которого использованы искусственные вещества, мясо животных, напичканных гормонами и вредными препаратами, мало того, даже трансгенные организмы, те самые ГМО, получают все большее распространение в США, ведь трансгенные технологии позволяют корпорациям извлекать сверхприбыль, наваривать дополнительные барыши.
Узкая группа магнатов, владельцев продуктовых сетей и производственных мощностей, именно таким образом реализовала свою либеральную свободу, и она просто вытеснила все натуральное, все живое, ведь эта конкуренция невыгодна, мешает «делать деньги». А простых людей завалили продуктами, которые уродуют человека, причем уродуют в банальном, самом обыкновенном смысле слова, такие продукты нарушают обмен веществ, они уничтожают естественные процессы организма. И той узкой группе магнатов выгодно, вот выгодно и все, она греет руки на трансгенных и искусственных продуктах, она получает от этого прибыль, и плевать она хотела, что нация вырождается, что скоро половина американцев будет страдать ожирением, станет инвалидами.
Либеральная свобода, лишенная философии солидарности, лишенная осознанного коллективизма, совести, духовных максималистских рефлексирующих надстроек, приводит к вырождению, и вырождению не только моральному, но и физическому, ведь одно с другим связано!
И тот магнат, который принимает решение об использовании для откорма скота трансгенной кукурузы и сои, о применении гормонов и опасных препаратов, искренне не может понять — почему то, что делает он и его коллеги (в широком смысле все «бизнесмены», придерживающиеся принципов неограниченной свободы обогащения), почему это приводит к катастрофе, почему финансовая система разбалансирована и гибнет, почему все идет под откос?! Он искренне не может понять, почему «трансгенный» образ ведения бизнеса — зло, почему погоня за сверхобогащением приводит к пропасти то общество, в котором живет он сам, почему все это уродует общество? А ведь такой магнат, да и его сотрудники-ученые, которые ведут работу по созданию всей этой «трансгенной» модели жизни, не нарушают принципов либерального американизма, они не выходят в криминальное поле (по понятиям американизма), они просто продвигают свой эгоизм, свою безграничную свободу, они просто ставят свои личные выгоды во главу угла, на первое место, превыше интересов общества, не заботясь проблемами религии, морали, этики. Им выгодно выдавить все натуральное с продуктового рынка, и они выдавливают! Доходит до смешного: чтоб натуральные продукты не создавали конкуренции продуктам из торговых сетей, в ряде штатов выпущены законы о том, что люди, имеющие свои небольшие участки земли возле дома, не имеют права выращивать ничего, кроме газонной травы, а если хотят вырастить хотя бы редис или горох, должны регистрироваться в качестве фермера, платить налог.
Но повторюсь, разговор о трансгенных продуктах — лишь пример, точно так же можно разобрать и нынешнюю систему «биржевой активности», всю махину «финансового сектора», создающего триллионы «пустых денег», активов, которые «злокачественны» и, по сути, таят не менее разрушительные «мины замедленного действия», чем продукты ГМО. Злокачественность процессу придал принцип эгоистической бесконечности спекуляций, то есть легитимного эгоизма, возведенного в абсолют, когда один «игрок» может делать все что хочет для личного обогащения, не заботясь о последствиях своих действий, о влиянии их на общество.
Вот такая свобода… свобода наживаться, доводить «либеральность» до крайности, свобода одних вылезать за счет других, не умеющих сделаться «успешными» и придумать, как обмануть всех еще более мастерски.
Но в этом-то все и заключено — сама модель порочна, сама концепция злокачественна. Идеология, заключенная в полном отрицании идеологических максим, кроме одной — свободы эгоизма, приводит к пропасти. Нынешнее американское общество — одно из самых идеологизированных в мире, но его идеология именно такова, она состоит в борьбе за примат ничем не ограниченного эгоизма.
И здесь снова всплывает тема нации, вернее, вопрос наличия или отсутствия американской нации. Была она, не было ли ее, существует ли она сейчас?
