млел, как кот на печи, и ощущал себя истинным владельцем сверкающего лимузина, коем ни в какой степени не являлся.
Сегодня же Олег был вял и подавлен, и вид машины шефа, скорее угнетал, чем радовал.
После его странного забытья, произошедшего во время визита Ридгера на Арбат, Олега как старого пса выкинули на улицу, не разбираясь в случившемся и не требуя объяснений. С ним даже не расплатились, как положено, и сунув в зубы мизерное выходное пособие захлопнули входную дверь.
Олег не возмущался, и не требовал большего, он даже был рад, что его не наказали за очевидный косяк, который он никак не мог объяснить самому себе.
Он помнил, что сидел в машине, и ждал…а потом…потом…Что было потом он не помнил, и даже не мог предположить, что с ним произошло. Следующим воспоминанием был удаляющийся в даль красавец автомобиль, а через несколько минут звонок из офиса, в котором ему сухо объяснили, что больше он здесь не работает.
Вчера же вечером, когда он почти смирившись со своим ужасным положением, смотрел второсортный боевик и уже почти чувствовал себя киногероем с гладкими мозговыми полушариями и стальными мышцами, ему позвонил Шеф. Сам! Да ещё в странном для него состоянии. Олег даже не мог допустить мысль, что Ридгер был сильно пьян, хотя ни грамма в этом не сомневался, и списал бессвязную речь и поразительной яркости сентиментализм, на его крайнюю усталость и свои слуховые галлюцинации. Но самое странное, что «уставший» Шеф, извинился и даже не потребовал, по своему обыкновению, а искренне попросил Олега вернуться на работу, что заставило последнего встать, выпрямиться во весь рост и исполненным чувств голосом отрапортовать, что он готов и по первому требованию будет там, где ему укажут.
Теперь, стоя у машины в ожидании Ридгера, Олег сильно сомневался, что вчера его не разыграли, и не вытолкают в шею, как только Шеф увидит своего бывшего горе водителя, и горе–телохранителя, непонятно чего ожидающего. И хотя на территорию дома Олега впустили беспрепятственно, но… что там, на уме у богатых?!
Ридгер по своему обыкновению появился вовремя. Двигался он быстро и собрано, и с каждым шагом, сокращающим расстояние, Олега сильней и сильней пробирал холодный озноб.
Шагов за пять, Ридгер остановился, опустил голову, простоял так секунд тридцать, а затем бросил еле заметный, но очень жёсткий взгляд на Олега. Тому показалось, что сейчас всё и начнётся, хотя нет, все закончится, а его попросту застрелят, и закопают здесь же. Олег даже прикрыл глаза и мысленно приготовился к худшему.
— Лови! — неожиданно крикнул Ридгер.
Олег перехватил рукой предмет брошенный ему с приличной силой, и тут же разжал кулак, рассматривая чёрную метку влетевшую в его руку.
По лицу Олега расплылась блаженная улыбка. Электронный брелок приятно лежал на вспотевшей от волннния ладони.
Только сейчас он заметил в пятнадцати метрах машину сопровождения, из которой знакомые ему лица подбадривающее кивали и подмигивали.
— Что стоишь? Поехали! — скомандовал Ридгер.
Машина Ридгера и автомобиль сопровождения мчали бампер в бампер на большой скорости по широкой автомагистрали. Ридгер сидел молча, тёмный как грозовая туча.
Олег время от времени поглядывал в зеркало заднего вида, и старательно пытался понять, что же толкнуло шефа на вчерашний звонок. Он не помнил, что бы тот, когда?либо менял свои решения. Теперь поменял…почему? Почему позвонил сам? Почему не поручил кому?то из службы безопасности? Странно…
За время поездки Ридгер не издал ни звука, и ни разу не оторвал взгляд от тонированного стекла, отделяющего его от реальности жизни. Он не отвечал на телефон, лишь смотрел на дисплей во время вызова, и сбрасывал звонок.
