легко разрешимы.
— Простите, а вы разве не замужем? — спросил следователь, состроив при этом ехидное выражение лица.
— Нет. В моей жизни существует только один мужчина, и он находится перед вами. Больше на ваши вопросы мне отвечать не хочется. Прошу вас покинуть палату, я устала. Да, вот телефон моего личного адвоката, если у вас появятся какие-нибудь вопросы, обращайтесь сразу к нему. Надеюсь, он вам понравится. Это очень известный юрист. Он один из лучших адвокатов Москвы и Московской области.
Следак записал телефон и с кислым видом покинул палату.
— Как я его! Лихо! А ты тоже, друг называется, что, трудно было подыграть?!
— Предупреждать надо, — обиделся тот, — поди сообрази, что у тебя на уме.
— Послушай, ты кто? Коммерс или крутой?
— Зачем тебе? — не понял он.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Я на глупые вопросы не отвечаю.
— Ну, как хочешь. Короче, кем бы ты ни был, тебе по-любому нужны деньги. Короче, я предлагаю тебе десятку баксов за то, что некоторое время ты проведешь со мной.
Вы бы видели его глаза! Казалось, еще немного, и они вылезут из орбит.
— В плане потрахаться? — чуть слышно спросил он.
— Насчет потрахаться, это еще неизвестно, кто кому должен платить. Ты что, жиголо, что ли?
— Нет, — обиделся он. — Знаешь, скажи спасибо, что ты под капельницей лежишь, а то бы я тебе за такие слова знаешь, что сделал!
— Ой, какие мы грозные! — съязвила я. — Мне с тобой трахаться пока не хочется. Пока. Хотя, может, и совсем не захочется, я сама не знаю. Послушай меня внимательно. Если в реанимацию смог зайти ты, то, значит, сможет кто-нибудь еще. Понимаешь, о чем я говорю? Человек, который в меня стрелял, скоро придет сюда и добьет меня. Мне нельзя здесь находиться. Скажи, где я лежу?
«Правый руль» опять вытаращил глаза и почти шепотом сказал:
— Это тысячекоечная больница. Здесь оказывают экстренную помощь. Сюда доставляют после любого происшествия.
— Так я и знала. Проследи сам за тем, что ты сказал, и поймешь мою мысль. Человек, который в меня стрелял, если узнает, что я жива, то сразу поймет, где меня искать. Тогда мне конец. Ты должен срочно забрать меня отсюда и дать возможность где-нибудь отлежаться. На мне все заживет как на собаке. Как только я очухаюсь, ты поможешь мне сделать несколько дел, вернее, поприсутствуешь на них, а затем проводишь в Москву. За это я даю тебе десять тысяч долларов. И все, ты свободен как птица.
— Тоже мне, умная. Во-первых, своей жизнью ты уже обязана мне. Во-вторых, я не знаю, что у тебя за дела и сколько они стоят. Я не могу играть втемную. А если меня не сегодня, так завтра убьют, к чему мне тогда твоя десятка? Для начала я бы хотел, чтобы ты мне все рассказала. — Саша был очень серьезен и заметно нервничал.
— Хорошо, слушай, — вздохнула я. — Долгое время я встречалась с одним молодым человеком. С каждым разом все больше понимала, что это моя ошибка, короче, захотела с ним разорвать, а он, сукин сын, решил меня убить. Парень он горячий, в криминальном мире незаменимый человек. Киллер. Стреляет идеально. В меня промахнулся, наверное, очень нервничал, не чужая я ему все-таки, да и заказ бесплатный.
— Ты врешь. Все ты врешь.
— Может быть, и вру, а для того, чтобы не врала, не задавай лишних вопросов.
— Значит, ты мне ничего не расскажешь, жаль, а вдруг я смогу тебе помочь?
— Так помоги. Мне нужно срочно выбраться отсюда. Я же тебя не забесплатно прошу.
