Пойми, нам хорошо сейчас, сию минуту, но нет гарантии, что нам будет хорошо вместе через год. Чтобы сохранить самые добрые воспоминания друг о друге, нужно завершить отношения на их пике, то есть тогда, когда наступает кульминационный период. Любовь — это пьеса, где есть вступление, потом кульминация и финал. Так вот, чтобы пьеса закончилась более-менее удачно, нужно не доводить ее до финала, а оборвать в кульминационном периоде. А сейчас мы как раз вступили с тобой в фазу кульминации.
— И что, ты собралась все оборвать?
— Нет, зачем? Еще не время. Просто мне бы хотелось, чтобы ты немного проще смотрел на вещи. Если тебе нужно идти домой, ты не мучайся и иди, ведь семья — это же твой быт, а я не могу ревновать тебя к твоему быту. Это равносильно тому, что ты будешь ревновать меня к моей дочери.
— Но ведь это не твоя дочь.
— Я убью любого, кто так скажет.
— Прости.
— Никогда больше так не говори.
— Знаешь, в последнее время я сам не понимаю, что со мной происходит. Ты мне все карты спутала. Когда я увидел тебя, подумал, красивая девчонка, вот бы с ней отдохнуть, а затем пошло-поехало, привязался к тебе, как пацан, а ведь прекрасно понимал, что не надо было. Теперь домой совсем не тянет, да в принципе, в последнее время туда особенно и не тянуло. Иведь понимаю, что мы совсем не пара, ты ведь с большими амбициями да и порой такое загнешь, что дурно становится.
— В смысле?
— Ну, например, насчет костюмов коллекционных, рубашек, ремней за двести баксов, счетов в швейцарском банке. Я, например, последний раз костюм надевал на выпускной вечер в школе, сколько лет с той поры прошло, даже не вспомню, и то я себя в нем чувствовал, как корова с седлом. Больше носить костюмы совсем не хочется. Спортивный стиль — это мое. Я ж по московским ресторанам и филармониям не хожу и ходить не собираюсь, а в костюмах у нас в основном коммерсы ходят. Их на деньги клинит, вот они и наряжаются, как черти. Да и счетов никаких у меня нет: сколько коммерсанты принесут — считай, столько я и заработал. Плюс разборки, выколачивание денег, там мне всегда копейка перепадет. Мой хлеб — это суета коммерсантов, половина в общак, братве сдаю, вторая половина моя. Но костюмы за штуку баксов покупать я не дурак, все равно не надену, меня легче повесить, чем так вырядить. Видишь, мы с тобой совсем разные.
— Отрицательный заряд всегда притягивается к положительному.
— Это ты-то положительный?! — засмеялся Сашка.
— А почему бы и нет.
— Да уж, мисс положительность, ничего не скажешь! После сегодняшней ночи я бы назвал тебя мисс разврат. Кстати, я бы еще повторил то, что произошло сегодня на Шаморе.
— У нас еще будет время, чтобы закрепить начатое, а сейчас поезжай домой, ты чертовски устал.
— А ты что задумала?
— Мне бы тоже не мешало выспаться.
— Так, может, завалимся вместе?
— Поезжай туда, где тебе надо отметиться, а при первой возможности возвращайся обратно.
— Ладно, Янка, я поехал, а то еще немного, и я уже никуда не уйду. Мне надо заскочить домой и еще к пацанам на «стрелку», с тобой все дела забросишь. И послушай самое главное: не говори мне больше ни про какие деньги. Я помогаю тебе безвозмездно. Оставь свою пятнашку себе, тебе она нужнее, а я не бедствую. Ты нравишься мне как классная женщина. Мне нравится все, что ты делаешь, все, что ты говоришь. Я люблю носить тебя на руках, менять твои бинты, люблю ждать тебя по полтора часа, когда ты носишься с пушкой по городу, я люблю тебя трахать, наконец. А благодарность за мою помощь будет совсем простая.
— Какая?
