– Ни пуха, ни пера! – Келюс попытался улыбнуться.
– Возьмите меня с собой, Михаил, – внезапно заявил Ухтомский, с тревогой взглянув сначала на темный склон, а затем на нетерпеливо топчущегося Плотникова.
– Да что вы все! – возмутился тот. – Что я, без няньки не обойдусь? В общем, к черту!
Он весело махнул рукой и бодро зашагал вверх по склону. Вскоре его силуэт пропал в темноте. Глебов достал большой, необычной формы бинокль и направил его на черный провал входа.
– В проходе – никого, – сообщил он. – В скале ничего похожего на бойницы не вижу, но ручаться не могу, сплошные камни…
Пискнул сигнал вызова, в радиотелефоне послышался голос Мика. Плотников сообщал, что подходит к подножию склона. Ничего подозрительного по пути не встретилось.
– Докладывай почаще, – попросил Келюс и взял у полковника бинокль. В окулярах склон предстал совсем другим – не темным, а серебристым, словно залитым лунным светом. Фигурка Мика неторопливо приближалась к черной пасти входа.
– Я на месте, – сообщил радиотелефон через несколько минут. – Внутри вижу силуэты. Связь через пять минут…
– Понял, – откликнулся Лунин. – Счастливо…
Телефон пискнул и замолчал. В бинокль было хорошо видно, как Плотников постоял мгновение у входа, словно прислушиваясь, а затем решительно шагнул в темноту.
Мику было страшно. Всю дорогу хотелось повернуть назад, но каждый раз он представлял, что в разведку идет не Мик, студент Бауманки, не самозванный полковник Плотников, а барон Михаил Модестович Корф. Дядя Майкл никогда бы не повернул, ему просто и в голову не пришла бы такая дикая мысль…
…Проход был рядом. Мик со страхом и нетерпением заглянул внутрь и облегченно вздохнул. Лампы хоть скудно, но все же освещали длинный тоннель с ровными, словно полированными стенами. Плотников, вспомнив, что раньше здесь было таврское святилище, рассудил, что от старины теперь не осталось и следа.
В проходе темнели чьи-то фигуры. Мик, стараясь казаться бодрым, расправил пошире плечи, поправил тяжелый пистолет, оттягивавший ремень, и решительно шагнул вперед. Неяркий свет ободрил, все-таки это была не кромешная мгла столичных катакомб. Фигуры стояли неподвижно. Мик уже видел, что это обыкновенные парни в пятнистой десантной униформе. Внезапно кольнуло в сердце – лица парней отливали знакомой краснотой. Впрочем, в слабом свете редких светильников вполне можно было ошибиться… Один из парней, очевидно старший, небрежно подбросил руку к фуражке и кивнул в глубину тоннеля. Мик козырнул в ответ и прошел вперед. Остальные, постояв несколько секунд, неторопливо двинулись следом.
Тоннель кончился внезапно. Тускло сверкнули стальные створки огромных ворот, Михаил удивленно оглянулся, но тут же послышался скрежет – ворота стали неторопливо открываться. Теперь перед ним был небольшой зал, справа и слева виднелись высокие стальные двери, еще одна вела куда-то вглубь, в центре же неподвижно стояли несколько странных фигур.
То, что эти фигуры странные, Мик понял, когда переступил порог, и сзади стали неторопливо сходиться стальные створки. Четверо краснолицых здоровяков с короткими автоматами наперевес, чуть сзади – кто-то в пальто с поднятым воротником, в глубоко надвинутой на глаза шляпе. Но первым делом Плотников заметил того, кто стоял в центре. Невысокий человек в черном халате и такой же черной шапочке. Невозмутимое скуластое лицо, желтоватое, покрытое сеткой морщин…
Мик словно окаменел. Он не отреагировал даже, когда один из пятнистых, подойдя сзади, вырвал у него из-за пояса пистолет. Оружие здесь не поможет…
– Здравствуйте, полковник Плотников, – послышался сухой невыразительный голос. – Мня зовут Гонжабов, а ваши друзья знают меня, как Нарак-цэмпо…
Мик сообразил, что губы старика не двигаются, слова сами собой возникают в сознании.
