состав почв, отравили растения. Произошли неблагоприятные изменения и в фауне Вьетнама. Один вид черных крыс был вытеснен другими, которые являются разносчиками чумы в Южной и Юго-Восточной Азии. Изменился также видовой состав клещей, в частности появились клещи — разносчики опасных болезней. Изменились виды комаров, в отдаленных от моря районах появились вместо безвредных комаров- эндеминов комары, характерные для приморских лесов типа мангровых. Они являются главными разносчиками малярии во Вьетнаме и в соседних странах. Вызванное применением ядохимикатов нарушение экологического баланса тропического леса усиливает опасность проникновения в этот район и других животных-разносчиков и животных-посредников эпидемических заболеваний [320].
Особенно губительным было применение диоксина, который «по ошибке», как утверждали американцы, входил в состав оранжевой рецептуры. Всего над Южным Вьетнамом было распылено несколько сотен килограммов диоксина, который является ядовитым для человека в долях миллиграмма. Специалисты США не могли не знать о его смертоносных свойствах — хотя бы по случаям поражений на предприятиях ряда химических фирм, в том числе по результатам аварии на химическом заводе в Амстердаме в 1963 году [321].
Являясь стойким веществом, диоксин до сих пор обнаруживается во Вьетнаме в районах применения оранжевой рецептуры как в поверхностных, так и в глубинных (до 2 м) пробах грунта. Этот яд, попадая в организм с водой и продуктами питания, вызывает раковые заболевания, особенно печени и крови, массовые врожденные уродства детей и многочисленные нарушения нормального течения беременности. Медико-статистические данные, полученные вьетнамскими врачами, свидетельствуют, что эти эффекты проявляются спустя много лет после окончания применения американцами оранжевой рецептуры, и есть основания опасаться за их рост в будущем [322].
Кроме химических средств уничтожения растительности Пентагон применял в Индокитае и отравляющие вещества, непосредственно направленные против людей.
И потому самый большой урон в этой войне понесли не армии, а мирное население Вьетнама, как его южной, так и северной частей. Почти весь Вьетнам был залит отравляющими веществами. В северном Вьетнаме в результате многолетних бомбардировок американской авиацией погибло немыслимое число жителей, была разрушена инфраструктура. Тяжелые последствия вызвала и психологическая война против вьетнамского народа, осуществлявшаяся вашингтонским режимом вместе с прямой военной агрессией. Помимо Северного и Южного Вьетнама американская авиация проводила операции в Лаосе и Камбодже.
За время американской агрессии против Вьетнама на его территорию было сброшено 14 млн тонн бомб и снарядов, что эквивалентно 700 атомным бомбам (типа хиросимской). Американцы израсходовали во Вьетнаме больше бомб, чем все человечество за всю предшествующую историю войн [323].
Число погибших мирных жителей между 1954 и 1975 годом оценено в 2 миллиона человек.
Уничтожение мирных жителей происходило постоянно и систематически. Даже если судить по американским источникам, то порядок цифр, исчисляющих невинных жертв, таков: было убито 250 000 детей, 750 000 — ранены и получили увечья. В отчете сенатора Кеннеди от 31 октября 1967 года говорится о 150 000 раненых ежемесячно. Нередко происходило уничтожение целых деревень со всеми местными жителями.
Американцами установлены также «зоны свободного огня», в пределах которых все движущееся считается враждебным объектом. Иными словами, в таких зонах военной целью являлось все население.
Потери вьетнамских военнослужащих, сражавшихся с американскими агрессорами и марионеточным режимом Южного Вьетнама, составили 1 100 000 человек погибшими и 600 000 ранеными. Впервые официальные вьетнамские цифры потерь в войне были озвучены в 1995 году в связи с 20-й годовщиной победы.