— Что?то с ним произошло? — думал про себя Олег, — Какой?то он странный сегодня, не такой как всегда. Вроде мрачный как ночь, а глаза отрешённые…не обычно.
Ридгер действительно чувствовал себя дурно. И дурнота эта имела иное происхождение, нежели та, которую вызывает большое количество алкоголя, выпитого на кануне вечером. Его мучило предчувствие, скверное, холодное, от которого он не мог избавиться всё утро.
После встречи с Доктором, что?то переменилось, надломилось, треснуло внутри, и былая жёсткость улетучилась как дождевая лужа в июле. А может быть, это произошло раньше? Может быть, корабль дал течь за долго до последней встречи с компаньоном? Но когда? Когда безжалостный бизнесмен и хладнокровный воин, стал испытывать сомнения и не верить в собственные силы? Когда его покинула та неуловимая часть натуры, дающая значительное преимущество над другими? И кто подтолкнул его к этому?
Сам не понимая почему, он ждал звонка, который расставит точки над и.
В сознании яркими и короткими вспышками взрывались вчерашние воспоминания: Доктор, слащавый как приторное пирожное, убеждающий в своей искренности; проститутки, как навязчивая мошкара, взмахивающие изящными крылышками, и старающиеся поглубже всадить в плоть хоботок, что бы насытиться свежей кровью; случайные собутыльники, жестоко избитые им, по недоразумению; наглое… хотя нет, не наглое, скорее волевое лицо Светлого, оповещающего о скором конце; испуганный вид Северцева, встревоженные сотрудники ресторана, растерянные полицейские. Сумасшедший калейдоскоп событий не давал возможности Ридгеру расставить всё на свои места. Он спешил за собственными мыслями, но те опережали, и будто насмехаясь нерасторопности, набрасывали новые и новые образы. Наконец Игорь устал гнаться за призраками.
— К чёрту! — прорычал он, — К чёрту вас всех!
Решительно взяв телефон, он собрался сделать звонок, но кто?то опередил его и аппарат залился мелодичной трелью.
У Ридгера ёкнуло сердце. Дождался!
— Рад слышать! — овладев чувствами, ответил он.
— Уверен, что рад? — вопросом поздоровался с ним Возняцкий.
— Уже нет. — с сарказмом в голосе произнёс Ридгер.
Возняцкий, многозначительно хмыкнул в телефонную трубку.
— Игорь, я буду краток. Завод сегодня получил первый транш. Банк «Слава» выделил деньги. Днём состоится встреча директора предприятия с другими финансистами. Ты понимаешь о чём я?
— Да. — спокойно ответил Ридгер.
— Я не знаю, как ты будешь решать проблему. — Возняцкий на несколько секунд замолчал и ухо Ридгера обожгло хриплое тяжёлое дыхание, — Так вот, если на этой встрече твои действия встретят осуждение, то начнётся большая буза. Появится много недовольных, и я не смогу контролировать ситуацию с Госзаказом. Ты понимаешь?
— Да. — голос Ридгера был образцом равнодушия.
— Что да!? — закипал Возняцкий, — Ты понимаешь, что всё летит к чертям. Если комиссия узнает, что МЗПО получил кредит, то сдерживать получение Госзаказа я не стану, а остальные будут очень недовольны твоими действиями по тайной скупке акций, и намеренном затягивании ситуации, что наверняка расценят как срыв государственной программы. Тогда и меня могут обвинить в сговоре с тобой. Ты понимаешь?
— Я всё улажу! — монотонно проговорил Ридгер.
— Уверен? — уже менее надрывно спросил Возняцкий.
— Уверен.
— Тогда держи меня в курсе. Да ещё…имей ввиду, что Райзман уже знает о действиях Банка Янсона, и очень зол на тебя. Полагаю, он понял, что липовые данные о делах предприятия ты подсовывал намеренно.
— Я понял.
— Ну…тогда бывай, и обо всех изменениях докладывай незамедлительно.
— Не волнуйтесь, я все проблемы решу.
Ридгер оборвал связь.
