никому я не обязан лизать пятки.
— Великое дело.
— Еще бы! Это самое лучшее время в моей жизни!
Он допил свой стакан, и я налил ему еще.
— А у кого вы работали до пенсии?
— Знаешь, как со мной поступили? После второго инфаркта отправили в богадельню, где мне не оказывали никакой медицинской помощи. У меня до сих пор еще не зажили пролежни от тамошних порядков. Я сбежал оттуда и долго оставался без пенсии, хотя имел все права на нее.
— Это почему же?
— Да потому, что я не мог доказать своего возраста. Вот ты, наверное, думаешь, что любой, кто только взглянет на меня, сразу убедится, что я дряхлый старик. Но для назначения пенсии этого мало. Я родился в деревне, и отец не зарегистрировал моего рождения. Поэтому свидетельства о рождении мне дать не могли. Я так бы и не получил пенсии, если бы не мистер Эллистер. Он велел навести справки, кое- кто под присягой дал показания, и все кончилось хорошо. Сейчас я имею пристанище под лестницей в складе, где меня никто не беспокоит.
В пивную вошли еще двое посетителей и уселись за соседний столик. Один был низенький и широкоплечий, в помятой кепке и старой кожаной тужурке, другой — высокий, худощавый, с лицом, похожим на некоторое подобие треугольника, направленного вниз острым углом. Из кармана сильно заношенного синего костюма он достал губную гармонику и проиграл несколько тактов какой-то мечтательной мелодии. Его спутник, мрачно уставившись перед собой, принялся барабанить по столу грязными пальцами, с потрескавшейся на суставах кожей.
— А кто такой этот Эллистер? — осведомился я.
— Ты не знаешь, кто такой мистер Эллистер?! Значит, ты недавно здесь? Мистер Эллистер мэр нашего города.
— И он помог вам получить пенсию? Должно быть, он хороший человек.
— Самый хороший тут у нас.
— Стало быть, здесь все переменилось. В свое время человеком, к которому всегда обращались за помощью в подобных случаях, был мистер Д. Д. Вэзер. У него в конторе по утрам всегда выстраивалась очередь посетителей.
— Д. Д. Вэзера убили еще до того, как со мной произошел второй инфаркт. Да-да, весной исполнится два года. Ты что, бывал здесь?
— Вы говорите, что Д. Д. Вэзера убили?!
— Да, около двух лет назад. Ну, мне нужно кое-куда отлучиться.
— Минуточку. Как убили? Я взял его за руку, показавшуюся мне костью, обернутой в тряпье.
— Как, как… — нетерпеливо повторил старик.
— Убили, и все! Выстрелили в него, и он умер.
— Застрелили?! Кто же это сделал?
— Пусти, сынок. Не забудь, что я пил пиво.
Я выпустил его руку, и старик поплелся в уборную. К этому времени крашеная блондинка, ее рыжая подружка и их совместное имущество в пальто из искусственной шерсти уже ушли. Низенький и высокий разделались со своим пивом и тоже направились в туалет В пивной, кроме меня, оставался лишь бармен. Ни на кого не обращая внимания, он протирал стаканы. Грязное помещение стало для меня лишь одной из многочисленных пивных в незнакомых городах, где я коротал время в одиночестве. Ведь если Д. Д. Вэзер действительно мертв, то и этому городу предстояло оказаться для меня таким же чужим, как и все остальные.
Из туалета донесся гул мужских голосов. Отдельных слов я разобрать не мог, однако было очевидно, что там происходит какая-то ссора. Почти тотчас же оттуда донесся приглушенный звук падения чего-то. Я взглянул на бармена, но он по-прежнему занимался стаканами. В уборной кто-то начал всхлипывать. Встав с места, я поспешил туда. Старик сидел на грязном цементном полу, спиной к стене. Из носа на седые усы медленно капала кровь. Высокий, тот, что играл на гармошке, и его дружок стояли посередине уборной; у их ног валялась шляпа старика.
— Они отобрали у меня деньги, — заплакал старик. — Пусть они вернут мне деньги…
— Ничего мы у него не брали, — огрызнулся маленький. Он обругал меня, и я его стукнул.
— Мерзавцы! Бандиты! Хулиганы! — закричал старик. — Они отняли у меня шестнадцать долларов!
— Заткнись, кому говорят! — заорал высокий.
— Оставьте его в покое, — вмешался я. — И верните деньги.
Высокий остановился.
— Да? — насмешливо спросил низенький. — Ты один заставишь меня сделать это или тебе будет кто-нибудь помогать?
— Мне надоело ждать, — сказал я. — Сейчас же верни деньги!
— Не было у него никаких денег! — заявил низенький. — Пошли отсюда, Свейни. Ну его к черту!
Я ударил его в переносицу От пошатнулся, но успел схватить меня за ремень и крикнул: «Свейни, бери его сзади!» Старик быстро поднялся и здоровой рукой пытался удержать Свейни, намеревавшегося броситься на меня, однако тот оттолкнул его, и старик свалился. Я приподнял низенького и с силой швырнул его на Свейни. Ударившись о стену, оба рухнули на пол.
— Неплохо, неплохо, — похвалил меня старик.
— Вы тоже не подкачали. Я видел, как вы полезли в драку. Кто из них взял деньги?
— Вот этот. Я видел, как он сунул их во внутренний карман тужурки.
Я забрал деньги и протянул их старику.
— Тут есть телефон?
— Да.
— Идите и позвоните в полицию. — Я побуду здесь и присмотрю за этими типами.
— Позвонить в полицию? — удивился старик.
— Да. Они же вас ограбили! Их место за решеткой.
— Вообще-то говоря, может быть, и так, однако полиция покрывает этих парней.
— Вы их знаете?
— Не раз видел. Года два назад полицейские привезли их откуда-то как штрейкбрехеров, и с тех пор они тут болтаются.
— Полиция у вас занимается такими делами?
— Выходит, что так.
— Вот что, — я нащупал в кармане мелкую монету и вручил ее старику, — пойдите вызовите по телефону такси и уезжайте отсюда.
Старик вышел.
— А ну, встань, — сказал я низенькому, все еще ошалело сидевшему на полу. — Плесни водой на своего дружка. Мне некогда с ним возиться.
— Ты еще пожалеешь, что связался с нами, парень, — заявил низенький. — Даже не представляешь, какую ты заварил кашу.
— Заткнись, или я еще разок стукну тебя!
Я вернулся в пивную. Старик сидел у стойки.
— Ну и клиентура у вас! — заметил я бармену.
— Вы вернулись? Что-то не припоминаю, чтобы мы посылали вам пригласительную карточку с золотым обрезом.
— Если тот шут, что валяется на полу в сортире, минут через пять не выйдет оттуда, вызывайте «Скорую помощь».
— Вы затеяли драку? — с напускным неодобрением спросил бармен. У нас приличное заведение, и никаких беспорядков мы не позволяем.
— Я что-то не слышал, чтобы вы возмущались, когда эта шпана била и грабила старика. Сколько вам платят за то, чтобы вы ничего не видели и не слышали?