— Посмотри на себя, — вздохнул Сашка. — Еще часа не прошло, как ты очнулась. Тебе была сделана очень сложная операция. Врачи боролись за твою жизнь. Ну куда ты в таком состоянии?! Ведь ты даже встать не можешь. Странная ты все-таки девчонка. Москвички все такие? Не успела вылезти из-под ножа хирурга, как тут же просишь тебя трахнуть. Прошел час, и ты уже собираешься отсюда сбежать. Ты сумасшедшая.
— Эх, Сашка, Сашка! Всю жизнь тебе на правом руле ездить.
— Что ты прицепилась к моему рулю?! У нас все так ездят, — обиделся он.
— Нет, просто чудно как-то. Смотрю, ты свой джип наворотил: и дуга, и подножки, и сполера, даже багажник с пеналом повесил! Ну вообще! Только хоть ты его золотом обделай, но ведь руль-то справа. Вот лучше бы ты руль поменял.
— Зачем? Мне и так неплохо. Мне по Москве не ездить. Увас там что, правых рулей нет?
— Почему, есть, только совсем мало. На них все смотрят, как на пришельцев из космоса. Умные люди заказывают панель в Эмиратах и переделывают руль. Небольшая процедура, но машина сразу скачет в цене. Вот ты в твоем джипе руль переделай, и цена в два раза возрастет.
— Японская машина с правым рулем предназначается для внутреннего рынка. А у нас здесь, как маленькая Япония.
— Вот я и говорю, очень жаль, что тебе только на внутреннем рынке и ездить. Нет в тебе риска, все у тебя справа.
— А у тебя что, слева? — вскипел Сашка.
— Да, у меня «шестисотый»! Конечно слева, — улыбнулась я.
— То-то я смотрю, ты вся левая какая-то!
— Конечно, не для внутреннего рынка, а для Европы. Евростандарт. Грудь — девяносто, талия — шестьдесят, бедра — девяносто. Всегда любила европейские размеры. Короче, если не хочешь мне помогать, то не надо. Завтра приедешь, а меня здесь нет — сбежала.
— А с чего ты взяла, что я к тебе приеду?
— Ну потому, что у меня везде все стандартно, еще я предложила тебе денег, и мне кажется, что это многообещающее знакомство.
— Куда ты побежишь? Ты ж до первого этажа спуститься не сможешь!
— Меня убьют, понимаешь ты или нет!
— Хорошо, я помогу тебе, только условие остается прежним. Хочу знать правду. Иначе на помощь не рассчитывай.
— Давай сделаем так: сначала ты мне поможешь отсюда выбраться, а затем я тебе все расскажу. Конечно, я слишком плохо себя чувствую и, по всей вероятности, даже не смогу встать. Несколько дней мне придется здесь все-таки проваляться, но ты должен быть постоянно рядом, я же тебе плачу как-никак. А затем ты перевезешь меня на квартиру и найдешь мне врача. Как только я очухаюсь — сделаю свои дела и рассчитаюсь с твоей персоной. По рукам? — И я протянула ему руку.
— Ну ты шустрая, — ухмыльнулся он. — Ты хоть знаешь, сколько с такими ранениями лежать надо? Не один месяц.
— Да брось ты, мне хватит нескольких дней. Я же тебе говорила, что на мне все заживает как на собаке.
— Послушай, Яна, а у тебя хоть кто-нибудь здесь есть? Ну, друзья, родственники? К кому-то же ты сюда ехала?
— Никого, кроме тебя. А ехала я к тебе. Знала, что ты должен быть где-то рядом. Послушай, я немного устала, хочу спать. Ты можешь пока съездить домой, проведать свою жену и детей. Да, и поставь мне судно, я хочу в туалет.
— Нет уж, я лучше санитарку позову, — залился он краской.
— Смотри сам, у тебя был шанс увидеть мою нижнюю часть без одежды. Да, а где моя сумка, с которой я прилетела?
— У меня в машине. Сейчас принесу.
Когда Сашка ушел за сумкой, я посмотрела на трубки, которые из меня торчали, и тяжело вздохнула. Да, он прав, сколько мне здесь придется торчать — одному богу известно. Зашла медсестра.
— Девушка, скажите, как оценивается мое состояние? Какие будут последствия? Могу ли я лечиться амбулаторно?
