портфелем».
Внезапно воздух наполнился рёвом двигателей, и где-то ближе к голове колонны прогремели мощные взрывы.
Автомобиль Лидера Джамахирии резко свернул с дороги и затормозил. Две машины охранения попытались повторить манёвр, но водитель одной из них не справился с управлением, и машина перевернулась.
Лидер Революции выбрался из джипа, его тут же окружила группа личной охраны — необходимо было обойти место взрыва, найти исправный автомобиль и продвигаться дальше, в сторону Джарифа.
Внезапно застрекотало автоматическое оружие, охранники попытались прикрыть своего лидера. Двое из них были убиты сразу, остальные попытались отстреливаться, но их постигла та же участь — на открытом пространстве они были беззащитны.
Выстрелы начали отдаляться и понемногу стихать, к Лидеру Революции подошел человек в сером костюме, сопровождаемый двумя бойцами спецназа.
— Отдай то, что мне нужно, старик! — человек говорил с сильным французским акцентом, слова на фарси давались ему нелегко, — отдай, и может быть, мы позволим тебе выжить.
— Подавись падальщик! — гневно бросил Лидер Революции и швырнул человеку портфель.
Человек в костюме раскрыл портфель, азартно зашарил внутри рукой, затем на его лице появилось недоумение. Он перевернул портфель, но все было именно так, как сказали ему его руки, а теперь это подтвердили и глаза — портфель был пуст. Человек разочарованно хмыкнул и произнёс:
— Ты сам выбрал свою судьбу, старик, впрочем, я и не думал, что всё будет так просто… ты умрешь как собака, а чтобы ты не смог уйти — я прострелю тебе ноги!
Короткий глухой щелчок, вспышка невыносимой боли, и Лидер Джамахирии потерял сознание.
Очнулся Муаммар Каддафи от того, что прострелянные ноги волочились по земле, и каждое движение отдавалось невыносимой болью. Его куда-то тащили.
Толпа вокруг него бесновалась. Оборванцы, обвешанные золотом и одетые кто во что горазд, били его прикладами автоматов, пистолетными рукоятями, да и просто кулаками и ногами.
Временами боль становилась невыносимой, сознание затуманивалось. Каддафи вспоминал о том, как сорок с лишним лет назад взял власть в своей стране, взял для того, чтобы накормить родителей этих мятежников, чтобы ливийский народ жил и процветал, чтобы в пустыне расцвели райские цветы… Но вот чем отплатили дети этих родителей, одурманенные западными байками о свободе — цветы жизни обернулись сорняками-паразитами, которые теперь тянули последние соки из агонизирующей Джамахирии, пытались разграбить и разрушить то, что ещё осталось…
Он призывал их одуматься, остановиться, ибо не ведают они, что творят. Но они были глухи, жажда кровавой расправы закрыла их уши и затмила взоры. Они словно молодые и дерзкие гиены набрасывались на старого льва.
Избиение продолжалось несколько часов, наконец, тычки и удары прекратились, наступила тишина, и в этой тишине Муаммар Каддафи услышал тихий голос:
— Это всё, что я могу для Вас сделать… простите меня, полковник.
Выстрел!
Три автомобиля «Хаммер» камуфляжной расцветки, пересекали пространство пустыни, они почти сливались с бескрайними грязно-желтыми песками.
Муттазим Каддафи прижимал к груди маленькую фигурку льва, часть того немногого, что осталось у него в память об отце — Лев возвращался в пустыню. Сегодня жизнь победила смерть.
Максим Осинцев
Иллюзионист
рассказ — победитель апрельского конкурса Этногенез-2012
Для кого-то этот день мог показаться совершенно обычным. Солнышко в безоблачном небе. Разгар июля.
По тротуарам снуют прохожие, словно тающие под жарким солнцем. Вон там парочка ходит по магазинам. А эти вот решили выпить по чашечке кофе. А вон идут работяги со стройки. Один из них протирает своей волосатой рукой лоб. А другой ковыряется в носу. Вдали под сенью дерева сидит старушка, подкармливающая голубей. У городского пруда со своим воздушным змеем носится мальчуган восьми лет. За ним еле-еле поспевает отец.
И таких вот мини-историй было ужасно много. Стоило только приглядеться и увидишь, как в конце улицы над ботаником издеваются его одноклассники. Или в той бакалейной, что на углу, недавно нанятая кассирша крадет мелочь из кассы. А буквально два перекрестка на север произошла авария. Виноват новенький Лэндровер, вылетевший на встречку. Есть один пострадавший. И как раз по этому поводу, через два квартала, мы можем услышать вой сирены машины скорой помощи.
Но как бы там ни было, Джэйни-Маргарет это ни коим образом не волновало. Она была очень воодушевлена своим приобретением. Спиритическая доска, о которой она так давно мечтала. Уже сейчас, проталкиваясь с покупкой в руках через толпу прохожих, она со всех ног спешила домой. Нужно было, как можно скорее позвонить Нине, а так же Рэйчел, и похвастаться.
А в голове продолжали крутиться мысли и образы. Кого она сможет вызвать с помощью этой доски? Кто из великих людей придет к ней, и поделиться своими знаниями? Может, Эйнштейн? Или Мэрилин Монро? Ох, да, а может сам Брэндон Ли?
Ей, собственно говоря, и вовсе было без разницы, кто именно откликнется на ее зов и соизволит побеседовать. Самым главным так и оставался сам разговор с умершим. Всю жизнь Джейни-Маргарет истинно верила, что после смерти души людей остаются на земле и наблюдают за живыми. Верила, что они очень близки к живым, просто мы не видим их, хотя иногда чувствуем их присутствие.
И вот, теперь, когда Джейни-Маргарет наконец-то скопила денег в своей свинье-копилке и разбила ее, чтобы потратить содержимое на спиритическую доску, — она была рада.
А сегодня или завтра, но точно, вместе с подругами соберутся у нее дома и проведут сеанс по вызову кого-то из умерших. Осталось совсем недолго и ее мечта осуществится…
И вот настал вечер. Нина и Рэйчел сидят рядом и жадно пожирают взглядами приобретение Джэйни-Маргарет. И вечер мог бы быть идеальным, если бы в сеанс подружек не вмешался брат Джейни, Крис. Да и он был не один, а вместе с друзьями старшеклассниками.
Сначала они даже не вмешивались, а поглядывали издали, посмеиваясь в кулак. Им и вправду было смешно, что три девчонки, да еще и двенадцати лет, сидят, выключив свет и расставив по всей комнате зажженных свечей, стараются призвать духов.
Крис с друзьями уже включали свет в тот самый момент, как вот-вот должен придти один из духов. И тут же срывали гневные «аплодисменты» со своей малолетней публики. Джейни-Маргарет даже постаралась выставить нерадивого братца с друзьями из комнаты и запереть дверь, но у нее ничего не получилось.
А после третьей попытки призвать духа, вновь сорванной братом, Джэйни расстроилась, окончательно пустившись в слезы. Брат же только понял, что пересек черту и сестру нужно успокаивать. Досмеялись.
— Да, тише ты, тише. Сейчас мы с вами будем вызывать духа, и увидишь, все тут же получится, — произнес Крис, поглаживая сестренку по спине.
— Правда? — в глазах Джэйни-Маргарет все еще стояли слезы, но она уже, казалось, успокоилась и была готова поверить собственному брату.
Крис подмигнул своим друзьям и они, с все еще застывшими на лице улыбками, сели рядом с