— Помнишь, что ты мне недавно обещала?
— Что?
— Петербург. Я хочу, чтобы, когда у тебя будет свободное время, ты несколько дней уделила мне, даже если ты будешь замужем за Касьяном или улетишь в Ванкувер. Ты станешь моим личным экскурсоводом по памятным местам и дворцам самого красивого города на свете — Петербурга. Согласна?
— Еще бы! Таких богатеньких «новых русских» из провинции необходимо оберегать в больших городах, иначе тебя разведут по полной программе и выкинут за борт плавучего ресторана. Я готова стать твоим личным гидом и одновременно ангелом-хранителем. Позволь мне оберегать твой сон и финансы. Я покажу тебе Питер так, как не сможет показать даже коренной петербуржец. Ты увидишь роскошь и огни дорогого ночного города и одновременно забытые богом нищенские петербургские трущобы, которые так хорошо когда-то описывал Достоевский. Я покажу тебе эту ярко выраженную грань и заставлю полюбить город так же, как я. А еще мы трахнемся прямо на берегу Невы. У Петропавловской крепости, хочешь?
— Мысленно я уже там. Ладно, Янка, с тобой хорошо, но мне нужно ехать.
— Ты не договорил.
— Что?
— С тобой хорошо, а дома лучше. Ты побоялся меня обидеть, так вот, я не обижаюсь.
Сашка нахмурился и направился к выходу, затем, повернувшись в мою сторону, сказал:
— Знаешь, ты кто? Груда железа. Бездушная груда железа. Мне кажется, у тебя вообще отсутствует способность к любви и сочувствию. Послушай, у тебя есть сердце, мисс железная леди?
— Есть, и оно тебя хочет.
Я подошла к Сане, обвила его шею руками и повалила на пол. Недолго сопротивляясь, он сдался без боя. Когда процесс райского наслаждения подошел к концу, я прилегла на диван и не без удовольствия произнесла:
— А теперь ты можешь ехать к жене, дорогой.
Сашка покраснел до кончиков ушей, натянул майку и спортивные штаны и, не сказав ни слова, вышел. Когда за ним закрылась дверь, я умылась, сварила горячий кофе и подошла к телефону, стоящему на кухне. Набрала Сашкин мобильный.
— Привет, ты где?
— Еду домой, — удивился Сашка, — а что, что-нибудь случилось?
— Нет, слава богу, пока ничего. Просто захотела услышать твой голое.
— Яна, ты что задумала? Решила сбежать?
— Куда? Я ж не пленница. Просто мне хорошо с тобой.
— Мне тоже.
— Ладно, давай, не буду тебя задерживать, увидимся.
— Только, ради бога, никуда не уходи, ведь ты после операции, тебе надо больше лежать.
— Постараюсь.
— Да уж, постарайся, — сказал Сашка и отключился.
Выкурив сигарету, я решила, что пора действовать. Хватит сидеть без дела. Достала банковские бумаги мужа и записную книжку. Набрала номер банковского работника, с которым контактировал мой супруг. Когда на том конце сняли трубку, я представилась своим полным именем и договорилась о встрече. Мы условились встретиться в его машине во время обеденного перерыва. Это значит, что в моем распоряжении ровно два часа. Нужно успеть привести себя в порядок. Сделала косметическую маску на лицо, наложила макияж. С полчаса полежала ногами вверх. Надела строгий деловой костюм. Все бумаги сложила в дамскую сумочку, теперь можно в бой. Ходить на шпильках после двух огнестрельных ранений — занятие, скажу я вам, малоприятное, но сейчас выбирать не приходится.
Добравшись до банка, я сразу увидела нужную мне машину и не раздумывая села в нее. За рулем сидел приятный молодой человек лет тридцати, одетый в недорогой, но вполне приличный костюм. Мы обменялись взаимными приветствиями, и я вступила в разговор:
— Насколько мне известно, вас зовут Дмитрием.
— Да, вы правы.
