карандашей и незаконченный рисунок. Человек листал пухлую папку, с интересом перечитывая один лист за другим.
Открылась боковая дверь, и в кабинет вошел некто, совсем не походивший на сидевшего в кресле. Тому было едва за тридцать, он носил изящный штатский костюм и казался похожим на спортсмена. Вошедший же был немолодым, лысоватым и худосочным альбиносом, светло-зеленая форма с большими звездами в петлицах сидела на нем мешковато, словно с чужого плеча.
Альбинос подошел к креслу, осторожно взяв со столика незаконченный рисунок.
– Узнали? – читавший даже не поднял головы.
– Ну конечно, Арвид! Карадаг! Подарите?
– Эту мазню? Впрочем, ежели хотите…
Вошедший взял стул и присел рядом. Молодой человек дочитал лист, аккуратно вложил его в папку и принялся завязывать тесемки.
– Ну как? – поинтересовался альбинос. – Понравилось?
Арвид не спешил с ответом. Затем, прикрыв глаза, неторопливо проговорил:
Пайковые книги читаю,Пеньковые речи ловлю.И грозное «баюшки- баю»Кулацкому баю пою…– Так и знал, что понравится! – воскликнул альбинос. – Я приказал сделать копию – специально для вас.
– Я оценил, Василий Ксенофонтович, – кивнул молодой человек. – Сколько ему дали?
– Не помню. От него уже не осталось даже лагерной пыли.
– Загубили, – без всякого выражения проговорил тот, кто походил на спортсмена. – Идиоты. Лебедевы-Кумачи. Исаковские…
– А также Бедные, Голодные и прочие Бездомные, – подхватил альбинос. – А здорово он написал: «Хорошо умирает пехота…»
– «…И поет хорошо хор ночной…» Ну, отечество!
– Не критиканствуйте, товарищ майор! – Василий Ксенофонтович отложил папку в сторону, достал пачку «Герцеговины». – Избаловали мы вас… Кстати, Арвид, у вас как с памятью? Имя свое еще помните?
– Помню, – вопрос ничуть не удивил «спортсмена». – Прикажете забыть?
– Увы! Прикажу. Агента иностранного отдела майора Арвида больше не существует. Он осужден специальной коллегией военного трибунала и расстрелян аккурат две недели назад.
Тот, кого расстреляли, на этот раз замолчал надолго, наконец поинтересовался:
– И все-таки – за что?
– За многое, за многое! – альбинос всплеснул руками. – Майор Арвид был агентом- двойником, вредителем, а заодно покровительствовал некоторым крайне сомнительным личностям, даже просил за них у руководства. Например, он интересовался судьбой некоего Орловского…
– Вы что? Расстреляли Юрия?! – на загорелом лице разведчика впервые что-то дрогнуло.
– Забудьте, забудьте! – улыбнулся Василий Ксенофонтович. – Не было никакого Юрия и никакого Арвида. Есть вы – враг народа и беглый лагерник Владимир Михайлович Корф. И учтите, ни по каким бумагам, кроме как по розыскным, вы не проходите, о нашем сотрудничестве знают, кроме меня, еще двое, включая товарища Сталина. Теперь все ясно?
– Зачем меня приплели к «Вандее»? – поинтересовался бывший майор Арвид.
– Что вы, Володя, это не мы, – усмехнулся Василий Ксенофонтович. – Это идиоты из ежовских выдвиженцев. Но ведь это не помешало, правда?
– Да. Тургул поверил сразу. Было даже неинтересно…
– Ну, не скромничайте! – альбинос вновь улыбнулся. – Работа ваша признана отличной, жаль, орден вручать некому… Какие имеются рекомендации?
Владимир Корф задумался:
– Ищите возле Бертяева. Уверен – его идея. Жаль, ушел – как чувствовал! Ему помогал кто- то очень осведомленный. Может, даже двое: один – из партийных верхов, второй – из Большого Дома.
– Учтем, – кивнул Василий Ксенофонтович. – Ну что ж, еще раз поздравляю, ребус вы решили блестяще… Кстати, два дня назад видел наш новый СУ-2. Скоро пустят в серию.
– «Накадзима»? – Корф оживился. – Значит, все-таки решились! Удар на Западе?
– Да! Германия! Отныне наша основная работа – обеспечение операции «Гроза».
– Я готов, товарищ комиссар госбезопасности! – Корф подтянулся, глаза блеснули, как у охотника, при виде долгожданной дичи.
– Не спешите, не спешите, Володя! – альбинос покачал головой. – Экий вы нетерпеливый! Германией займутся другие, ваша цель прежняя – Тускула. И теперь вам уже не придется ехать в Абердин…
– Да, теперь проще, – согласился молодой человек. – Но, Василий Ксенофонтович, объясните! Ведь у нас пакт с Богоразом?
– Совершенно верно! – комиссар госбезопасности хмыкнул и даже подмигнул. – Пакт с Тускулой – блестящее достижение советской дипломатии. Теперь барьера нет. Наши люди смогут проникать туда без малейших помех. И тогда…
– И тогда… – без всякого энтузиазма согласился Корф. – Мне записаться в число эмигрантов?
– Нет, нет, ни в коем случае! – Василий Ксенофонтович перешел на шепот. – Там тоже есть умные головы, могут заподозрить. Вы должны попасть туда нелегально, как герой антисоветской борьбы! Надеюсь, Любовь Леонтьевна это сможет устроить?
– Без проблем. Она мне уже не раз предлагала.
– Вот и отлично. Кстати, вы не могли бы закрепить ваши отношения? Ее семья весьма уважаема в Свято-Александровске. Вы же, так сказать, ее спаситель!
– У Любы другие планы, – усмехнулся Корф. – Ей хочется стать мадам президентшей.
– Ай-яй-яй, – вздохнул альбинос. – Такое честолюбие в ее возрасте! Ну, это уже детали. Итак, ваша цель – Тускула. Попасть, закрепиться и действовать!
Корф задумался. Василий Ксенофонтович не торопил, продолжая жадно курить. Покончив с первой папиросой, он тут же полез в пачку за следующей.
– Ну что ж, – Корф кивнул. – Итак, агентурная разведка на Тускуле?
– Нет! – альбинос победно улыбнулся. – Ваша цель – в другом. В то время, как наши товарищи готовят операцию «Гроза», вы будете работать над тем, чтобы поднять красное знамя над Президентским дворцом Свято-Александровска!
– Ого! – молодой человек откинулся на спинку кресла. – Не слишком?
– Это задание товарища Сталина! – отчеканил Василий Ксенофонтович. – Мы взяли Тускулу за руку и уже не отпустим. Именно вам поручается основная работа. Методы, способы – это уже на месте. В общем, можем устроить соцсоревнование: кто раньше поднимет красный флаг – наша армия над Берлином или вы – над Тускулой.
Молодой человек, не приняв шутки, вновь замолчал, глядя куда-то в сторону.
– Ясно. Когда прикажете приступать?