Освещение происходивших событий во Вьетнаме подвергалось жесточайшей цензуре, а в США своего рода самоцензуре. В августе 1965 года телекомпания Си-Би-Эс показала репортаж о том, как американские морские пехотинцы сожгли из огнеметов вьетнамскую деревню южнее Дананга. На экране крупным планом были видны вьетнамцы, умолявшие огнеметчиков пощадить их жилища. Не помогло. В общей сложности сожгли более 150 домов в отместку за то, что в окрестностях деревни прозвучало несколько выстрелов. Сразу же после показа репортажа раздались звонки в телестудию, как осмеливаются показывать «коммунистическую пропаганду», играющую на руку врагу. Об этом же и поток писем [324].
По мере развертывания боевых действий иностранные корреспонденты удивлялись: американские солдаты старались имитировать фильмы о расправах ковбоев с индейцами на Дальнем Западе США в середине XIX века. Английский корреспондент Ф. Гриффитс так описывал свое пребывание со взводом из первой кавалерийской дивизии, название, разумеется, историческое, теперь мотомеханизированное соединение:
«Солдаты осторожно продвигались по рисовому полю. Увидев работавшего крестьянина, они открыли по нему огонь, он чудом увернулся и скрылся. Следующему крестьянину не повезло. Скоро он лежал, умирая, среди созревающего риса на краю своего крошечного поля» [325] .
Н. Томалин, корреспондент лондонской «Санди Таймс», рассказывал об июньском утре 1966 года: «В прошлый вторник генерал Джеймс Ф. Холлингсворт из американской «Большой Красной Первой» (1-й дивизии) поднялся в личном вертолете и убил больше вьетнамцев, чем кто-либо из солдат под его командованием». Журналист детально описал, как в районе дорог 13 и 16 генерал из автомата приканчивал каждого вьетнамца, стремившегося укрыться при приближении вертолета. В заключение статьи он процитировал слова генерала Холлингсворта: «Лучший способ воевать — вылетать и убивать вьетконговцев. Для меня самое приятное занятие в жизни — убивать» [326].
Подчиненные, естественно, не только подражали старшим по чину, но вносили разнообразие в ставший привычным процесс убийства. Капитан Лин А. Карлсон, облетавший на вертолете район Плейку, расстреляв все замеченное живое, сбрасывал визитные карточки со специально отпечатанным стандартным текстом: «Поздравляем. Вы любезно убиты заботами 361-го отряда. Искренне Ваш. Розовая 20». На обороте карточек различные надписи. Например: «Бог дарует, а 20 (20-мм пушка) забирает. Наш бизнес — убийство. Прекрасный бизнес» или «Вызывайте нас круглосуточно для смерти и уничтожения» [327].
Солдаты 25-й пехотной дивизии обожали оставлять память о себе. Они засовывали в рот убитым вьетнамцам нарукавный знак с номером дивизии. С теми или иными вариантами то была общепринятая практика в американских частях во Вьетнаме. Журнал «Тайм» 5 декабря 1969 года как бы мимоходом коснулся будней той войны. Солдаты из отборной Американской дивизии схватили старика вьетнамца и с хохотом натравили на него доберман-пинчера. Или другой случай. Патруль встретил пожилого вьетнамца с ребенком на руках. Командир патруля — сержант: «Три дня отпуска тому, кто пристрелит гука» («вонючка», «вьетнамец» — на солдатском жаргоне). Без долгих размышлений почти все солдаты патруля открыли огонь, изрешетив пулями обоих. Они упали вместе — старик, обнимавший ребенка. А скольких вьетнамцев, «не желавших говорить», сбросили с вертолетов, расстреляли, утопили. Объяснение простое — продиктовано военной необходимостью [328].
Своеобразным символом чудовищных злодеяний американцев во Вьетнаме стала резня, учиненная в южновьетнамской общине Сонгми (Милай) 16 марта 1968 года. Личный состав проводившего там «операцию по умиротворению» воинского подразделения армии США без малейшей на то необходимости истребил почти все мирное население.
Особенно зверствовал командир одного из взводов, лейтенант У. Келли, собственноручно застреливший 109 человек. По рассказу участника этой бойни, «жителей деревни, женщин, детей, стариков собрали в группы, а затем расстреляли из автоматов и пулеметов. Позднее, проходя по сожженной дотла деревне, я видел горы трупов» [329].
