вечернее платье могло уйти более трёхсот часов! и всё — вручную!). И адского же терпения — однако Аликс хватало и того, и другого. У неё не было ассистентов — вернее, были, но им доводилось только завершать работу, которую она почти целиком делала сама. Девушки-модели должны были стоять неподвижно в течение многих часов, пока она, как настоящий художник, вернее, скульптор, творила очередное произведение искусства, окутывая, закладывая складки, драпируя, подкалывая.
В 1939 году Аликс получает заслуженную награду — приз за лучшую коллекцию Высокой моды на парижской международной выставке. Тогда же она создала и одно из самых знаменитых своих платьев, «drape» (буквально — «драпировка») из шёлка. Шедевр, «chef-d’oeuvre», «высшая работа», которое четырнадцать лет спустя восстановили и сфотографировали — чтобы сохранить для истории. Тогда же, буквально за две недели до начала Второй мировой войны, на свет появилась и дочь Аликс — Анна.
Крошку надо было беречь, и когда в июле 1940-го немецкая армия вступила в Париж, Аликс вместе с Анной уехала на юг Франции. Но вскоре стало понятно — чтобы выжить, ей нужно было продолжать работать. Помочь было некому. Муж, которому вольная жизнь на Таити показалась куда привлекательнее, чем жизнь с трудолюбивой женой? О, нет, это сама Аликс помогала ему много лет, до самой его смерти (умер Сергей Черевков в 1970 году).
Так что в 1942 году она возвращается в Париж и там, на рю де ля Пэ, знаменитой «улице Мира», открывает новый дом моды, под названием «Мадам Гре». Именно под этим именем, Аликс Гре, великая мастерица и войдёт в историю моды. Правда, вскоре дом закрыли — за фрондёрство хозяйки, и возобновил он свою работу по-настоящему только после войны.
Все ликовали — война окончена, можно снова творить! Парижские кутюрье с триумфом вновь возглавили мир моды, и среди них была Аликс Гре. Она трудилась не покладая рук. В среднем она создавала 350 моделей в год! И, по-прежнему, в основном — сама. Да, её ателье стало одним из самых больших в послевоенном Париже, в эпоху расцвета там трудилось около 180 человек. И тем не менее всё это двигал гений самой мадам Гре. Она не оставила учеников, она никого из своих ассистентов не обучала специально тонкостям того, что делала. Быть может, считала это просто-напросто невозможным?
Была ли мадам Гре при этом удовлетворена результатами своих трудов? Никогда. Как всякий настоящий художник. Единственной целью её было создавать такие наряды, которые «потрясут мир».
Мадам Гре не затронули новые веяния. Её творения были абсолютно вне времени, и даже, можно сказать, вне моды. Да, платье, сшитое ею, к примеру, в 1958 году, могло быть похоже на то, что она делала двадцать лет назад… Зато его можно было надеть и двадцать лет спустя. И пятьдесят. И, наверное, сто. Эта вечная женственность и привлекала к ней всё новых и новых клиентов, среди которых, как и до войны, было множество знаменитостей. Хотя… платье от мадам Гре могло превратить в богиню отнюдь не только богатую наследницу или кинозвезду.
В 1947 году Аликс Гре получила орден Почётного легиона, высший знак почёта во Франции. Впереди её ждало ещё немало наград и признаний… В 1973 году её избрали главой Синдиката Высокой моды, и именно она три года спустя первой получила награду «Золотой напёрсток Высокой моды».
Однако сама Высокая мода оказалась под угрозой — наступала эпоха прет-а-порте, готовой одежды, массовой моды. А мадам Гре полагала, что только Высокая мода, ручной труд, уникальность — единственно возможный путь. Прет-а-порте она считала — да и называла — «проституцией». С её техникой и методами работы переход к массовым выпускам был просто невозможен, но, как полагала хозяйка, ещё и не нужен. Мадам Гре мужественно держалась до конца — её дом моды сдался последним из парижских домов и всё- таки начал выпускать прет-а-порте. Это произошло в 1980-м — открылся «бутик Гре». Тогда же её объявили «Самой элегантной женщиной в мире» и сделали кавалером ордена Почётного легиона (более высокой степени, чем раньше)…
Вот только денег, чтобы продолжать работу, у мадам Гре не осталось. Спрос на произведения Высокой моды падал с каждым годом. «То, как я занимаюсь высокой модой, разрушительно», — признавалась она. Однако была твёрдо намерена сберечь «французское качество и французскую элегантность». И, пытаясь защитить своё ателье, свой «дом» во всех смыслах, защитить красоту, она продала то единственное, что, на самом деле, позволяло держаться на плаву — парфюмерное производство (затем оно несколько раз переходило из рук в руки, ароматы от «Gres» можно купить и сейчас, но всё это уже не имеет ни малейшего отношения к великой Мадам).
