмен. В один прекрасный день взял и свихнулся. Уехал домой и отпилил жене голову.
Пейшенс охнула.
— Вспомнила, — сказала она. — Голову так и не нашли, да?
Кемп отрицательно покачал своей, крепко сидевшей на плечах.
— Он и дочь пытался прикончить, но девочке удалось убежать. С тех пор она немного не в себе, но это и не удивительно.
— А с ним что теперь? — спросил Ребус. Делу было уже несколько лет. К тому же случилось это не в Эдинбурге, а в Глазго — не на его территории.
