Рыцари подземных магистралей

почувствовал этого. До разгадки тайны, так долго мучившей его, оставалось совсем немного. Все остальное потеряло для него смысл.

Игорь Борисович решительно пошел вперед. Носом он дышать уже не мог, заглатывал обжигающий воздух ртом, хотя и знал, что это может привести к воспалению легких. Языки пламени вырастали из пола, плясали на лютом морозе, и блики метались по стенам, создавая на них причудливые картинки.

Один из рыцарей поднялся на ноги. Шагнул в сторону непрошеного гостя, загораживая проход. Сверкающие латы. Серебристые. Забрало на лице. Все так, как рассказывали пациенты. Нет, они не психи. Совсем не психи. Рыцари существовали на самом деле. И он, Ракитин, тоже молодец. Угадал. Вычислил, что это – не плод воспаленного воображения его подопечных. Но каков же главный элемент цепи?

Рыцарь обнажил клинок.

– Я не причиню зла, – прохрипел Игорь Борисович. – Хочу говорить. Пустите! Пожалуйста. Мне надо говорить… с тем… кто у вас за спиной.

Рыцарь помедлил, словно раздумывая. Потом молча отступил в сторону. Поднялись и другие воины, отодвигаясь от костра в темноту, освобождая место человеку, который умирал от холода. Ракитин шагнул вперед. Пламя вспыхнуло ярче, будто неведомый хозяин пытался обогреть нежданного гостя. Игорь Борисович протянул руки к огню. Кровь быстрее побежала по жилам, врач немного пришел в себя.

– Спасибо! – довольно внятно сказал он и шагнул в большое помещение.

Неяркий свет, приглушенный. Слабый-слабый, но в нем можно угадать, где и что расположено. Не разобраться, слишком много всего непонятного. И только одно просто и знакомо: старец у дальней стены. То ли на сиденье, то ли на троне.

– Здравствуй! – сказал Игорь Ракитин. – Если можно, я хотел бы видеть тебя другим. Таким, какой ты на самом деле.

Удивление. В голове психиатра шевельнулось удивление, но это была не его эмоция. Чужое. То, что пришло извне. Старец исчез. На его месте теперь находилось существо, похожее на крупного паука. Нет! У пауков – суставчатые лапы, они не гнутся, будто конечности осьминога. Но те живут под водой… Кто же оказался перед человеком, как только спала привычная сознанию оболочка? Паук? Спрут? «Головоног, – подумал психиатр. – Так, наверное, точнее всего».

– Спасибо! – продолжил Ракитин. – Теперь мне легче. Я хотел видеть истинный облик того, к кому пришел.

«Зачем ты здесь?» – шевельнулось в голове.

– Я всегда любил шарады, головоломки, – грустно усмехнулся Игорь Борисович, пытаясь отогреть заледеневшие пальцы. – Веришь, что в этом все дело?

Молчание. Никаких отзвуков в черепной коробке. Приглашение продолжить мысль?

– Думаю, я правильно угадал тебя, – взволнованно проговорил Ракитин. – Ты – наблюдатель, правда? Посланец чужого разума, изучающего жизнь людей. Думаю, вы на Земле много лет. Или даже веков? На поверхности нашей техногенной планеты все труднее прятаться. Может, раньше вы поступали по-другому, но не теперь. Здесь, в черных лабиринтах подземелья, укрыться легче, проще. Ты – наблюдатель, исследующий жизнь людей. Именно людей, а не планеты в целом. Удобное место… Здесь – все то же самое, что наверху, даже в более сконцентрированном виде. Боль, счастье, безысходность, любовь, ненависть, смерть. Все происходит на узком пятачке, перед глазами. Ты интересуешься людьми, но не любишь, когда они вторгаются в твои владения. Ты способен убивать землян с помощью овеществленных фантомов. Вот этих рыцарей!

Психиатр махнул рукой в сторону серебристых призраков, молча стоявших у стены.

