званию за этим столом, прошу разделить с нами ужин, — моложавый штандартенфюрер предупредительно встал из-за стола. — Прошу, не откажите, тем более, это само Провидение послало Вас. Анна буквально минуту назад рассказывала, что лучше барона де Ре никто не знает местных окрестностей.
… очень трудно идти под водой. Очень трудно идти под водой по дну реки против течения. Очень трудно трупу идти под водой по дну реки против течения. …
— Господин барон, каково Ваше мнение о замке Ла Рош-Гийон?
— Что Вы имеете в виду, герр фон Штернберг? — Жиль сделал вид, что вопрос застал его врасплох.
— Мне интересно Ваше мнение о расположении этого старинного замка. Это мы выбрали его для «логова Лиса пустыни» — фельдмаршала Роммеля. — Многозначительная мина штандартенфюрера подразумевала, что он «выдал» величайший секрет рейха.
— Это лучший выбор от Руана до Парижа. Совершенно неприступное место. Скала, господствующая над долиной Сены — великолепный выбор. — По довольной физиономии немца барон понял, что его комплимент удался?.
… прибрежные водоросли заставляют идти по песку в быстром течении середины реки. Случайные рыбы с интересом сопровождают одинокого старика, бредущего в глубине воды…
— Господин барон, уверен, вы в курсе того, что этот замок сооружен был в довольно сомнительном месте, связанном с так называемой «пещерой предсказателей», из которой, якобы, «можно попасть в подземный мир». — Штандартенфюрер красовался перед французом знанием легенд о древнем замке.
— Да, с этим замком связано много мифов, но большинство из них — досужие вымыслы, — задумчиво произнес барон.
Именно в Ла Рош-Гийон в ночь на 6 июня 1431 года они с Жанной примчались на взмыленных лошадях. Здесь их уже ждал тот, кого она называла своим братом Пьером. Он торопил их, бормоча непонятные слова о том, что линза нестабильна и может закрыться в любой момент.
Они поднялись по лестнице, вырубленной в скале, в старый донжон. Помещение, в которое они попали, видимо, служило последним пристанищем отжившим свой век вещам. Сломанная мебель и каретные колеса соседствовали с крестьянскими вилами и мотыгами. Повсюду пыль и паутина. Пьер попросил подержать факел и отбросил в сторону несколько каретных колес, стоявших у стены. Когда пыль улеглась, Жиль увидел, что камни кладки в том месте, где суетился Пьер, образуют своеобразный крест. Что он делает, стало понятно, когда с хрустом перетираемого песка часть древней стены ушла внутрь, открывая проход. В свете факелов проступили стены пещеры. Не раздумывая, беглецы устремились вперед. Звуки шагов и звон шпор эхом отдавались под сводами пещеры. Неожиданно Пьер свернул в узкий проход, и троица очутилась в небольшом зале, освещенном зеленоватым светом, струившимся из круглого колодца.
Жанна сбросила плащ, отвязала меч, и он с глухим стуком упал на плащ.
— До свидания, любимый! — она прильнула к нему. Сердце молотом ухало в тогда еще живом теле Жиля де Ре. Ее полные слез глаза, казалось, выпивали его душу. — Жиль, я вернусь, клянусь тебе, я вернусь.
Когда он рванулся за ней в освещенный проем колодца, Пьер крепко схватил его за рукав.
— Барон, Вам туда нельзя, это смерть. Жанна вернется, она всегда держит свое слово…
… вот выступ скалы, за которым должен открыться вход в подводную пещеру, о котором предупреждала его Жанна. Да, так и есть. Стайка рыб стремительно скользнула мимо и устремилась в сумрак, как бы, приглашая Жиля за собой. В глубине пещеры брезжил неверный свет. Еще несколько шагов и каменные ступени вывели его на узкий карниз, обрамляющий подземную заводь. Не обращая внимания на струящуюся с него воду, барон стал протискиваться сквозь расселину.
Все тот же зеленоватый свет колодца. Те же прокрытые влагой стены пещеры. Только продолговатая горка ржавого праха в том месте, где некогда лежал ЕЕ меч.
Он отлично помнил слова Жанны, сказанные час тому назад на берегу.
— Схема «Атлантического Вала» висит в кабинете Роммеля. В его отсутствие охранники выпускают собак, которые сидят в приемной. Они лучше любых датчиков сигнализации реагируют на все ЖИВОЕ. Давай сверим часы. Сейчас — 18.00, через два часа я, то есть фельдъегерь унтерштурмфюрер Анна Штейн, привезу пакет лично фельдмаршалу. Меня недавно представили Роммелю, поэтому он наверняка выйдет. У тебя будет около десяти минут, чтобы сфотографировать схему.
Развернув герметичный саквояж, барон достал сухую одежду и фотокамеру.
Круглое помещение в старом донжоне, куда открывался тайный проход, сейчас пустовало. Жилю не терпелось узнать, действует ли Богомол, висевший сейчас на его груди. На всякий случай с ним был надежный Парабеллум. Первого часового он миновал, затаив дыхание. Мимо остальных шел, не обращая на них никакого внимания. Наконец, анфилада комнат привела к массивным дверям кабинета фельдмаршала.
Присутствие собак выдавал жалобный скулеж, раздававшийся из дальнего угла приемной. Несчастные животные, припав к ковру, со страхом смотрели на барона. Жиль, уж было, подумал, что секретарь, восседающий за огромным столом, обнаружил его. Однако, тот вышел из-за стола и вытолкал испуганных животных из приемной. Этого времени хватило, чтобы проскользнуть в кабинет.
Схемы на стене не было.
От неожиданности Жиль замер и стал оглядываться по сторонам в полумраке кабинета. Наконец, он обнаружил свернутый рулон карты на большом столе в глубине комнаты. Кое-как развернув ее, он быстро стал фотографировать побережье Нормандии, испещренное обозначениями укреплений и стрелами направлений ударов. Голоса в приемной заставили быстро свернуть рулон и отойти от стола.
— Почему вывели собак из приемной? — В кабинет вошел моложавый немецкий генерал в небрежно расстегнутом кителе. — Откройте окна! По воле фон Штернберга мы находимся в этом древнем замке, где совершенно невозможно работать. Погоня штандартенфюрера за старинной экзотикой лишила нас чистого воздуха.
Пока Роммель давал указания секретарю, барон незамеченным покинул кабинет.
Когда проявили пленку, участок в районе Лонгвиля оказался смазанным, видимо, дернулась рука… 6 июня 44-го, во время высадки десанта на этом участке, будут самые большие потери.
Наличие точной схемы укреплений «Атлантического Вала» позволило союзникам провести всю операцию «Оверлорд» с минимальными потерями и 26 августа победно пройти по Елисейским полям.
Нам пора, Жиль, — она улыбнулась и встала из-за столика, оставив нетронутой чашечку кофе.
Всю дорогу до Нанта они молчали. За окнами купе проносилась буйная майская зелень. Машины. Беженцы. Колонны пленных немцев. В воздухе витал пьянящий аромат Победы.
На вокзале их уже ждали. Высокий парень в берете и с лотарингским крестом на повязке приветственно помахал им рукой.
— В замок! — Коротко бросил де Ре.
Солнце уже садилось, когда фургончик, в котором ехали Жанна, барон и двое бойцов маки?., затормозил у древних развалин.
Бойцы, кряхтя, достали продолговатый деревянный ящик, напоминающий гроб и понесли к реке.
