есть обезболивающее? — поинтересовалась я.
— Живем! — сказал Сашка и протянул мне полбутылки текилы. — После этой ночи твое обезболивающее станет моим самым любимым напитком. Знаешь, Янка, сегодня у нас не было секса, но я был по-настоящему счастлив! Обычно получается наоборот.
— Я тоже! Обычно я катаюсь на яхте в Питере. Там еще очень много плавучих ресторанчиков. Садишься и дрейфуешь всю ночь по Неве, танцуешь, ешь, пьешь текилу. Знаешь, как там колпашат приезжих туристов, у которых карманы рвутся от баксов! Их вычисляют. А это сделать очень просто. Если ты «новый русский» из провинции, значит, все деньги у тебя с собой. Ты же не оставишь их в гостинице. Питер самый красивый город на свете. Нева, ночь, официанты в белых перчатках, дорогостоящая кухня, элитные путаны. Все к твоим ногам. Ты проплываешь Эрмитаж, любуешься сногсшибательной архитектурой. Все вокруг пьют шампанское, веселятся. «Новый русский» дуреет от всего этого, напивается, движимый нехитрой мыслью о том, что живем мы на этой грешной земле всего один раз, и теряет бдительность. Затем выходит покурить и посмотреть звездную ночь. Вот тут-то его берут и скидывают за борт, не забыв при этом опустошить содержимое карманов, сумки, снять цепь и перстень. Ребята работают так слаженно, кто бы мог подумать. Человек просто не возвращается за свой столик, и все. Публика пьяна, ни у кого не возникает мысли, где он сошел. Нева полна трупов. В Питере человек даже не проходит регистрацию. Нет регистрации, нет человека. Это закон.
— Никогда не был в Питере.
— Ты сумасшедший! Не посмотреть Питер в твои годы это непростительно. Первый раз я приехала в Питер в пять лет и влюбилась на всю жизнь. Я часто бывала за границей и могу выделить три вещи, которые обязательно надо посмотреть в этой жизни. Первое — это Питер, второе — египетские пирамиды и третье — карнавал в Венеции. Увидев все это, можно умирать спокойно.
— Тогда почему ты не живешь в Питере?
— Нет, жить там я бы не смогла. Понимаешь, в Питере можно только отдыхать, ничего не делая, просто гулять, наслаждаясь городом, а в Москве надо работать, себя реализовывать. Москва — это деньги, Питер — отдых. Такого принципа придерживается добрая половина москвичей. Нет, Москву я бы не променяла ни на какой город на свете. В Питере могут отключить горячую воду на целый сезон, не включить отопление вовремя. А я дитя, испорченное цивилизацией, понимаешь? Быт — это неотъемлемая часть меня. Я даже не могу пробыть больше суток где-нибудь за городом, потому что мое утро обычно начинается с джакузи. Я привыкла смотреть пятнадцать телевизионных программ, мне нельзя и дня прожить без этого. Слушай, а давай, когда все это закончится, мотанем в Питер?
— А ты оптимистка. Конечно, если, дай бог, все будет нормально, почему бы и нет. Ты когда хочешь заняться банковскими делами?
— Завтра.
— К чему такая спешка? Отлежись хоть неделю. Такими темпами ты можешь загнуться.
Сашка крепко прижал меня к себе и поцеловал в губы.
Я ответила.
— А помнишь, как ты очнулась после операции и первым делом попросила тебя трахнуть? Я такого еще не видел.
— Помню, — рассмеялась я. — Нам пора, праздник закончен, уже совсем светло. Поехали в реальность.
— Поехали, — вздохнул Сашка и встал за штурвал. — Обезболивающее закончилось. Можно, конечно, позвонить пацанам, они подвезут его на катере прямо сюда, и все продолжить, но тебе надо поспать, ты слишком бледная, да и уже слишком светло. Звездная ночь осталась в прошлом. Кстати, а почему ты никогда не спрашиваешь меня о моей жене, бабы обычно любят задавать такие вопросы.
— Потому что, во-первых, я не баба и никогда не опускалась до такого уровня. Я всегда была Леди, с самого рождения. А во-вторых, мне это неинтересно. Это твоя семья, и я не хочу к ней иметь никакого отношения. — Я закурила.
— Прости пьяного дурака. Даже не знаю, как мне себя вести.
— Мы деловые партнеры, и ты зарядил мне пятнашку, поэтому веди себя соответственно.
До берега мы доплыли молча. Я чертовски устала. Начала ныть спина. Добравшись до дома, Сашка меня раздел и положил на кровать. Он тяжело дышал и не вытаскивал изо рта сигарету.
— Ты до сих пор злишься?
— Нет, конечно, — улыбнулась я и прижала его к себе, — разве на тебя можно долго злиться?
Сашка задышал еще тяжелее и с жадностью взглянул на меня.
— Ладно, ты спи, а я пойду домой и тоже немного отосплюсь. Сегодня пропустил первую тренировку. Только не вздумай никуда исчезать. Телефон рядом с кроватью. Если что, то номер моего сотового ты знаешь, сразу звони. В шесть часов привезу хирурга. Он тебя посмотрит и сделает перевязку. Обещай, что никуда не пойдешь.
— Само собой, — улыбнулась я и лукаво подмигнула.
Глава 16
Проспав пару часов, я накинула футболку, шорты, надела темные очки, нашла бейсболку. Собрав волосы в пучок, с трудом натянула ее на самые глаза.
Пушку я завернула в полотенце и положила в пакет.
Так спокойнее. Затем вышла на улицу и поймала тачку.
Остановилась праворульная «Карина», в принципе здесь все машины праворульные. Правильно сказал Сашка, Владивосток как маленькая Япония. Черт побери, мне начинает нравиться этот город и эти машины.
— Тысячекоечная больница, — тихо сказала я и села в машину.
Унылый молодой человек домчал меня до нужного места ровно за двадцать минут. Я зашла в приемный покой и по внутреннему телефону набрала отделение нейрохирургии. В трубке прозвучал приятный женский голос.
— Прошу прощения, пригласите к телефону заведующего отделением.
— Он на операции, будет через час.
— Спасибо, — сказала я и положила трубку.
У меня в запасе целый час. Куда себя деть, чем заняться? Яне нашла ничего лучшего, как обследовать больницу. Дошла до самого конца, там оказалось медицинское училище. У входа стояли девчонки в белых халатах. Увидев меня, они попробовали стрельнуть лишнюю сигаретку. Я культурно объяснила девочкам, что у меня вообще никогда ничего лишнего не бывает, и поспешно удалилась. На другом конце находился буфет. Выпила стакан кефира, почувствовала себя немного легче. Время пролетело быстро, и я вновь пошла к телефону. Трубку снял Валерьяныч.
— Валерьяныч, привет, это Яна.
— Яночка, девочка, где ты находишься?
— В приемном покое. Мне нужно зайти в отделение незамеченной.
— Хорошо, я встречу тебя на лестнице. Быстро пройдем ко мне в кабинет, и я закрою дверь на ключ, не переживай.
Не раздумывая, я натянула кепку на глаза, поправила темные очки и уже через пять минут была в отделении нейрохирургии. Валерьяныч слегка меня приобнял и закрыл дверь на ключ.
— Мне пришлось покинуть отделение по известным вам причинам.
— Что произошло, Яночка?
— Меня нашел человек, который в меня стрелял, и хотел изнасиловать. Я откусила ему его «гордость». Ничего особенного.
— И смех, и грех, — улыбнулся Валерьяныч и включил чайник. — Давай-ка кофейку попьем. Твой потерпевший лежит в отделении мужской урологии, в боксе.
— Он там один?
