В структуре сделок оперативного лизинга растет доля авиатехники
График 4
В сегменте авиатехники сложилась наибольшая доля оперативного лизинга
График 5
Даже при оптимистичном сценарии в 2013 году темпы прироста полученных платежей будут превышать темпы прироста профинансированных средств
Наступающая катастрофа и как с ней бороться
Максим Соколов
Максим Соколов
Журнал The New Times (б. «Новое время»), принадлежащий к радикально-освободительному направлению, оповестил читателей о принципиальной перемене в коммерческой модели издания. Главный редактор журнала Е. М. Альбац обращается к симпатизантам: «С 2014 года наш с вами журнал входит в новый этап своей истории. У журнала больше не будет владельцев, его нельзя будет продать или передать по наследству, нельзя будет выкинуть журналистов на улицу, а на их место взять пропагандистов… Единственным владельцем журнала будет гражданское общество России, то есть вы, его подписчики и читатели».
В практическом смысле это означает, что существование журнала теперь всецело зависит от успеха подписной кампании. По расчетам Е. М. Альбац, 20 тыс. подписчиков (базовая цена — 4200 руб. на год) обеспечат дальнейшее функционирование издания: «Все очень просто: вы — читаете, мы пишем. Вас нет, нет и нас». Цена вопроса — 84 млн руб.
Введение в газетно-журнальное дело понятия гражданского долга отчасти есть возвращение к теории и практике советской печати на новом витке диалектической спирали развития. Членство в КПСС и ВЛКСМ предполагало (в КПСС строже, в ВЛКСМ мягче) не только соблюдение прописанных в уставе универсальных принципов — верность марксизму-ленинизму, пролетарскому интернационализму, решительную борьбу с парадностью и зазнайством, развитие критики и самокритики etc. — но и чисто практическую обязанность подписываться на партийную прессу. Причем члены КПСС должны были подписываться не только на газету «Правда», это само собой, но еще и на какой-нибудь партийный журнал — «Коммунист» или «Политическое самообразование». При крайней немощи подписчика годился и «Агитатор». Так члены КПСС политически самообразовывались.
Если в освободительном движении сработает эта модель — так и бога ради. Тем более что если во времена КПСС она была принудительной, то исторически восходила к традициям германской социал-демократии, издавна (задолго до Гитлера) стремившейся к замкнутому корпоративному бытию: свои партийные профсоюзы, свои певческие и спортивные общества, свои пивные и свои газеты, и все это совершенно добровольно. Здесь Е. М. Альбац ориентируется на вполне почтенные образцы — переписку Энгельса с Каутским etc. Не говоря уже о том, что нынешняя трудная ситуация в газетно-журнальном деле не располагает к критике — жить захочешь, не так раскорячишься. И тем или иным образом корячатся все.
Смущает лишь то, что Е. М. Альбац и сочувствующие ей агитаторы представляют дело таким образом, что плачевное финансовое состояние The New Times имеет единственной причиной козни жидочекистов. «Кремлешушера достаточно легко перекрыла кислород в виде рекламы и подписки всем “традиционным” СМИ и контролирует их. И никакого особого тоталитаризма не надо — просто и демократично насылаешь налоговую к тем, кто размещает рекламу в “плохой” газете/журнале, а потом делаешь вежливый звонок главному редактору, чтобы попросить его не печатать больше материалов, “идущих вразрез с интересами России”», — объясняет причину бедствий А. А. Навальный. Хотя и не вполне ясно, что значит «перекрыть кислород в виде подписки».
Если довериться славному киберактивисту, можно сделать два вывода:
а) пресса страждет под гнетом кремлешушеры, а там, где последней нет (в Германии или там в США), — цветет и пахнет. Прогоним жидочекистов — тоже расцветем; б) у нас в России страждут только освободительные СМИ, прочие же, не будучи гонимы жидочекистами, вполне себе кормятся.
Логика «если в кране нет воды» доходчива в агитационном смысле, однако не всегда верна. Хороши или не очень хороши отношения освободительной прессы с рекламодателями, но disons le mot. Между нами, девочками, нужно же когда-нибудь сказать то, что всем заинтересованным лицам и так известно: дела плохи у всех, причем независимо от политического направления и даже независимо от стилистики издания.
