подземную площадь. Многочисленные входы и выходы, разные линии, рельсовые пути. Лестницы, будки, длинные ряды турникетов. И еще огромное количество автоматов, где можно обновить карточку для проезда или купить новую. Я приобрел новую карточку, скормив автомату две банкноты в двадцать долларов, и в награду получил право на двадцать поездок с бонусом еще на три. Забрав карточку, я повернулся и зашагал прочь. До шести часов утра оставалось совсем немного. Станция наполнялась людьми. Приближалось начало рабочего дня.
Я прошел мимо газетного киоска. В нем лежала тысяча разных журналов и толстые пачки свежих таблоидов. Рядом высились горы газет. В глаза бросались два заголовка – оба огромных. В одном три слова, крупные буквы, они не пожалели порошковых черных чернил: ФЕДЕРАЛЫ ИЩУТ ТРОИХ. Во втором оказалось четыре слова: ФЕДЕРАЛЫ ОХОТЯТСЯ НА ТРОИХ. Почти полное согласие. Я предпочитал «ищут», «охотятся» звучало как-то мрачно. А ищут – почти кротко. Наверное, все предпочли бы первый вариант.
Я отвернулся.
И увидел двоих полицейских, которые внимательно за мной наблюдали.
Сразу две ошибки. Сначала ошиблись они, потом пришел мой черед. Их ошибка была самой обычной. Федеральные агенты с Двадцать второй улицы и Бродвея сообщили, что я сбежал в метро. В результате полицейские решили, что я снова попытаюсь воспользоваться этим видом транспорта. Если у копов появляется шанс, они всегда готовы вступить в решающую схватку.
Моя ошибка состояла в том, что я сам попался в их лениво расставленную ловушку.
Там, где есть кабинки, обязательно присутствуют контролеры. А там, где есть контролеры, не нужны высокие решетки возле турникетов. Достаточно барьеров на высоте бедра. Я вставил новую карточку и прошел через турникет. Площадь переходила в длинный широкий коридор. Стрелки показывали направо и налево, вверх и вниз, к разным линиям и направлениям. Я миновал мужчину, игравшего на скрипке. Он встал так, чтобы ему помогало эхо. Играл он хорошо. Его инструмент обладал превосходным чувственным голосом. Он исполнял старый печальный мотив. Я узнал его – это была мелодия из фильма о войне во Вьетнаме. Возможно, не самый лучший выбор для рано встающих людей. Открытый футляр от скрипки лежал у его ног, но денег там набралось совсем немного. Я небрежно повернул голову, словно хотел его получше разглядеть, и увидел, что оба полицейских идут за мной.
Я свернул случайным образом и по узкому проходу вышел на платформу – отсюда поезда направлялись к окраине города, и здесь скопилось немало людей. Рядом находилась симметричная платформа. Неподалеку был край, за ним начинались рельсы и ряд железных колонн, поддерживающих улицу над нашими головами, а еще дальше – линия, ведущая в центр, и соответствующая платформа. Всего по две штуки, в том числе и две группы пассажиров. Усталые люди, молча глядящие друг на друга, дожидались поездов, которые увезут их в разных направлениях.
Контактные рельсы шли с обеих сторон центральных железных колонн. Они были защищены кожухами, оставаясь открытыми там, где должны подходить поезда.
Далеко у меня за спиной и немного левее полицейские проталкивались по платформе через толпу. Я посмотрел в противоположную сторону, направо. Оттуда приближались еще двое копов. Они передвигались немного неловко из-за того, что были обвешаны оборудованием. Патрульные мягко отстраняли людей со своего пути, прикладывая ладони к их плечам, двигались ритмично, словно плыли.
Я переместился к центру платформы и подошел к краю. Теперь мои ноги стояли на предупреждающей желтой линии. Затем я слегка сдвинулся вбок, чтобы железная колонна оказалась у меня за спиной. Посмотрел налево, потом направо. Приближающихся поездов видно не было.
