трупами, лужи крови на каменном полу. Орден Охотников разгромлен, просто уничтожен физически — почти уничтожен… Впрочем, желающих вступить в Орден или работать на него всегда хватает. Еще бы: можно всю жизнь служить, получать каждый месяц положенные монеты и выйти на пенсию, так ни разу и не столкнувшись с демоном, с настоящим демоном. Вся докука от начальства, которое вечно проверяет, придирается, от которого житья нет, а демоны… может быть, их и не бывает!
Бывает, еще как бывает! Но что, что делать?!
Они много лет работали не зря. Тюрьма, системы защиты, персонал оказались на высоте. Все получилось. Пока получилось… Правда, у последней двери встал Учитель… бывший Учитель…
Демон в двадцать седьмом каземате. До поверхности тридцать два метра камня. Внутри стены выполнены из бетона с тройной сеткой стальной арматуры. Дальше во все стороны каменный монолит почти без трещин. У него нет пищи, воды, нет притока воздуха. В тринадцатом каземате его накормили, и он вырвался. Это причина? Для действия нужна энергия. Он получил ее. А если бы не получил? Он получает энергию только так? Или как-то еще? Железо и камень удержат его? Черви питаются землей и живут. А если он может есть камень? Или металл? Он прорезал дверь тринадцатого каземата — пятнадцать сантиметров стали — что ему арматура?.. Но камень… Десятки метров камня? Можно отдать команду и коридор к двери двадцать седьмого каземата будет залит бетоном, затампонирован. Можно залить коридоры всего сектора тюрьмы. И будет сплошной камень во все стороны. Он не выйдет, это немыслимо…
А если выйдет? Через неделю? Через месяц, год или десять лет? Что демону время? Закачать в шахту раствор и всю оставшуюся жизнь ждать прорыва? Есть, пить, принимать решения, отдавать приказы, обучать молодых, любить женщин и ждать, каждую минуту ждать… Нет, только не это… Эх, старик, ты все- таки увернулся, оставил мне свой груз и умер… Но нет, так не будет!!!
А будет… Есть решение. И других просто не может быть. Можно начинать! Но как же болит грудь…
Лампа горела ровно и сильно. Ее хватит на несколько часов. Так много ему и не нужно… Стена, перед которой он стоял, дрогнула и еле заметно начала двигаться вверх. У пола появилась щель, она расширялась. Семь дней безумного напряжения, почти непрерывной работы. Сотни людей трудились день и ночь, готовя ему могилу — большую, надежную могилу. Что ж, вместе с ним умрет, наверное, и орден Охотников — прервется связь времен. А может, и нет… Может, старик сумел подготовить дублирующие структуры? Может быть там, наверху, кто-то уже устраивается в его кресле? Может… а что ему до того? Сейчас откроется проход…
Человек дожидался, пока стена поднимется так высоко, чтобы можно было войти не сгибаясь. Он не умер сразу, как только щель расширилась, значит можно не спешить. Он шагнул в каземат, выставил вперед лампу, и холодный пот ужаса покрыл все его тело. Да, это, пожалуй, пострашнее всего, что он мог представить: каземат был пуст!
Он не верил в бесплотных духов. Бесплотные не оставляют за собой горы трупов — им это просто ни к чему. А материя — она вечна, она неистребима…
Уф-ф-ф! Он здесь! Вон там… Человек вытер пот со лба свободной рукой. Внизу у самого пола чернела небольшая дыра — вход в нору. Рядом белела небольшая кучка мелких обломков бетона, поблескивали огрызки арматуры.
— Выходи, демон! Я знаю, что ты здесь.
Ответ прозвучал немедленно, четко и ясно. Только слова попадали в уши не снаружи, а звучали как бы внутри черепа человека.
— Пошел вон, я занят!
— Выходи, демон! Я Симкур — глава ордена Охотников. Я хочу говорить с тобой!
— Иди на х…! Мне некогда! И вообще: требуйте долива пива после отстоя пены!
Яркая вспышка в мозгу человека, огромное напряжение памяти и — есть, вспомнил!
— Салваа пасс!
— Что-о-о?!
— Сал… слол… Слава КПСС!!!
Сработало! Раздался шорох, тихий скрежет. Из норы посыпалась крошка, мелкие камушки, а потом на пол вывалилось маленькое многорукое существо. Оно стало извиваться и корчится, издавая хриплые клекочущие звуки. В этом хрипе человек разобрал слова:
— Ох, не могу…, ой, помру…
Он напрягся изо всех сил, пытаясь вспомнить что-нибудь еще из тех бесчисленных, бессмысленных и давно забытых заклинаний, которые его заставляли учить в юности. И тренированная память не подвела:
— Народ и партия едины! Мы придем к победе коммунистического туда!
Он читал и много раз слышал рассказы о том, как действуют смертельные заклинания. Но видел их действие сейчас впервые: существо дернулось всеми конечностями, его буквально подбросило над полом. Оно корчилось, хлюпало и хрипело:
— Ой, не могу! Р-р-р-р! Тр-р-р! Труда! Ой, уморил, святоша! Тр-р-руда! К победе коммунистического труда, дурак! Ой, не могу, ну, юморист, ох!
Радость победы без перехода сменилась недоумением, а потом и страшной догадкой: демон не умирает, он… смеется!
Постепенно существо успокоилось, перестало дергаться и приняло положение, напоминающее позу человека, сидящего на полу у стены.
— Ты где такого нахватался, монах? Откуда?
Надо отвечать, ведь хуже уже не будет:
— Это из второго тома собрания Темных заклинаний. Никто не знает, против кого или чего они направлены, но учить заставляют…
— Ну, ясно — неизвестное оружие: вдруг, да и сработает. Да… Считай, что сработало: чуть не уморил! Давай бутерброд!
—?!
— Давай, давай, не будь жмотом! Ты же все равно помирать собрался, а у меня работа тяжелая, мне хорошо питаться надо!
— У меня нет бутерброда!
— Не ври! А в левом нижнем кармане? Вон, в том? А? Ну, скажи, что это молитвенник!
— Но…
— Конечно, конечно. Ты туда положил походный молитвенник, а жена вынула и бутерброд засунула. Толстый такой, с ветчиной…
— Это не жена…
— Ах да, жены тебе не положено! Не хочешь кормить демона? А, собственно, почему? Я ведь, в крайнем случае, могу и тебя съесть! Ты же нагородил вокруг такую защиту, что и сам теперь на волю не выйдешь. Охрана решит, что я в тебя вселился или тобой притворился — кранты тебе, парень! Давай сюда бутерброд! Садись, перекусим. Расскажем друг другу, как дошли до жизни такой.
Глава Ордена Охотников за демонами сунул руку в карман и извлек толстый аккуратный сверток: да, это был совсем не молитвенник. Он ведь не удержался — заглянул на прощанье к своей Женщине и вот…
— Садись, монах! Тебе уже нечего бояться — ты сам замуровал себя. Я не стану рыться в твоих мозгах — давай поболтаем!
— Ты веришь в Бога, монах?
— Нет, не верю: я знаю!
— Он один или их много? Велика ли мощь воли Его?
— Перестань нести чушь, демон! Творец един, весь мир существует лишь усилием воли Его. Он во всем, везде, всегда!
— Что ж, наверное, это истина. К пониманию этого поздно или рано приходят лучшие умы всех
