мною?
– Ночью?!
– Именно! – археолог махнул рукой. – Не вытерплю! Джон, я, кажется, понял…
– Господа, нельзя ли потише? – из недр мохнатой шубы вынырнула недовольная физиономия господина Чжао.
– Мы сейчас уйдем, – заверил Валюженич. – Или я уйду… Джон, ты – со мной?
– Ладно!
Косухин встал. Все равно спать не хотелось, а отпускать дядю Тэда одного было небезопасно. Валюженич потер руки и тоже вскочил, нетерпеливо поглядывая на еле различимые в темноте руины.
– О'кей, пошли!
– Господин Хо! – воззвал фольклорист. – Вы, надеюсь, не разрешите моему коллеге подобную прогулку. Если он сломает ногу, я его тащить не собираюсь.
– Оу, господин Чжао! – отозвался археолог. – Присоединяйтесь! Я вам кое-что покажу.
– Да? – китаец не спеша встал. – Вообще-то, хорошо поглядеть на ваш очередной афронт. В подобных случаях у вас бывает очень забавный вид…
Когда господин Чжао собрался, Валюженич нетерпеливо притопнул ногой и первым шагнул в темноту. Остальные поспешили следом, причем фольклорист продолжал бормотать себе под нос нечто нечленораздельное, но весьма понятное. Пробираться через развалины в темноте оказалось еще труднее, чем днем, однако Валюженич умудрился запомнить удобные проходы, находя их даже ночью. Вскоре они оказались среди руин дворца. Преодолев последний завал, археолог первым вошел в тронный зал и быстро провел фонариком по углам.
– И что вы ищете? – поинтересовался господин Чжао, перебираясь через очередную каменную глыбу. – Пачангских призраков?
– Оу, само собой! Но, кажется, здесь пусто.
– А кого вы ожидали? Не забудьте, коллега, вы обещали кое-что продемонстрировать.
– Йе! – Валюженич притопнул ногой. – Джон, мистер Чжао, прошу сюда!
Он подбежал к тронному возвышению, обернулся.
– Господа! Хочу проверить одну догадку. Так где находятся святыни Пачанга? Что ответил учитель?
– «Спроси у мистера Валюженича», – пробурчал фольклорист. – Или вы, коллега обнаружили здесь лотос?
– Вот! – луч фонаря упал на огромную каменную вазу. – Форма! Видите?
Действительно, при определенной фантазии, затейливое произведение неизвестного мастера могло напомнить чашу цветка.
– Коллега, я уже заглядывал внутрь, – вздохнул господин Чжао. – Кроме того, она намертво прикреплена к полу.
– Да… – археолог, подсвечивая фонариком, принялся внимательно осматривать «лотос». – Ее, конечно, не сдвинешь. А открываться тайник должен просто и быстро…
– Поищите кнопку, – посоветовал фольклорист. – Именно так обычно бывает в ваших голливудских фильмах.
Чиф, однако, заинтересовался и начал внимательно рассматривать плиты пола.
– Они не двигались уже очень давно, – заключил он. – Много старой пыли…
– Я заметил, – Валюженич, опустившись на корточки, ковырнул землю, набившуюся между камнями. – Плиты не сдвигались, чаша не приподнималась… Черт! Джон, давай подумаем… Начинается штурм, тот, кто хранит ценности, подходит к чаше…
– Дядя Тэд, – перебил Косухин, – каким должен быть механизм, открывающий тайник?
– Самым простым. Гидравлика и все прочее могут отказать. Значит, обычная механика.
– Следовательно, хранитель тайника мог рассчитывать только на свою силу. Приподнять чашу он не мог…
– Зато мог повернуть, – негромко подсказал господин Чжао.
– Йе! – Валюженич чуть не подскочил. – Пробуем! Джон!..
Вдвоем они вцепились в края вазы и резко нажали, но «лотос» оставался неподвижен.
– Стоп! – Валюженич перевел дух. – Мы двигаем ее против солнца, а надо наоборот… Господин Чжао, помните, на некоторых изображениях лотоса в тибетских монастырях встречаются линии, идущие вокруг цветка. Они утолщены в конце…
– Символ вращения мира, – кивнул китаец. – Мир вращается, естественно, по солнцу…
– Начали!
Они вновь взялись за края каменного «лотоса». Резкий рывок, Косухин чуть не упал, еще рывок. Чаша повернулась – почти на целый оборот. Еще нажим… «Лотос», легко поддаваясь, провернулся полностью, затем снова…
– Вроде водопроводного вентиля, – без особого почтения заметил археолог. – Кажется, им недавно пользовались!..
Он отошел от чаши и принялся осматривать зал. Луч фонаря скользил по полу, но все плиты оказались на месте. Все так же недвижно стояло тронное возвышение.
– Но ведь что-то мы сдвинули… – растерянно проговорил Валюженич. – Может, тайник завалило обломками?
Фонарь осветил противоположную стену, скользнул ниже…
– Есть!
Слева от того места, где когда-то стоял трон, в стене темнело ровное четырехугольное отверстие. Тэд, чуть не зацепившись ногой о лежавший на полу обломок камня, бросился к тайнику, Чиф поспешил за ним. Фонари осветили уходящую вниз каменную лестницу.
– Понятно, почему каменная облицовка не по всему залу, а только здесь, – бормотал археолог. – В общем, я где-то уже видел такое. Кажется, в Египте… Или на Юкатане…
– Это не обязательно тайник, – заметил господин Чжао, вглядываясь в темную глубину. – Может быть подземный ход, который ведет за город…
– Да, конечно!.. – дядя Тэд прищелкнул пальцами. – Остается взглянуть.
Лестница оказалась не особо длинной, не больше тридцати ступенек. Дальше начиналась ровная подземная галерея, вырубленная в цельной скале. Валюженич нетерпеливо бросился вперед и тут же остановился. Путь преграждала каменная плита.
– Но почему? – археолог в сердцах ударил кулаком по неожиданному препятствию. – Это же нелогично!
Косухин огляделся. Галерея, ровные гладкие стены, каменная плита… Ее поверхность оказалась тоже гладкой, лишь в правом углу мастер оставил странный след – вырезанный в камне отпечаток ладони.
– Плита должна отодвигаться! – твердил Валюженич, рассматривая стыки. – Легко, быстро… А черт! Принесем пару гранат, рванем…
– Неплохая будет гробница, – кивнул господин Чжао.
– А… может, она тонкая? Ну надо же! Под самый конец…
Тонкая? Чиф вдруг вспомнил то, о чем старался думать как можно реже. Он не такой, как другие. В горах ему было легче переносить холод, его аура не похожа на человеческую, а кроме того…
– Отойдите, пожалуйста…
Неизвестно, что подумали ученые, но, переглянувшись, отступили обратно к лестнице. Сняв куртку, Джон осторожно коснулся рукой поверхности плиты. Сейчас! Нужно сосредоточиться…
…Пальцы утонули в камне. Косухин на миг испугался, затем сжал зубы и чуть надавил. Рука ушла по локоть, но там, в глубине, все еще был камень. Чиф быстро освободил руку, вытер со лба внезапно выступивший пот. Плита очень толстая, такую гранатой не возьмешь… И вдруг он обратил внимание на странный след – ладонь, вырезанную в камне. А что, если?..
Ладонь легла в углубление. Неизвестный мастер почти угадал: кисть Чифа оказалась лишь ненамного меньше. Послышалось легкое гудение, словно где-то в глубине включился мощный механизм. Косухин даже не успел испугаться – камень под рукой дрогнул, плита зашевелилась и начала медленно исчезать в стене,
