его! Частный сектор, который назывался в обиходе Сады, а официально поселком Цемзавода, представлял собой три улицы одноэтажных старых зданий, лучами отходящих от рынка и старой площади, с названиями Белая, Линейная, Полянская. На Полянской в доме № 6 в двух комнатах с кухней, верандой и ванной с туалетом (все же удобства дед в свое время в жилище провел) и обитал капитан спецназа в запасе, полный кавалер ордена Красной Звезды, а ныне охранник автостоянки Илья Запрелов. Третий орден он все же получил. Спустя год после увольнения. Но не Красного Знамени, а вновь Звезды. Как раз перед ноябрьскими праздниками его вызвали в областной военкомат, где генерал, комиссар области, и вручил ему высокую правительственную награду, сопроводив вручение стандартной для подобных случаев фразой, типа награда нашла своего героя. Нашла-то она нашла, да что толку? Лежит себе, пылится в коробке из-под одеколона вместе с другими орденами и медалями, а также погонами капитана, полученными в далеком Афганистане.
Выпустив очередную машину, Илья взглянул на часы: 8.30! Да, видимо, у Кости что-то произошло. Лишь бы не с ним самим. Рыбин последнее время жаловался на боли в сердце. Илья советовал товарищу лечь на обследование, но куда там? Костя запах больницы на дух не переносил. А врачам не верил. Надо позвонить ему! У него в деревне был телефон, да и сотовый он недавно приобрел, надо только номера, записанные где-то в журнале приема-передачи дежурства, найти. В свой мобильник Запрелов номера Рыбина не ввел, поленился, теперь ищи, перелистывая весь журнал.
Но звонить не пришлось.
Как только Илья взялся за талмуд, на улице послышалось характерное покашливание Рыбина.
Через секунды, поднявшись по железной лестнице в будку охраны, Рыбин поздоровался с Запреловым. На физиономии товарища красовался шикарный синяк. Не свежий, приобретенный дня два назад. Илья спросил:
– Откуда фингал, Костя?
– Об косяк двери ударился!
– А если серьезно?
– А если серьезно, то в прошлую смену получил. Прямо здесь, на рабочем месте. Тебе разве Давыдов, мой сменщик, ничего не говорил?
– Нет. Правда, он спешил.
Константин, присев на стул, вздохнул:
– Было дело. Ночью «девяносто девятка» тонированная подкатила с тремя молодцами лет под двадцать. Те потребовали место, а стоянка заполнена, некуда ставить. Они, мол, это их не волнует, что хочешь делай, а чтоб машина до утра встала на стоянку. Я им по-человечески объяснял, что нет такой возможности, а один из них мне кулаком в морду. Говорит, сказано поставить, значит, поставить. Пришлось парковать на месте шефа, хорошо, тот на своем джипе куда-то уезжал. К тебе эти бравые хлопцы не наведывались?
– Нет.
– Повезло.
– Кому?
– Тебе. Кому же еще?
Запрелов зло прорычал:
– Скорее, это им, козлам, повезло.
– Конечно. Это ты сейчас герой. Видел бы этих качков, по-другому заговорил.
– Да нет, Костя! По-другому я не заговорил бы.
Рыбин опять вздохнул:
– Надо на всякий случай местечко попридержать. Вдруг опять заявятся? Я тогда турникет чуть передвину.
Илья поинтересовался:
– Номер тачки помнишь?
– Конечно. Д-163…
– Они заплатили за эту стоянку?
– Ага! Жди! Пришли часов в шесть, синяк у меня увидели, заржали, как лошади. Что, спрашивают, мужик, понял теперь, как себя вести надо, когда конкретные пацаны с тобой базарят? Ответил, понял! Они и уехали, сказав, что еще заедут.
Запрелов предложил:
– Может, мне подскочить к вечеру? Все одно днем высплюсь, ночью бессонницей маяться буду. Встретим как надо этих конкретных пацанов.
– Не надо, Илья! Чего тебе сюда тащиться? Сам как-нибудь управлюсь. Теперь ученый.
– Ну, смотри. Только если эти отморозки тачку все же поставят, ты мне позвони на сотовый. Ладно? Я с ними утречком поговорю.
– Тебе нужны неприятности?
– Мне не в кайф, когда их доставляют тебе.
Расписавшись в журнале приема-передачи дежурства, Запрелов покинул стоянку. Недалеко, рядом с продовольственным магазином, находилась круглосуточно работающая «Закусочная». Илья зашел в нее. Народу не было пока, позже начнут подходить, а к вечеру так вообще не забегаловка, а банка с сельдью. За стойкой скучал бармен, смотря в телевизор.
Повернул голову к посетителю, улыбаясь:
– А, Палыч, доброе утро! Отслужил?
– Привет, Сеня, отслужил, сегодня, значит, ты банкуешь?
– Ага! Валерка завтра работает! Сто пятьдесят, водички и беляш?
– Как всегда!
– Сейчас сделаем. Беляш подогреть? У нас вчера микроволновку поставили!
– Подогрей.
Через несколько минут Илья принял заказ. Выпил, запил водку минералкой, принялся за беляш. Затем, закурив, спросил:
– Позавчера в ночь кто из вас дежурил, ты или Валерка?
– Я с Митькой. Ночью мы вдвоем тут.
– Знаю. Значит, ты. В полночь или позже троица парней не наведывалась?
– Были люди, но по одному, по двое, троицы не было, а что?
– Да так. Пустое. Ну, ладно, спасибо за угощение, погнал я домой отсыпаться.
До круга, где разворачивался троллейбус № 20, минута ходьбы. Транспорт уже стоял на остановке. Запрелов, сделав короткую пробежку, вскочил в заднюю дверь. Выйдя из троллебуса в своем поселке, достал пачку сигарет. В ней осталось три штуки. Вспомнил, что и дома курево кончилось, пошел к киоску купить пару пачек «Бонда». Отойдя от ларька и прикурив, услышал сзади знакомый молодой голос:
– Здорово, Палыч!
Голос принадлежал местному участковому лейтенанту Александру Соснину, с которым у Запрелова сложились хорошие отношения. Шурик, как называл милиционера Илья, срочную отпахал на Кавказе. Был и в Чечне, за что имел орден Мужества в придачу к легкому ранению руки.
Обернулся:
– А, Шурик? Бдишь? Все ли спокойно в нашем поселке?
– Так точно, товарищ капитан, – по-военному ответил участковый.
Соснин, в свою очередь, знал о боевом пути офицера спецназа и уважал его.
Запрелов отмахнулся:
– Э, чего вспомнил. Капитаном, Шура, я был двадцать лет назад, когда ты еще под стол пешком ходил.
– Ну и что? Офицер всегда остается офицером.
Илья согласился:
– Что правда, то правда! Но мне кажется, ты не просто так оказался в это время здесь, на площади. Я не прав?
Участковый рассмеялся:
