прекрасно понимал, что их вызвало.
— Вы смотрите не туда, — сказал он, обращаясь к Питеру. — И Фуке ваш смотрит не туда. Умение смотреть туда, куда надо, отличает настоящих мыслителей от разных проходимцев и выскочек- однодневок.
— Проходимцы — это Фуке, насколько я понимаю, — сказал Аслан, заходя к колдуну слева. — А мы, стало быть, выскочки-однодневки.
Молодец Аслан, соображает.
— Зря вы сюда пришли, — сказал колдун, делая маленький шажок назад. — Для вас в этом замке только одна роль.
И интонации, с которыми он это произнёс, не понравились Питеру совершенно.
В следующее мгновение колдун проворно швырнул факел в Аслана и бросился прямо на Питера, растопырив сухие пальцы. Жак что-то крикнул предостерегающе, но Питер и не собирался причинять старику вред, — он просто уклонился в сторону, и колдуна по инерции унесло мимо него во тьму левого коридора.
Через несколько секунд все трое сообразили: что-то не так.
— Куда это он делся, — пробормотал Аслан, поднял факел повыше и осторожно шагнул в темноту. Через несколько шагов они увидели лестницу вниз, к ровной площадке, посередине которой был черный прямоугольный гроб.
— Саркофаг, — потрясённо пробормотал Жак.
Это был саркофаг, в точности такой же, что нашли Питер с Асланом в недрах холма у деревни Малый Лакон. Он точно так же висел в воздухе без видимой опоры, и в данный момент его крышка закрывалась, быстро и бесшумно.
— Стооой! — заорал Питер, подскочил, попытался ухватиться за крышку, но что-то отбросило его, и, пребольно ударившись спиной о твёрдый камень, он увидел, что саркофаг закрылся, на секунду осветившись тёмно-красным; отчётливо запахло грозой, заложило уши.
— Дела, — растерянно произнёс Аслан через несколько секунд тишины. — Откуда здесь саркофаг?
Жак повернул голову, будто повёл носом.
— Кто-то идёт.
Все трое поднялись обратно и заглянули в коридор, из которого пришли.
Смутный колышущийся свет плясал на дальних стенах.
— Факелы, — сказал Жак. — Фуке.
— Туда, — скомандовал Аслан.
Они не успели.
— Приготовиться! — Голос был знакомым. — Огонь!
Бах! По камням, кирпичу и по саркофагу зашлёпали пули. Все трое прижались к стене. И тут Питер увидел вход в лабораторию. Странно, что они не заметили его сразу.
Свет над дверью разгорелся чуть ярче, будто бы приглашая их.
Аслан одним движением вырвал карту-ключ из руки Питера, и бросился ко входу лаборатории; его путь лежал на линии огня, и выстрелы не замедлили последовать. Бах. Бах. Эвакуатор охнул, но укрылся в нише двери и провёл ключом по щели замка.
Дверь дрогнула и быстро ушла в сторону, полоса яркого света приветливо легла дорожкой прямо к ногам Питера, и тут он всё понял.
— Мы идиоты, — громко сказал он. — Это же…
Закончить свою мысль он не успел: Жак рванул его через коридор, пуля свистнула прямо над ухом, ударил выстрел, а у дверей Аслан схватил его за грудки и бросил внутрь лаборатории, затем стукнул кулаком по надписи зелеными буквами, которую Питер не разглядел.
Дверь с лёгким шипением встала обратно, и наступила тишина.
— Эй, — сказал Жак. — Мисс Нони? Мадам Меффрэ? Вы здесь?
Короткое эхо было ему ответом.
— Сходи посмотри, — прошипел Аслан. Он сидел на полу и держался обеими руками за бедро, из-под его пальцев сочилась кровь.
— Здесь никого нет, — сказал Питер треснувшим голосом. — Никого, кроме нас.
— Пит, сейчас не время, — предупредил его Аслан. — Может, ты лучше…
Он не договорил, потому что Питер засмеялся. Учёный понимал, что надо бы сдержаться, но не мог; он булькал, хрипел, стучал ладонью по паркету, а когда видел лица друзей, которые становились всё более чужими и отстранёнными, смех разбирал его ещё сильней.
— Сейчас, — говорил он, подняв палец. — Сейчас, погодите. Я всё расскажу.
В раскрытой двери мобиля появилась тень, и через секунду часовой доложил о прибытии штурм- ефрейтора Мюко. Фуке с некоторым сожалением подержал винтовку в руках ещё мгновение, затем положил её в футляр, и показал часовому жестом: зови.
Штурм увенчался полным успехом. Защитники замка были перебиты, и среди них, разумеется, не было ни колдуна, ни его приспешников, ни его пленников. Всё как и должно быть: солдаты убивают чернь, но колдунов побеждают только рыцари, и прекрасных дев освобождают тоже они.
Геркулес был бледен, одна его рука висела на перевязи из серой ткани.
— Сир, — сказал он. — Замок полностью в наших руках. Враги прячутся в последнем подземелье, скоро мы его вскроем.
— И для этого вы прибыли? — брюзгливо спросил Фуке, хотя сердце его пело в предвкушении. — Сообщить, что вы ещё копаетесь?
— Мы нашли саркофаг актрисы, сир, — сказал Геркулес. — И полковник Цейтлих решил, что…
— Откуда ты знаешь, баран, что это саркофаг актрисы? — Фуке повысил голос. Геркулес вжался в пол, но не отступил.
— Сир, я видел его, когда был… когда служил в эвакуации.
— Ясно, — оборвал его Фуке и встал, отвернувшись от штурм-ефрейтора, чтоб тот не видел его довольной улыбки. — Подземелье вскрывайте. Я скоро буду. Лично.
У Геркулеса было ещё одно предложение касательно того, как лучше вскрывать это чёртово подземелье, но на это требовалось разрешение его высочества. Фуке выслушал, не поворачиваясь к нему, и разрешение своё дал.
— Действуйте. И пришлите четырёх надёжных бойцов за этим.
И указал на продолговатый ящик с патронами.
Некоторое время ушло на то, чтобы разрезать штанину Аслана — надо было перевязать его рану, к счастью, неопасную; большая часть времени ушла на уговоры. Наконец, нарвав бинтов из простыней на койках, друзья как следует обмотали бедро эвакуатору, и Жак уже готовился завязать последний узел, когда Питер сказал:
— Погоди.
И быстро начал разматывать повязку обратно.
— Эй, ты чего, — в один голос сказали и Жак, и Аслан, и тут же замолчали.
От двух отверстий в передней части бедра — пуля пробила его навылет — по смуглой коже мусульманина начал проступать сложный узор: вензеля, переплетающиеся со знаками, которые складывались в буквы неведомого языка; рисунки, напоминающие то ли лица, то ли сказочных зверей. Больше всего это походило на татуировку.
— Похоже на старую татуировку.
Жак ухватил самую суть — именно на старую. Питер посмотрел на Аслана, тот отрицательно покачал головой: нет, он не делал такого, да и не мог — харам. Друзья ещё раз переглянулись, затем в молчании перевязали ногу обратно.
А через минуту Питер сказал:
— Жак, Аслан. Меня надо скрутить. Покрепче.
