И тогда ты сможешь ими пользоваться.
Давай мы вместе с тобой осмотрим этот мир с позиции — где в нем силы и что нас сможет поддержать.
Много лет назад, уставшая, расстроенная от всей своей «не такой» жизни, я приехала в зимний молодежный лагерь, в котором отдыхала моя дочь.
Я приезжала туда часто, проводила много времени с ребятами, потому что сама была частью этого лагеря, — какое-то время работала в нем в качестве психолога, потом просто сдружилась с ребятами и всегда, когда была возможность, приезжала к ним на несколько дней, чтобы побыть с ними в атмосфере любви, открытости, веселья, творчества.
Эта атмосфера была замечательной подпиткой для меня той, которой я была, — очень нагруженной работой, уставшей от трудной жизни, нескладывающихся отношений с мужчиной. Иногда я бывала откровенно разрушенной всем этим недовольством — своим недовольством самой собой, разочарованием от несбывшихся надежд, переживанием своего одиночества и вообще «не такой», как хотелось бы — успешной и обеспеченной жизни.
Я приезжала к детям, хотя очень условно можно было назвать их «детьми» — в этой молодежной организации были люди разных возрастов. Там были дети от семи лет, и были «бывшие дети» этой организации, которым уже стукнуло двадцать пять или больше. Они были разными не только по возрасту. Они были вообще разными, но все вместе они создавали некую атмосферу сплоченности, творчества, молодой сильной энергии.
Вот почему я так любила к ним приезжать.
(Это, кстати, вообще замечательный источник внешней поддержки, подпитки энергией — молодость. Этой энергией наполняешься, заряжаешься, просто побывав в скоплении молодых людей, детей. Достаточно сходить на утренник в детском саду, чтобы вернуться оттуда с обновленным, «чистым» настроением. Достаточно побывать в любом месте, где фонтанирует, бьет «молодая» энергия, чтобы обновиться, наполниться силами. И это — не «вампиризм», это естественное наполнение энергией, в поток которой ты попадаешь.)
Так вот, я приехала в этот зимний лагерь, чтобы побыть в нем несколько дней, перевести дух от жизни, которая меня просто уже доканывала, и хоть немного набраться сил от общения с ребятами.
Я прожила так два дня — в веселье, в розыгрышах и каких-то творческих делах, но — меня, что называется, «не брало». Я так устала и так замучила саму себя своей трудной жизнью, что просто не было сил даже на то, чтобы открыться этой молодой позитивной энергии.
Я была закрытой. Я была отстраненной. А еще — не хотела, чтобы они видели, что мне плохо. Я изображала хорошее настроение, делала вид, что со мной все в порядке. Я даже с дочерью не была открытой, потому что не хотела, чтобы она видела меня расстроенной. Вот я и пробыла несколько дней среди возможной поддержки, не позволяя себе ее получить, потому что закрывалась и делала вид, что «все хорошо». Хотя какое там было «хорошо», когда все внутри меня вопило, просило о помощи!
Вечером второго дня «большие дети» пошли на каток, и я, которая ни разу в жизни не стояла на коньках, попросила, чтобы меня этому научили.
К этому предложению они отнеслись с энтузиазмом, как вообще относились к любой новой идее.
Были найдены коньки для меня, но поскольку коньки в лагерь привезли с собой только эти взрослые «мальчики», коньки оказались 44 размера. Это вызвало много веселья, я тоже хохотала. Потому что действительно весело — человек в первый раз в жизни встает на коньки, надев на ноги 37 размера коньки — 44-го!
Коньки на меня надели, туго зашнуровали, чтобы я их не потеряла по пути, поставили меня на ноги, взяли с двух сторон за руки и стали меня катать по ледовой площадке, — как дрессированного медведя в цирке.
