Как мне рассказали, Ганго впадает в Мбили в нескольких часах пути на запад, и там такие пороги, что шум их слышен на далекое расстояние. МбиЛи же, по рассказам, течет еще очень далеко (много часов) на запад и впадает (здесь мнения моих осведомителей разделились) в Мбому, вероятно, вблизи слияния Мбому с Уэле-Макуа. Длина Мбили от его истока в области Нгерриа до места моего перехода составляет почти 250 км, а длина всего Ганго — несколько более половины этого. Бросается в глаза параллельность этих рек главным рекам Уэле-Макуа и Мбому, что является характерной особенностью многих рек в системе Конго.
На четвертый день, после короткого обеденного перерыва, мы до вечера шли на юго-запад, все время лесом. Большей частью это был густой высокий тропический лес, который делался ниже (но не реже) в отдельных местах, не отличавшихся столь богатой растительностью, как тропический лес южнее Бомоканди. Тотчас после отхода от Мбили мы вышли на водораздел — высокое лесистое плато. Первые, перейденные по другую сторону Мбили ручьи вливаются уже непосредственно в Макуа; другие же пересеченные дальше ручьи, впадают в Мбили с севера, но большинство речек стекается к Мамбойя. Эта река протекала западнее нашего пути, а вблизи зерибы Али-Коббо поворачивала к Макуа. Местность между этими реками однообразно холмистая, с внезапным, необычайно крутым спуском на юг. Внизу этого спуска на опушке леса мы остановились на четвертый ночлег. Подобный же неожиданный подъем нам встретился в пятый, последний день похода. Эта область, по которой протекает Мамбойя, уже обитаема, однако поселения банджия находятся в стороне от дороги.
О моем предстоящем прибытии здесь было известно, навстречу были высланы люди. Вождь Гатанго посетил меня в лагере. Победив свою робость, он стал жаловаться мне на то, что власть его подорвана, что Али-Коббо год тому назад преследовал его, так что он, в конце концов, был вынужден покориться силе. Совсем другое впечатление произвел на меня Джаббир, с селением которого, расположенным вблизи зерибы Дуаро, я мимоходом познакомился. Я встретил его в тот день с транспортом слоновой кости. По- видимому, он не имел оснований к жалобам, так как выступал очень самоуверенно, в сопровождении дюжины жен. Попав ребенком в руки арабов, он вырос их креатурой, несомненно оказался им полезным, говорил по-арабски и, благодаря всему этому, занимал высокое положение. Теперь он возвращался в свое родовое селение вблизи зерибы Дуаро, окруженный телохранителями и подчиненными.
У места стоянки Дзумбе я подстрелил цесарку, которые, по-видимому, водятся и здесь, на далеком западе.
Короткое расстояние отделяло нас теперь от главного поселения Али-Коббо. Моя конечная цель — Уэле-Макуа — находилась, правда, значительно дальше, но теперь необходимо было посетить могущественного владыку области.
На пятый день поход продолжался в лесном полумраке в юго-западном направлении. Гонцы предупредили Али-Коббо о моем приближении, и он послал мне навстречу араба с туземцами. 19 февраля 1883 года я пришел в поселение Али-Коббо.
Глава XXV. У Али-Коббо на Уэле-Макуа и возвращение к Земио
Об Али-Коббо я уже слышал раньше. Он был властителем над тысячами туземцев в одной из самых отдаленных от центрального управления областей. Его единственной заботой было собирать слоновую кость для правительства. Во время дальних экспедиций с этой целью он преследовал свои личные выгоды. По его словам, страна за рекой была очень богата слоновой костью, но, так как она была густо населена, требовалось много вооруженных солдат, чтобы собрать подать. В сентябре прошлого года он отправился на Уэле-Макуа с 375 солдатами и, путем вооруженных нападений, собрал около пятисот партий слоновой кости, отправленных им на главную станцию Абд’Алла.
Двадцать второго февраля я уехал от Али-Коббо. Дорога в зерибу Делеб (по существу, главное поселение области во время отсутствия Али-Коббо) вела на запад. Ландшафт оказался совсем иным, чем на участках пути последних дней. Мы шли через сплошной лес, который на западе, однако, вскоре кончился, уступив место свежей зелени открытой, ровной, заросшей травой долины, на которой поднимались одни лишь делебовые пальмы. Дорогу пересекали речки и ручьи, окаймленные широкими лесными бордюрами, закрывавшими обзор во все стороны. Вскоре после выхода из зе-рибы мы перешли реку Мамбойю. Она была там очень широка и текла, подобно остальным рекам области, на юг, к Ма-куа. На последней трети пути я с подъема наслаждался видом на юг, где увидел окаймлявший реку лес.
