Эллистеру?
Как раз в эту минуту к столику за моей спиной вернулся полный мужчина со своей увядающей блондинкой. Я заметил, что они чуть не остановились при упоминании фамилии «Эллистер».
— Здесь не место для разговора, — тихо сказал я. — Тут есть где-нибудь возможность спокойно поговорить?
— Номера наверху, можете пригласить меня, — с притворной застенчивостью ответила Карла.
VIII
Карла привела меня в комнату, в которой стояло два кресла в чехлах, кровать под пестрым покрывалом, туалетный столик, освещаемый торшером с шелковым абажуром; в углу за дешевой японской ширмой находился умывальник. Единственное окно прикрывала тяжелая штора, через которую просачивались снизу звуки подъезжавших и отъезжавших машин.
Я опустился в кресло, а девушка села на пуф у туалетного столика лицом ко мне.
— Я никак не ожидал, что вы посоветуете мне обратиться к Эллистеру. Мне казалось, что он покровительствует Керху.
— Что вы! Наоборот, ему хотелось бы поскорее выгнать его из города.
— И что же мешает ему?
— Эллистер не такой борец, как вы… во всяком случае, не такой борец, каким вы себя считаете. Он утверждает, что у него связаны руки.
— Он честный человек?
— По-моему, да, помолчав, нерешительно ответила Карла. — И я твердо знаю, что он враг Керха.
— Какие у вас основания для этого?
— Я знакома с ним. Он большой друг одной моей приятельницы.
— Постараюсь лично узнать, что он собой представляет.
— Он умен и очень много знает о том, что происходит у нас в городе. В свое время по указанию окружного прокурора Крэнбриджа он даже провел специальное расследование, однако его отчет немедленно сунули под сукно.
— Кто?
— Мне говорили, что основную роль в этом сыграл некий Вэзер. Вы не можете знать его. Когда-то он был хозяином этого паршивого клуба.
— Да?
Карла повернулась к зеркалу и стала причесываться. Я почувствовал себя как-то неловко и не на месте.
— Надеюсь, вы живете не здесь? — спросил я.
— Что вы! Конечно, нет. У меня есть квартира.
— Где? Я хочу побывать у вас дома.
— Я живу в «Домах Гарви» Это к югу от Мейн-стрит.
— Знаю.
— А я думала, что вы новичок в нашем городе!
— Я заходил туда сегодня вечером, чтобы повидать миссис Зонтаг.
— Откуда вы ее знаете? Фрэнси — моя приятельница.
— Я вовсе не знаю ее, мне был нужен ее брат.
Карла резко повернулась ко мне.
— Мерзавец! Да ты из полиции!
— У вас что, семейная аллергия к полицейским?! Ваш дед реагировал точно так же.
— Убирайся отсюда, да поживее! — гневно крикнула девушка. И позабудь мой адрес, который я дала по глупости.
— Так много людей обзывают меня полицейским, что я, кажется, скоро начну возмущаться.
— А иначе откуда ты столько знаешь обо мне?
— Ты специально пришел сюда, чтобы найти меня?
— Но вы же первая подошли ко мне! Так уж получилось. Я совершенно ничего не знаю о вас.
— Но вы сами сказали, что разговаривали с моим дедом…
— Да, но не о вас. Он лишь мимоходом упомянул ваше имя.
— Но кто же вы? И чего вы пытаетесь тут добиться?
— Я сын того самого Вэзера, о котором вы сказали, что не могу знать его. А пытаюсь я найти его убийцу.
Карла долго смотрела на меня, затем спросила.
— И вы думаете, что его убил Керх?
— Я еще не знаю. А вы как думаете?
— Я тоже ничего не знаю… А что дедушка говорил обо мне?
— Мне показалось, что он несколько разочаровался в вас, — выбирая слова, осторожно ответил я.
Карла слабо улыбнулась.
— Иногда мне бывает жаль его… Он очень хотел, чтобы я закончила образование и приобрела профессию. Сам он человек образованный.
— Почему вы ушли от него?
— Он прогнал меня, застав с одним парнем. Пожалуй, я даже была рада уйти. Он не понимал меня. Он постоянно носится с мыслями о помощи народу, но вот мне помочь не мог. Подумайте только, он требовал, чтобы я окончила школу и стала учительницей!
— Где ваши родители?
— Отца я не помню, а мама умерла, когда мне было одиннадцать лет Я жила у дедушки. Он очень любил меня.
— Я вижу, что у меня стало еще больше оснований отрицательно относиться к Солту.
Карла вновь насторожилась.
— Но вы же сказали, что дедушка ничего не рассказывал обо мне?
— Да, не рассказывал. Он лишь упомянул о своей былой надежде, что Солт женится на вас, и о том, что ошибся.
— Да еще как! Подумать только, влюбиться в красивые глаза бандита, сутенера и гангстера вроде Джо Солта! Одно лишь воспоминание об этом заставляет меня смеяться.
— Что-то я не слышу никакого смеха. Солт работает сейчас на Керха?
— Работал раньше, но теперь даже Керх не доверяет ему. Я слышала, что сейчас он торгует марихуаной. Это как раз то самое подлое занятие, которое вполне под стать ему.
— Говорят, в свое время он еще занимался и кражами в магазинах?
— Да, и попал за это в колонию для несовершеннолетних преступников, где и получил соответствующее «образование».
— Солт украл что-нибудь из магазина вашего деда?
— Не знаю. Но, по-моему, ему там нечего было красть, за исключением меня.
Внезапно она разрыдалась и, закрыв лицо руками, бросилась на кровать лицом вниз. Я подошел к ней. Все тело ее содрогалось от беззвучных рыданий. Мне стало жаль ее. Я наклонился и поцеловал ее в шею.
IX