Это действительно было веселое зрелище: взрослую женщину в длинной норковой шубе (которая тоже была результатом моей трудной, бесконечной работы и желания хорошо выглядеть, чтобы не подумали, что со мной что-то не так), раскорячившуюся на ногах, которые никак не хотели стоять на этих огромных коньках, возили, взяв ее под руки, два парня.
Остальные хохотали, наблюдая мои старательные попытки устоять на ногах. Иногда меня отпускали, давая мне возможность самой сделать хоть шаг. Я делала шаг, иногда даже несколько, и — падала. Падала я ритмично, постоянно, падала смешно, потому что, конечно же, это смешно, когда падает на лед взрослая женщина в длинной шубе.
Я падала, иногда даже не пыталась подняться, понимая, что делать этого не стоит, — я только еще пару раз падала, пока «поднималась». Меня поднимали, ставили на ноги и опять отпускали в недолгое «плавание».
В общем, мы очень весело провели время обучения меня катанию на коньках. И, надо сказать, через час такой учебы, я действительно могла уже держаться на ногах, иногда даже проезжать несколько метров. Завершалось это, конечно, падением.
Все навеселились. Все насмеялись. И собрались уходить.
Я осталась. Я только, что называется, вошла во вкус.
Я осталась одна и снова и снова поднималась, проезжала несколько метров, сохраняя равновесие, сохраняя ноги стоящими на коньках, потом — «бац», и я опять лежала. Лежала на льду в своей совсем не подходящей для этого случая, но, как оказалось, очень удобной для падений шубе.
И в какое-то из этих падений я поняла, что у меня нет сил подняться. Нет сил и желания подняться. Потому что дети ушли, ни перед кем не нужно было притворяться. Запасы моего веселья кончились.
Я просто лежала на льду. На ночном уже небе были звезды — такого необыкновенного количества и красоты сияния, что хотелось просто лежать и смотреть на них. Вставать — не хотелось.
Я, взрослая женщина, с надетыми на мои ноги коньками 44 размера, лежала на льду в своей дорогой, добытой непростой жизнью шубе, раскинув руки, смотря в звездное небо. Я — слабая, маленькая, обессиленная, недовольная собой и откровенно несчастная — лежала и смотрела в небо — такой величины, такой силы и мощи, что захватывало дух.
Я впервые, за много-много лет вдруг увидела его над собой. Увидела его красоту и величие.
Там были силы. Миллионы звезд смотрели на меня — распростертую перед ними, раскинувшую руки на льду. Глубина и сила неба накрывали, окутывали меня. И я, в эту минуту сняв с себя все «делания вида», была тем, кем была, — просто уставшей, одинокой и обессиленной женщиной.
И я, ощущая эту силу, мощь звездного неба просто сказала:
— Поделитесь… Дайте мне сил…
И раскрыла ладони небу, его силам, его мощи. И лежала так, глядя в звезды, впуская их вибрации в себя, впуская их в свои руки. Лежала, пока не почувствовала холод льда, от которого не защищала даже моя теплая шуба…
Я проснулась утром — другой.
Просто встала другим человеком.
И было это так странно для меня. Так непонятно. Вчера еще, там, на льду, я была слабой и маленькой, уставшей и опустошенной. Проснулась же я бодрой и веселой, полной сил и энергии, которые просто изливались из меня.
Я взяла гитару и несколько часов пела песни ребятам, которые всегда любили меня слушать, только вот настроения у меня часто не было.
Потом я пошла с детьми строить снежную крепость и еще больше зарядилась — красотой заснеженного леса, чистотой снега, детским весельем.
Я перепачкалась в снегу, и моя шуба стала похожа на мокрую курицу. В снежных битвах меня несколько раз заваливали «противники» из соседней крепости, и всю меня натирали снегом, просто втирали меня в снег, и вместе со мной — мою дорогую шубу. Но тут уж точно было не до шубы! Потому что я была живая, сильная, радостная, полная сил, и желания жить, верить в себя, в свои возможности…
Я уезжала из лагеря другим человеком. И этот первый — и такой сильный опыт подключения к силам