Потратив на выяснение этого вопроса немало времени (и посвятив ему одну из глав данного исследования), я пришел к тому, что модель «американской нации» в целом двоична: сама нация, ее ядро формировалось как сообщество белых, англоязычных переселенцев, подавляющую часть которой составляли представители так называемой группы УАСП (или ВАСП, как вам больше нравится; WASP — White Anglo-Saxon Protestants — белые англосаксонские протестанты). Они занимали господствующее положение в обществе, причем и в двадцатом веке, они и сейчас его занимают, разве что теперь им труднее доминировать, и они вынуждены даже прибегать к весьма забавным фокусам (к примеру, вытащить в качестве «свадебного генерала» темнокожего Обаму, который полностью подчиняется правящей фронде и проводит в жизнь ее политику).
Двоичность же феномену «американской нации» придает ее нынешнее двусмысленное состояние, когда в состав «нации», казалось бы, приняты все жители США, имеющие законное гражданство, и это преподносится как победа толерантности и финал формирования нации, но на самом деле психология и глубинные факторы процесса не позволяют такой нации быть устойчивой и обуславливают два противоположных друг другу процесса: тайный нажим на «цветные» категории граждан, осуществляемый (хотя и все более безуспешно) «белой» элитой, и, с другой стороны, демографическое наступление небелых групп населения, то есть «цветных» (азиатов, латиноамериканцев, мулатов и пр.). Плюс к этому усиливающиеся противоречия между социальными группами, то есть между узкой прослойкой самых богатых, с одной стороны, и бедными категориями, с другой (хотя именно к наиболее необеспеченным, как правило, и относятся темнокожие граждане, индейцы, азиаты и латиноамериканцы).
В тот момент, когда я делал последние правки в рукописи, испанская газета El Pais опубликовала статью [430] о непростой ситуации, сложившейся в американских тюрьмах. В данной публикации констатируется, что никакие сталинские лагеря и рядом нельзя поставить, характеризуя американскую пенитенциарную систему, где содержится более 6 млн человек (то есть гораздо больше, чем в период пресловутых «сталинских репрессий»), и проблема состоит не только в количестве арестантов, но и в чрезвычайно жестких условиях содержания в тюрьмах США. Около 50 тысяч заключенных содержатся в полной изоляции, не имея права общаться ни с кем. Им позволено лишь заниматься спортом в одиночестве в течение одного часа в день. Жизнь остальных ничуть не лучше. По некоторым оценкам, около 70 тысяч заключенных ежегодно подвергаются насилию, но власти закрывают глаза на эту проблему. США лидирует еще по одному показателю: сотни подростков приговорены к пожизненному заключению.
Причем с течением времени положение не только не улучшается, оно делается еще более удручающим, за два последних десятилетия показатель количества заключенных на душу населения вырос в три раза — 741 человек на 100 тысяч жителей. Для сравнения: в Норвегии на каждые 100 тысяч жителей приходится 66 заключенных, в Испании — 144.
Вы, наверное, удивитесь (а может, уже и нет), но та самая «трансгенная» модель ведения дел, о которой я говорил чуть выше, проникла и в пенитенциарную систему США, ведь нынче появилось немало частных компаний, которые успешно наваривают на тюрьмах, причем вполне легально.
Чем дальше, тем больше пенитенциарная система в США подпадает под полный контроль частных компаний, то есть коммерческих организаций, превращаясь в прибыльный бизнес. Группа заинтересованных лиц, обладающая значительным влиянием в высших эшелонах власти, выступает против смягчения наказаний, чтоб гарантировать стабильный поток «клиентов».
Но поместил я здесь выдержки из материала, опубликованного в El Pais, не только потому, что статья лишний раз подтверждает тезис о губительности нынешней модели социально-экономического устройства американского общества (и «либерально-капиталистической» модели вообще, в которой даже тюрьма превращена в жестокий бизнес, куда набивают побольше народа во имя чьих-то «финансовых интересов»), а потому, что все это тесно связано и с вопросом неоднородности «американской нации».
В вышеуказанной статье, помимо прочего, говорится: «Расовая проблема в США по-прежнему стоит очень остро. Президент Соединенных Штатов, участвующий в предвыборных дебатах, — афроамериканец. Но вероятность оказаться в тюрьме для представителей чернокожего населения в семь раз выше, чем для тех, кто относится к белой расе. Рабство в США было отменено, но статистические данные свидетельствуют о том, что общее количество осужденных афроамериканцев, содержащихся в местах лишения свободы и
