руководит делами человека, который ехал мимо Струмице в одном из черных автомобилей…
– Я очень доволен, рейхсфюрер, – сказал этот человек другому, сидящему с ним рядом. – Не предполагал, что переоборудование болгарских аэродромов идет так успешно.
– Это наш долг, мой фюрер, – ответил тот. – В ближайшее время восьмой авиакорпус будет готов поддержать отсюда вторжение двенадцатой полевой армии в Грецию.
– А как называется это село? – вдруг спросил первый.
– Струмице.
– По-моему, была какая-то информация об этой местности, но вот что за информация… – задумчиво проговорил первый.
– О здешней прорицательнице, – подсказал второй. – Нам докладывали по линии «Аненербе» о сельской пророчице, которая якобы предсказала день, когда мы начнем войну с Россией. Не слишком существенно, но любопытно.
– Да! Я вспомнил. Стоит заехать, взглянуть на нее. Это действительно может оказаться любопытным, Генрих, ты прав.
Автомобили развернулись посреди дороги и направились в село.
Глава 6
Ванга и Любка только вошли во двор, когда снова услышали гул автомобильных моторов.
– Господи! – воскликнула Любка, глянув через плетень вдоль улицы. – Сюда едут! Бежим, Ванга!
Она заметалась так, будто можно было куда-нибудь убежать или спрятаться от той черной силы, которая подкатила к их дому…
Ванга стояла посреди двора неподвижно. И когда из остановившихся у плетня машин выскочили и вбежали во двор дюжие солдаты с автоматами, и когда, после того как солдаты быстро обыскали двор и дом, появились два человека в штатском, с виду совсем неказистые, – она не сделала ни шагу и не произнесла ни слова.
Один из этих двоих что-то сказал на незнакомом языке человечку, почтительно семенящему за ним.
– Сейчас с тобой будут говорить, – тут же произнес человечек уже по-болгарски, обращаясь к Ванге.
– Ладно.
Кивнув, она пошла в дом.
– Эй, ты куда? – воскликнул переводчик. – Стой!
– Пусть он зайдет ко мне. Один, – не оборачиваясь, на ходу сказала она.
– Сдурела, что ли, Сурчева?! – прошипел словно из-под земли появившийся староста, подскакивая к Ванге. – Ты хоть знаешь, кто с тобой говорить будет?!
Ванга наконец остановилась, обернулась. И медленно подняв руку, указала на главного из приехавших.
– Он хочет со мной говорить? – произнесла она. – Тогда пусть войдет в дом. – И обратившись к переводчику, добавила: – Ты тоже можешь войти. Будешь переводить для него.
Ванга скрылась в доме, оставив дверь открытой. Все застыли в страхе: что сейчас будет?.. На того, кого называли фюрером, смотреть боялись.
– Что ж, – наконец произнес он после тягостной паузы, – глупо бояться слепой крестьянки.
– А вдруг она сумасшедшая? – предположил его спутник. – Зачем вам оставаться с ней наедине, мой фюрер?
– Она меня заинтриговала, – отрезал тот.
Он подошел к открытой двери. Охранники хотели было войти вместе с ним, но он остановил их. Переводчик поспешил в дом вслед за фюрером, а солдаты встали под дверью и под окнами.
Когда фюрер вошел в комнату, Ванга сидела на лавке у стола. Она не встала и не предложила сесть незваному гостю.
– Встань! – прикрикнул на нее переводчик. – Ты знаешь, кто это? Сам господин Гитлер!
– Я не знаю, как его зовут, – пожала плечами Ванга. – Но знаю: он хочет, чтобы весь мир ему подчинился.
Наверное, ее слова произвели на переводчика сильное впечатление. Он больше не пытался командовать – стал подобен тени и лишь воспроизводил то, что слышал.
– Чтобы весь мир подчинился? – усмехнулся Гитлер, выслушав перевод. – Да. И я уверен, что это так и будет. Очень скоро.
– Нет, – сказала Ванга.
– Что – нет? – спросил Гитлер после того, как переводчик с придыханием ужаса повторил это слово по-немецки.
– Оставь в покое Россию, – вместо ответа сказала Ванга, остановив на его лице свои слепые, со шрамами на веках глаза. – Ты проиграешь эту войну.
Перевод прошелестел едва слышно, как шорох травы.
– Ты не можешь это знать! – в ярости выкрикнул Гитлер.
Дверь тут же распахнулась, и в комнату ворвались охранники. Они бросились было к Ванге, но Гитлер поднял руку, останавливая их, и охранники замерли.
– Не стоит внимания, – сказал он. – Это просто деревенская шарлатанка.
– Я не обманываю тебя, – сказала Ванга. – Я и никого не обманываю, а твое будущее вижу совсем ясно. Я всегда говорю только то, что вижу, ты можешь это проверить.
– Как ты предлагаешь мне проверять?
– Можно по-разному, – пожала плечами она. – Ну, пусть твои люди пойдут на соседнюю улицу. Там есть конюшня, в ней сейчас рожает кобыла.
– Какая кобыла? – удивленно спросил Гитлер.
– Я не знаю, какая, в конюшне их много. Но та, у которой роды как раз сейчас начинаются, родит черного жеребенка с белым пятном на лбу. Пятно будет в виде звезды. Пусть твои люди дождутся, пока она родит.
В комнате воцарилась тишина. Гитлер молчал, глядя на Вангу таким взглядом, что если бы не ее слепота, наверное, она дар речи потеряла бы от страха. Хотя, может, и не потеряла бы…
– Оставайся здесь, – наконец бросил он ей.
И вышел из комнаты. Двое охранников последовали за ним, еще двое остались с Вангой.
Когда Гитлер вышел из дома, Любка попыталась проскользнуть в дверь, но была тут же отброшена обратно солдатами.
– Что с моей сестрой? – в голос зарыдала она. – Ванга слепая! Она никому зла не делает!
– Что случилось, мой фюрер? – встревоженно спросил тот, кого Гитлер называл Генрихом. – На вас лица нет!
– Езжайте, куда она сказала, – не отвечая ему, велел Гитлер начальнику охраны. – Посмотрите, что там за кобыла.
– Какая кобыла? – оторопело спросил Генрих.
– Если она соврала! – по-прежнему ничего не объясняя, процедил Гитлер. – Если только посмела!..
Из машины, на бешеной скорости подлетевшей к конюшне, выскочили солдаты. Вышел переводчик, за ним на не гнущихся от ужаса ногах выбрался староста, которого взяли показывать дорогу. Из конюшни
