Арцеулов резко повернулся, выхватывая револьвер. В нескольких шагах от него стоял высокий мужчина в теплой серой шинели, подпоясанной офицерским ремнем, но без погон. Лицо человека было необычным – тонкие, красивые черты портил красноватый цвет кожи. Это была непонятная краснота – не морозный румянец и не летний загар. Как будто кто-то ввел под кожу неизвестному грязновато-бурую киноварь, отчего даже ярко-алые губы казались почти незаметными. Большие, какие-то блеклые глаза смотрели на Арцеулова презрительно, а рот кривился в недоброй усмешке.
Ростислав понял – его ждали. Незнакомец не вынул оружия, но проклятые собаки были уже рядом, совсем близко. Арцеулов застыл на месте, лихорадочно пытаясь найти выход. Теперь он понял, как погиб полковник Белоногов.
Человек в серой шинели вновь рассмеялся, а затем чуть махнул рукой. Собаки, повинуясь понятной им команде, подошли совсем близко.
– Советую быть благоразумным, господин Арцеулов, – голос неизвестного был резок и насмешлив. – Письмо при вас?
Ростислав молча кивнул. Выхода не было. Сейчас этот тип потребует послание… Нет, краснолицый явно не дурак, вначале он прикажет выбросить оружие, тогда Арцеулов кинет в снег револьвер, потом откроет сумку – скажет, что письмо там… Интересно, эти псы реагируют только на револьверы или на любой предмет в руке? Если нет, он успеет кинуть гранату…
Незнакомец не спешил. Похоже, ситуация доставляла ему своеобразное удовольствие.
– Бросьте сумку! – услыхал Арцеулов. – И не дурите, капитан, а то от вас не останется даже клочьев!
Ростислав понял, что вариант с гранатами не пройдет, и послушно отбросил полевую сумку в сторону. Одна из собак тут же подбежала и легла рядом, словно занимая пост.
– Револьвер! – велел краснолицый.
«Все, – подумал Арцеулов. – Господи, как глупо!»
И тут – не к месту, не вовремя – вспомнилось слышанное во сне. Голос Ксении… «Обязательно надень…»
Это было нелепо, но левая рука уже оказалась в кармане полушубка, пальцы нащупали перстень, и тут Ростислав заметил, как одна из собак внезапно вскочила, испуганно дернулась…
Перстень! Ростислав выхватил кольцо и надел на средний палец левой руки. Почему он поступил именно так, капитан и сам не понимал, но думать было некогда. Он поднял руку с перстнем перед собой, яркое зимнее солнце блеснуло на темном серебре, и в ту же секунду собаки, как по команде, отпрыгнули в сторону.
– Вот вам!
Ростислав взмахнул рукой, и собака, стоявшая ближе прочих, упала на снег, жалобно взвизгнув.
– А ну пошли!
Собаки, оглядываясь, убегали в ближайший переулок. Арцеулов вскинул револьвер, но стрелять было незачем – улица опустела, и только собачьи следы свидетельствовали о том, что все случившееся ему не привиделось.
…Странное дело, следов неизвестного в серой шинели он почему-то не заметил.
Ростислав поднял сумку с гранатами, и, не торопясь, пошел обратно. Хотелось бежать, но капитан сдерживал себя. Случившееся казалось слишком диким и неправдоподобным, ясно одно: этот путь тоже закрыт. Собаки исчезли, но если краснолицый приведет десяток повстанцев с пулеметами, перстень, почему-то напугавший серых тварей, уже не поможет.
Народу возле чешских эшелонов прибавилось. Шум усилился, в нескольких местах уже шла драка, где-то совсем близко ударил выстрел, потом еще один. Толпа шарахнулась было прочь, но затем вновь прихлынула к перрону.
Ростислав стоял особняком, злясь на самого себя. Ничего не придумывалось. Арцеулов вздохнул и достал из кармана пачку папирос «Атаман» с грозным чубатым казаком на коробке. Куда-то подевалась зажигалка; Ростислав, негромко ругаясь, стал шарить по карманам, когда вдруг услышал щелчок – чьи-то руки поднесли к его лицу трепещущий огонек.
– Спасибо, – пробормотал капитан, жадно затягиваясь.
– Не за что, брат-вояк.
Арцеулов удивленно поднял глаза и увидел чешского подпоручика в зеленой шинели. Курносое лицо улыбалось, и только глаза молодого офицера вдруг показались Ростиславу какими-то неживыми – тусклыми и неподвижными.
– Что грустишь, брат-вояк?
По-русски он говорил чисто, почти без акцента. Арцеулов лишь пожал плечами. Легионер покачал головой и вновь усмехнулся.
– Сейчас здесь пройдет пан полковник Гассек, обратись к нему, он посадит тебя на поезд.
Арцеулов замер. Чех козырнул двумя пальцами и, круто развернувшись, зашагал в сторону эшелона. Вдруг он остановился, обернулся и сказал негромко, уже без всякой улыбки:
– Никогда не снимай перстня, брат-вояк!
Ростислав машинально глянул на кольцо, а когда поднял глаза, то странного подпоручика уже не было. Он оглянулся и вдруг увидел несколько легионеров, не спеша приближавшихся со стороны станции. Впереди шел пожилой офицер с полковничьими петлицами. Думать было некогда. Ростислав подождал, покуда чехи поравняются с ним, а затем быстро развернулся и заступил дорогу.
– Вы полковник Гассек?
Надо было спешить, покуда остальные офицеры не успели вмешаться.
– Та-а-ак, – протянул тот. – А в чем есть собственно…
Он сердито уставился на Арцеулова и вдруг замолчал. Свита, готовая уже вмешаться, стала нерешительно переглядываться.
– Я капитан Арцеулов. Выполняю чрезвычайное поручение Верховного Правителя. Требуется ваша помощь, господин полковник!
– Ваш Верховный час назад сдал полномочия Деникину, – брезгливо прервал Ростислава один из офицеров.
– Помолчите, – перебил Гассек. – Продолжайте, капитан.
Арцеулов глубже вздохнул и выпалил:
– Имею приказ добраться до Иркутска. Срочно! Прошу помочь.
– Иркутск занят повстанцами, капитан, – напомнил один из чехов.
Ростислав молчал. Все, что было можно, было сказано. Союзники и раньше не горели желанием помогать Верховному. Теперь же, если адмирал действительно отрекся…
– Вы есть уверены, капитан, что вам нужно именно в Иркутск? – внезапно спросил полковник. – Там мы контролируем только вокзал…
– Так точно!
– Хорошо, – чуть подумав, ответил Гассек. – Мы доставим вас в Иркутск. Остальное – под вашу ответственность. Распорядитесь!
Последнее относилось к тому самому офицеру, что сообщил об отречении адмирала. Он с изумлением поглядел на полковника, затем на Арцеулова, явно не понимая причин такого внимания к безвестному русскому. Но полковник уже козырнул Ростиславу и направился дальше. Капитан с запоздалым сожалением сообразил, что не успел его поблагодарить.
– У пана полковника сегодня непонятное настроение… – вздохнул обладатель брезгливого голоса. – Так вы уверены, что вам надо именно в Иркутск?
– Да, – кивнул Ростислав, все еще не веря такой удаче.
– Хорошо, – продолжал чех. – Через полчаса отходит эшелон. Но имейте в виду – только до Иркутска. Если вы рассчитываете на что-нибудь большее…
– Мне надо в Иркутск, – повторил Ростислав, вдруг почувствовав, как нелегко дался ему этот день.
