Государственном архиве Российской Федерации (119435, г. Москва, ул. Б. Пироговская, 17).
Для защиты чести и достоинства отца Вы вправе обратиться в судебные
инстанции, которые в соответствии с действующим законодательством могут
запрашивать в органах ФСБ России необходимые сведения.
Начальник архива
Н. П. Михейкин (подпись)
Теперь, читатель, подытожим то, что мы имеем:
1. Мой отец был очень умным человеком (см. письма
М. В. Юдиной в Приложении 2).
2. В числе свидетелей по делу Прохоровой он не значится.
3. Прохорова подозревает (обвиняет) моего отца на следующем
основании. Она, видимо, наедине говорила ему фразы типа:
«Нейгауз сказал, что…», «Фальк сказал, что…», а на допросе
следователь эти фразы ей предъявил.
Итак, «Нейгауз сказал, что…» – это вам не «блевотина» какая-
нибудь. Такую фразу нельзя занести в список стандартных фраз и
потом морочить ею голову всем подследственным подряд.
Ясное дело, однако, что стукач, передающий следователю в руки
фразу типа «Нейгауз сказал…» (если эта фраза была ему сказана
при разговоре наедине), создает для себя огромный риск
* См. Приложение 3.
разоблачения. Более того, этот риск ему абсолютно не нужен, раз
эта фраза не присутствует в «деле». Крамолы, сказанной в
компании и подтвержденной свидетелями, и так достаточно,
чтобы укатать подследственного на какой угодно срок.
Значит, минимально умный стукач так не поступит, если,
«Иванов сказал,
конечно, у нег
«Ив о
чт
ан е
о с
ов ть
ск
Нейаинс
гауз
з
ал, тинкт самосохранени
«Ней я.
гауз С
ледовательно,
ск
чт аз
о ал, ч
Ней то…»
гауз
сказал, что…»
стукач – не м
ской
аз от