– На самом деле – их нет! Никаких рыцарей нет. Это просто галлюцинация. Но галлюцинация особого рода. Она имеет материальное воплощение. И за счет этого способна причинить вред любому физическому объекту.

«Ты умен, человек», – констатировало существо коротко и без эмоций, просто отдавая должное собеседнику.

– Но ты не любишь убивать, потому что задача другая – собирать информацию. Смерть – оружие на самый крайний случай. Обычно ты пытаешься отпугнуть непрошеных гостей с помощью визуальных образов, которые вызывают страх у большинства землян. Рыцари, закованные в латы, – ужас и смерть, хаос и боль, разрушения и агония. Это заложено в подкорке у большинства моих соплеменников. Слишком мало времени прошло с тех пор, как на нашей планете шли жестокие войны и люди гибли в их огне. Ты используешь этот визуальный образ, чтобы отогнать людей от мест, где им не положено быть. Вот только никак не возьму в толк: почему никто раньше не догадался? Ведь симптомы у пациентов спецклиник одинаковые! На это рано или поздно обратили бы внимание!

«Программа меняется», – опять коротко. Так, что надо напрягаться изо всех сил, отыскивая дверь, к которой дали ключ.

– Программа? Программа… Черт! Черт! Я понял! Время от времени меняется программа! И пациенты в лечебницы поступают уже с другими фобиями! Им мерещатся не рыцари, а, например, ведьмы и маги! Иные, выползающие из Сумрака!

Нет ответа. Но кажется – будто в голове довольный смех. Чужой смех…

– Да, ты хитер! – признал психиатр. – Я никак не мог понять: почему не боишься, что люди догадаются? Оказывается, любая фобия имеет ограниченный срок действия. Понял… И еще! В твоем арсенале есть другое оружие. Когда надо – ты готов применить нечто более мощное. Подземную реку. Плывун.

«Плывун – упрямая сущность. Древняя, старше нас. Она не подвластна и поступает по-своему. Я могу управлять некоторыми объектами, но не всесилен».

– Значит, плывун – сам по себе, – кивнул Ракитин, в душе радуясь тому, что хозяин пещеры становится более разговорчивым. – Хорошо! Но есть другие вещи, которые мне непонятны. Не смог разгадать, увы. Почему ты так старательно оберегаешь некоторые зоны и тоннели под землей? Ты же способен перемещаться! Даже придавать иную форму предметам, вызывая зрительный обман.

«Антенна».

Коротко и ясно.

– Антенна! – вскричал Ракитин. – Ну конечно! Раз есть наблюдатель, прибывший извне, значит, есть место, куда переправляется информация! Там она аккумулируется и обрабатывается! Господи, как все просто! Дурак я! Дурак! Антенна! Видимо, это некая большая конструкция, которую не перетащишь с места на место, да? Точно! Люди могут заметить ее, даже повредить с помощью механизмов! Вы спрятали антенну где-то в зоне плывуна, чтоб снизить вероятность… Как только рабочие приближаются к объекту, ты начинаешь противодействие!

Чужой промолчал. Никаких фраз не появилось в голове у Ракитина. Только грусть. Или ему это показалось?

– Есть еще один вопрос, на который я не могу найти ответа, – заторопился Игорь Борисович, чувствуя, что кровь совсем останавливается. – Почему ты иногда убиваешь, но иногда спасаешь? Приходишь на помощь? Почему? Почему?

Перед мысленным взором психиатра с огромной скоростью промелькнули сцены: сначала размыто, неотчетливо – какой-то коллектор мыслей и эмоций, накапливающий информацию. Трехмерная матрица-контейнер, из некоторых ячеек вытекает черная гниль. Потом резко, контрастно – Елена Кудрявцева в руках троих парней. Перекошенный в крике рот девушки, призыв о помощи. Оксана Лаптева, прикованная наручниками к железным конструкциям в насосной. Эмоции и мысли! Отчаяние, призыв о помощи.

«Помогите кто-нибудь!» Черная вспышка и немодулированный вихрь в ответ