Область Гатанги в начале путешествия находилась к северу; подданные и других вождей банджия населяли страну к северу от Макуа. Эти вожди — третье и четвертое поколение потомков братьев Лузиа. На ночь мы расположились в зерибе Делеб.
Нубо-арабы Али-Коббо тоже называют реку Уэле или Макуа, но употребляют и название Уршаль. Река, там, где я к ней вышел, образует архипелаг, самый крупный остров которого, Мутему, лежит напротив зерибы и тянется на несколько часов на запад. Остров населен племенем абасанго; вожди на Мутему были подчинены Абд’Алле и в это время производили с базингами набег на других, еще независимых обитателей острова. Макуа будто бы сохраняет направление на запад, с отклонением на север, еще в течение многих дней пути. На запад за абасанго идут мугембеле на островах Мангонди, Макупа, Кели и т. д. Али-Коббо покорил их вождя Багузо. За мугембеле живут мумборо, а еще дальше, тоже на островах, — арангба. Относительно впадения Мбому в Макуа мнения разделились. Я думал, что оно находится еще в пя-ти-шести днях пути, но, по сведениям капитана Ван-Геле (который после меня исследовал последнюю часть Убанги), расстояние составляет всего два-три дня. На берегу реки там будто бы живут адигги, а севернее слияния — абито. Область вождей банджия, потомков братьев Лузиа, простирается от арабских поселений Али-Коббо еще на много дней на запад.
К северо-западу от них и по сию сторону Мбили живет племя уадо. Страну между нижними течениями Мбили и Мбому, однако, заселяют снова банджия, а именно потомки Ндени, сына Гиро. Но обширная территория между Мбили и Уэле-Макуа, с одной стороны, и моими маршрутами к Багбинне и Али-Коббо — с другой, будто бы почти безлюдна.
Наоборот, страна к югу от реки, по-видимому, населена густо, и я мог нанести на карту ряд имен живущих там племен. Так, амабенге, или амубенге, расселены широко к югу от абасанго, на восток, может быть, до абабуа. Они будто бы прежде жили на Мбили и были оттуда оттеснены за Уэле-Макуа банджия под предводительством одного из потомков Лу-зиа (Янго, сыном Дума). Али-Коббо вел войну против них, и его экспедиция прошла от поселения одного из вождей, Каппа, жившего на расстоянии одного пути от реки, еще три усиленных дневных перехода дальше, по-видимому, на юго-запад, дойдя до племени амубенза и реки Риккити, шириной в сто шагов, уже не входящей будто бы в систему Уэле-Макуа. Отряд разведал, кроме того, большую реку или озеро Барака-заббе, на котором будто бы жили эмбутума.
С амубенге на западе граничат памбунго, к югу от них живут мугру, южнее — мунзамба, а еще дальше на запад — марау. Али-Коббо воевал с большинством этих племен и отмечал обилие слоновой кости в стране.
Я сблизился лично во время моего двухдневного пребывания на реке лишь с абасанго, обитателями острова у станции. Я приобрел предметы, произведенные мубенге и марау, свидетельствующие о высокоразвитом искусстве. Их резьба по дереву поразительно разнообразна. Деревянные скамеечки амубенге отличаются от стульев абабуа и часто украшены очень искусной резьбой. И другие их работы по дереву обнаруживают прекрасное чутье формы. Единственные в своем роде — деревянные древки копий марау. Часть древка чрезвычайно тщательно украшена высокохудожественной резьбой, а верх древка часто орнаментирован и изящно инкрустирован. Изделия этих племен, сделанные из железа, свидетельствуют о своеобразном художественном вкусе; при этом заслуживает внимания то, что они уже раньше имели медь, и Али-Коббо не мог заключить с ними сделок, предлагая им в обмен медь. Это указывает, что у этих народов иные источники меди, чем арабские торговцы с севера. Они получают ее, может быть, обходным путем от народа нсаккара, севернее Мбому, у которых встречается медь. Поразительны и текстильные изделия; они очень схожи с теми, о которых я упоминал у абабуа. Но насколько эти племена отличаются друг от друга, я не могу сказать. Там везде разводят коз, как я полагаю, двух пород: крупную (некоторые козлы достигали изумительной величины) и более мелкую. У тех и других окраска изменчива, но пятнистые животные редки.