Полицейские продолжали идти в мою сторону. За ними я увидел еще четверых. Двое с одной стороны, двое с другой, петля медленно, но верно затягивалась.
Я наклонился вперед.
Света в туннелях не появилось.
Толпа вокруг постепенно увеличивалась, и по ней проходили волны из-за упорно двигавшихся ко мне полицейских. Одновременно люди чувствовали, что скоро должен подойти поезд, и стремились оказаться поближе к краю платформы.
Я вновь огляделся по сторонам.
Полицейские на моей платформе.
Целых восемь.
Зато на противоположной платформе ни одного.
Глава 56
Люди боятся третьего рельса, и совершенно зря, если только вы не собираетесь к нему прикасаться. Сотни вольт, но они не могут сами прыгнуть на вас. Чтобы попасть в беду, нужно искать этот рельс.
Я знал, что мне будет совсем не сложно через него перешагнуть, даже в такой паршивой обуви. Я решил, что потеряю в точности движений, но выиграю с точки зрения изоляции от электричества. Однако я очень тщательно планировал свои ходы, как хореограф движение на сцене. Спрыгнуть вниз, приземлиться на две ноги посреди рельсов, ведущих на окраину, правую ногу поставить на второй рельс, левую за третий, протиснуться между двумя колоннами, перенести правую ногу через следующий, третий рельс, поставить левую ногу на полотно дороги, ведущей в центр. Маленькие, неестественно аккуратные шаги, потом вздох облегчения, я поднимаюсь на противоположную платформу и ухожу от преследования.
Совсем не трудно.
Как и полицейским, которые идут за мной.
Вероятно, они уже проделывали такие вещи прежде.
А я нет.
Я ждал. Проверил, что происходит позади меня, слева и справа. Копы подошли уже довольно близко. Настолько близко, что замедлили шаг и начали думать, что делать дальше. Я не знал, как они себя поведут. В любом случае они явно не собирались торопиться, чтобы не устраивать панику. Людей на платформе скопилось немало, и вспышка активности могла привести к тому, что кого-то столкнут вниз. А это означает судебные иски.
Я посмотрел налево. Посмотрел направо. И вновь не увидел приближающихся поездов. Возможно, полицейские их задержали. Вероятно, они отрабатывают подобные операции. Я сделал полшага вперед, люди тут же заполнили пространство между мной и колонной и начали подталкивать меня в спину. Я надавил в противоположном направлении. Предупреждающая желтая линия шла вдоль пологого выступа, мешавшего скольжению.
Полицейские, которые находились в восьми футах от меня, образовали широкую дугу. Они направлялись ко мне, медленно и аккуратно оттесняя людей в сторону, постепенно сужая периметр. На нас начали посматривать пассажиры с противоположной платформы. Они подталкивали друг друга, указывали на меня и приподнимались на цыпочки.
Я ждал.
И тут я уловил шум приближающегося слева поезда и увидел свет в туннеле. Он двигался довольно быстро. Это был наш поезд, направлявшийся на окраину. Толпа у меня за спиной зашевелилась, я услышал шелест воздуха и визг железных колес, разглядел, как раскачивается на повороте освещенный вагон. Я прикинул скорость поезда – получилось около тридцати миль в час. Примерно сорок четыре фута в секунду. Мне требовалось две секунды. Для моих целей вполне достаточно. Значит, я должен был начать движение, когда поезд будет находиться в восьмидесяти восьми футах. Полицейские не смогут последовать за мной. У них уйдет некоторое время на принятие решения. К тому же им необходимо преодолеть на восемь футов больше, чем мне. И не стоило забывать, что у нас с ними разные приоритеты. У них имелись жены и семьи, амбиции и пенсии, а также дома и лужайки, которые необходимо подстригать и засаживать цветами.
Я сделал еще один маленький шаг вперед.
Свет приближался и слепил. Поезд раскачивался и дергался. Все это мешало мне правильно оценить расстояние.