– Вы пришли за скантром? Вы его получите. Хотя вы и не Специальный Представитель Президента…
Нарак-цэмпо коротко и сухо засмеялся. Мик облегченно вздохнул, попытался шагнуть вперед, но ботинки словно прилипли к холодному каменному полу.
– Я пришел за скантром. Вы знаете, Нарак-цэмпо, по чьему приказу я здесь.
– Знаю, – кивнул тот. – Но у меня тоже приказ. Сейчас нам нужен ваш дружок Лунин. Позовите его. У вас ведь имеется на этот случай пароль, не так ли?
Во рту у Мика пересохло. Они все знают! Они хотят, чтобы он предал Келюса!
– Я пришел за скантром, – повторил он. – Остальное меня не интересует, занимайтесь Луниным сами.
– Занимаемся. Хотя он вас тоже должен интересовать, полковник. Именно он уничтожил харьковский Канал. Именно ваш друг сорвал все, чем вы занимались целый год.
Плотникову стало не по себе. Значит, это все из-за Келюса! Из-за него он вновь стал просто школяром, мальчиком Миком – он, тот, кого называли Генеральным Инспектором Вооруженных Сил Юга России!..
– Если скантр достанется Лунину, можете забыть о своих погонах!
Мик невольно кивнул и вдруг с ужасом понял, что Нарак-цэмпо почти добился своего. Он уже готов возненавидеть Николая! Возненавидеть – и выдать. Лунин погибнет, как погибли Фрол Афанасьевич и барон Михаил Корф… Как дядя Майкл…
– Скорее, – торопил Нарак-цэмпо, в его голосе уже слышалось беспокойство. – Вызывайте его, Плотников, иначе они что-то заподозрят…
Михаил молчал. Единственный выход – тянуть время, Келюс поймет…
Нарак-цэмпо покачал головой.
– Мне очень жаль, Плотников, но вы не оставляете мне выбора.
Он кивнул, и в ту же секунду двое красномордых схватили Мика. Плотников дернулся, но тут же затих, почувствовав ледяной холод сжимавших его рук. Ждать пощады не приходилось. Один из яртов ухмыльнулся, показав острые желтые клыки.
– Вызывайте Лунина, – тихо повторил Нарак-цэмпо. – Иначе я сейчас уйду, и вас разорвут на части. Надеюсь, вы понимаете, что это не шутка.
Ярты усмехнулись, на этот раз уже оба, пустые нечеловеческие глаза глядели на Мика.
– Программа «СИБ» иногда дает сбои. – Нарак-цэмпо еле заметно усмехнулся. – Те, что вас держат, не сохранили разум. Хуже того, их приучили к крови. Еще минута, и даже я не смогу их остановить. Это же нелюди, Плотников, варда!..
Мик читал «Книгу Мертвых» и знал, кто такие «барда» – или «варда», как произнес старик. Он попытался дернуться, но ярты усилили хватку, послышалось тихое горловое рычание…
– Поторопитесь!
Мик встретился взглядом с одним из краснорожих и понял, что приговор подписан. Ему придется умереть. И не от пули – его просто разорвут на части, как бродячие псы раздирают цыпленка. И не будет больше ничего. Ничего!.. Зубы ярта слегка коснулись шеи, Плотников рванулся, ощутил тошнотворный запах гниющей плоти…
– Пустите! Я согласен! Согласен! Пустите!..
Нарак-цэмпо махнул рукой, и Плотников бессильно опустился на пол. Чья-то рука выхватила у него из- за пазухи радиотелефон, поднесла к лицу. Мик механически взял аппаратик в руки и тут же вспомнил. Он не должен называть Николая его прозвищем. Как угодно, но не Келюсом…
– Учтите, Плотников, если через четверть часа его здесь не будет, они разорвут вам горло!
Надежда, едва мелькнув, исчезла. Мик щелкнул включателем.
– Это я, – произнес он, удивившись, насколько спокойно звучит его голос. – Все в порядке, Келюс. Можно заходить…
И в ту же секунду он понял, что совершил. Оставалось крикнуть в еще работающий передатчик об опасности, но холодные руки уже вырвали «уоки-токи». Плотников в отчаянье закрыл лицо ладонями. Вот и все… Внук барона Корфа предал друга…
– Вы устали, – услыхал он голос старика. – Сейчас вас отведут туда, где вы сможете отдохнуть.
