17.55. Осталось десять часов.
Джанет Солтер отправилась готовить ужин. Ночные дежурные проснулись и спустились на первый этаж. В доме царило спокойствие. За окнами ничего, кроме снега.
И тут зазвонил телефон.
Ричер как раз находился в прихожей — хозяйка окликнула его и попросила взять трубку. Звонил Питерсон из полиции:
— У меня тут кое-что есть, хочу, чтобы вы посмотрели.
— Я не могу отсюда уйти.
— Я заберу вас и сразу же привезу обратно.
— А если в это время дадут сирену?
— Все равно привезу. Жизнью детей клянусь.
Приехав, Питерсон сказал Джанет Солтер, что заберет Ричера на четверть часа. Пообещал, что никто из охраны не покинет дом, пока не вернется Ричер. Ее это явно обеспокоило, хотя в обещании Питерсона сомневаться не приходилось.
Ричер оделся, сел в машину Питерсона, и через пять минут они уже были в полиции.
Питерсон сел к компьютеру и стал двигать мышью. Посреди экрана появился устойчивый квадрат. Стрелка стояла в его центре.
— Видеонаблюдение, — сказал Питерсон. — Комната свиданий в тюрьме. Запись цифровая. Послали нам электронной почтой. Это байкер и адвокат. Запись сегодняшняя.
Питерсон щелкнул по стрелке. Серый квадрат превратился в зернистую цветную картинку комнаты для свиданий. На стуле сидел человек в сером костюме, лицом почти вплотную к стеклу. По другую сторону сидел человек в тренировочном костюме. У него были длинные черные волосы и борода с проседью.
— Теперь слушайте, — сказал Питерсон.
Адвокат произнес шепотом:
— Знаете, древние греки говорят нам, что шесть часов ожидания решают все наши проблемы.
Питерсон поставил на паузу.
— Древние греки? Например, древнегреческие философы? Платон был древнегреческий философ. Это код.
Ричер кивнул.
— Когда это записано?
— Сегодня в два часа дня. Шесть часов ожидания дают нам восемь. Сейчас шесть. То есть им еще осталось два часа. Две трети времени они истратили.
— Проиграйте еще раз, — глядя на экран, сказал Ричер.
Питерсон включил запись. Скрипучий тихий голос адвоката. «Древние греки говорят нам, что шесть часов ожидания решают все наши проблемы».
— Мне слышится в этом другое. Он не говорит, что в их распоряжении шесть часов и где-то в какой-то неизвестный момент их проблемы могут разрешиться. По-моему, он говорит, что через шесть часов произойдет что-то такое, что позволит их решить.
— Что же может произойти?
— Дадут сирену. Это у них единственный способ добраться до миссис Солтер.
— Как адвокат может это устроить?
— Сам он не может. А вместе смогут. Что там делается в восемь часов? Ужинают? Кормежка — удобное время для беспорядков.
— Они ужинают раньше.
Питерсон побелел. О господи, в восемь их пересчитывают. Разводят по камерам на ночь и проверяют по списку. Предположим, кто-то сбежал днем. Обнаружится, что одного нет. Через минуту после восьми нажмут тревожную кнопку.
Они сразу вернулись к Джанет Солтер. Ужин был почти готов. Спагетти с соусом и салат. Джанет Солтер предложила накормить и Питерсона. Питерсон согласился. После этого он вышел из кухни в гостиную и позвал с собой Ричера:
— Если дадут сирену, я останусь здесь.
— Хорошо, — сказал Ричер.
— Двое лучше одного.
— Всегда.
— Вы вооружены?
— Да. И миссис Солтер тоже.
— Откуда он появится?
— С фасада, в машине. Иначе слишком холодно.
— Мы можем что-то сделать заранее?
— Нет, — сказал Ричер.
— Можем предупредить тюрьму. Если сирену дадут прямо сейчас, этот человек будет не готов.
— Нам это не нужно, — возразил Ричер. — Мы хотим, чтобы он появился на дорожке в две минуты девятого.
Платон вышел из дома и увидел цепочку стоявших вплотную «рейндж-роверов». Шестеро, приехавшие в них, стояли парами, подняв головы, в темных очках. Платон посмотрел на приехавших. Их можно было бы описать разными словами. Проще всего: «расходный материал».
Он посмотрел на машины. Надо было выбирать. Он никогда не занимал одно и то же место в кортеже. Предсказуемо. Опасно.
Он показал головой на третью машину. Один из тех, кто стоял рядом с ней, открыл заднюю дверь. Платон влез в машину. Устроился сзади. Двое сели спереди. Двери закрылись. Кортеж двинулся к выходу. При его приближении ворота открылись.
В кухне Джанет Солтер за столом теснились семь человек, но всем было уютно. Женщины- полицейские обрадовались случаю поболтать. Ричер с Питерсоном по молчаливому соглашению решили отложить разговор до того времени, когда это станет необходимым. И присоединились к общей беседе.
После ужина убрали со стола. Дневная смена ушла наверх. Ночные отправились в прихожую и библиотеку. Джанет Солтер взяла свою книгу. Ричер и Питерсон перешли в гостиную.
18.55. Осталось девять часов.
Питерсон поглядывал на свои часы. Ричер вел отсчет времени мысленно. Семь часов. Пять минут восьмого. Десять минут. На улице никакого движения. Питерсон вынул из кобуры «глок», проверил и сунул обратно. У Ричера «смит-вессон» лежал в кармане брюк. Проверять, там ли он, нужды не было. Ричер чувствовал его тяжесть.
Питерсон стоял у окна. Ричер сел в кресло хозяйки. Он думал о взлетно-посадочной полосе, о старом каменном здании и деревянных домиках. В особенности — о первом. Он спросил:
— У Ким есть сестра?
— Нет, — ответил Питерсон.
— Эта девушка, которую я видел в домике. Как будто что-то знакомое. Или она просто распространенный местный тип, или похожа на кого-то, кого я видел в первый вечер здесь. А единственная женщина, которую я видел в первый вечер, — Ким.
— И старушек в автобусе.
— Никакого сходства.
— Как же выглядела эта таинственная девушка?
— Высокая и худая, блондинка.
— Мы все тут высокие и худые блондины.
— Вот именно.