Деньги, полученные от продажи, она целиком вложила в своё основное дело, но и это не помогло — спустя два года ей пришлось продать и его… Покупателем стал французский предприниматель Бернар Тапи. О, он смог убедить мадам Гре расстаться с любимым детищем — ведь, как описывал он совместное будущее, ей не придётся никуда уходить, наоборот, она сможет творить как раньше. А он избавит её от мучительных размышлений о том, где взять деньги. Пусть она… «просто будет».
Это оказалось ложью, намеренной или не намеренной, но ложью. Наглой и циничной. В 1987 году мадам Гре в буквальном смысле вышвырнули с улицы де ла Пэ, где её ателье просуществовало сорок пять лет! Новым хозяевам, которым мсье Тапи продал дом Гре, не было дела до восьмидесятичетырёхлетней женщины, сколь угодно гениальной. «Мебель и манекены разломали топорами, ткани и платья вынесли в мусорных мешках», — рассказывала затем Анна, дочь мадам. Из-за неуплаты налогов дом Гре исключили из Синдиката Высокой моды — который она же и возглавляла… Да, в 1988 году «Вог» назвал мадам Гре «величайшим из современных кутюрье». Но на самом деле для неё всё оказалось кончено.
В 1990-м Анна забрала мать и уехала с ней из Парижа в Прованс. Дом престарелых стал последним «домом» Аликс Гре. В ноябре 1993-го она тихо ушла из жизни — через шесть дней ей должно было исполниться девяносто лет… Только в декабре следующего года известие об этом появилось в газете «Lemond» — как результат журналистского расследования. Долгая жизнь с печальным концом.
«Я — в музеях, а вас там никогда не будет», — сказала она мсье Тапи, покидая свой дом. Но если это и утешало её, то немного. Мадам Гре не нужна была слава во всех её проявлениях — кроме интереса к её творениям. Она почти не общалась со своими знаменитыми клиентками, вела замкнутую жизнь, не меняла возлюбленных одного за другим, не устраивала скандалы или громкие публичные выступления, носила закрытые костюмы, общалась только с немногочисленными друзьями, не пыталась привлечь внимание прессы. Она работала. Она творила.
Быть может, ей нужно было поступить по-другому? Не замыкаться в своём творчестве? И тогда мы бы сейчас знали не только «Великую Мадемуазель» Шанель, но «Великую Мадам» Гре?…
Американский дизайнер Билл Бласс, отвечая на вопрос, является ли мода искусством, сказал однажды: «Нет. Это ремесло. Иногда в нём больше творчества, иногда — техники. Искусством оно становилось только в руках мадам Гре или Баленсиаги».
Мадам Гре, «сфинкс моды», создавала не Моду, а Красоту. В отличие от первой, вторая — вечна.
Классика жанра (1940-1960-е)
Барбара Каринская
(1886–1983)
Её имя успешно забыли на родине старой и гораздо лучше помнят на родине новой. Великолепный художник по костюмам, работавший в балете и в кино, искусная вышивальщица, мастер, ставший соавтором одного из видов современной балетной пачки, «Шекспир костюма»… Когда знаменитого хореографа, родоначальника американского балета Джорджа Баланчина спросили, что ему нужнее всего в работе, попросили назвать самое важное, он воскликнул: «Каринска!» Каринска, Каринская. Барбара. А на самом деле — Варвара…
Варвара Андреевна Жмудская родилась в Харькове, в 1886 году. Её отец, Андрей Яковлевич, был крупным предпринимателем, одним из богатейших купцов города. Семья была большой — десять детей, Варенька родилась третьей и была старшей из дочерей. Жизнь семья Жмудских вела именно такую, какой
