Он взял в ладони ее личико.
«Ничто не сможет сделать тебя плохой»
«И даже это…» она расстегнула его брюки и спустила их вниз, отбрасывая по пути кинжалы.
Когда он оказался полностью без одежды, Анья уставилась на его бабочку-тату, проводя пальцами по ломаным линиям, охая и ахая. Кожа поднималась под ее пальцами, воспламеняясь.
«Живая?» Восхищаясь, выдохнула она.
«До этого момента я и сам не догадывался. Как тебе известно, здесь демон вошел в меня, но такое раньше не происходило»
«Должно быть, я ему нравлюсь»
«Так и есть»
«Хороший мальчик» прошептала она, целуя бабочку. И снова та подалась ей навстречу, распространяя покалывания в месте контакта.
Люциен не был уверен, почему боги выбрали бабочек в качестве метки демона. Возможно из-за «Эффекта Бабочки». Как напоминание, что единственный взмах ее крыльев – или в его случае, одно глупое решение – может целиком изменить реальность. Каким бы ни было пояснение, он всегда ненавидел клеймо. Почему не оружие или рог демона? Нечто, что заявляло бы: «Я Есть Мужчина»
Люциен и так был слишком неуверен в себе.
Анья опустилась на колени и легонько поцеловала его живот как раз у нижнего края крыла. Затем выпорхнул ее язычок, обводя контуры. Электрические разряды пронзили его кровь, органы и добрались костей.
Громогласно рыча от удовольствия, он запрокинул голову. Поглаживал ее макушку, подстегивая, в то время как должен был бы заставлять ее подняться на ноги.
«Сколько женщин восхищалось этим великолепным телом?» прошептала она. Секундой позже ее ноготки впились в него.
«Не много» признался он. Мэрайя была очарована ним, но он также пугал до смерти.
Не винил ее за страх. Он встретил ее через одно-два столетия после начала своей одержимости, когда только учился управлять демоном; он все еще оставался немного неприрученным. Хотя также был красивым, способным усладить женщину мужчиной.
Она только раз взглянула на него и поняла, что он тот «единственный». Он сделал то же самое, потому что она являлась воплощением нежности, которой он всегда жаждал. Они тут же оказались в постели; она была вдовой и радовалась, что в ее жизни появился воин, который мог позаботиться о ней и защитить.
Несмотря на то, что она жаждала его защиты – воры, наемники и чума были весьма распространенными в то время – она опасалась именно этой его стороны, боялась, что он использует свою силу против нее.
Он всегда находился начеку, осторожничая в действиях и словах. С Аньей он чувствовал свободу и мог расслабиться, поскольку она, казалось, восхищалась его силой и наслаждалась его подспудным неистовством.
«Притворюсь, что я первая» сообщила она. Ее взгляд взлетел и встретился с его в жаркой схватке. «Договорились?»
«Ты первая в любом смысле этого слова»
Девушка улыбнулась с порочным удовольствием.
«Сколько времени, Люциен? С тех пор как у тебя была последняя женщина?»
«Тысячи лет» со стыдом признался он.
Теперь ее глаза распахнулись.
«Ты определенно шутишь»
Он покачал головой.
«Нет, не шучу»
«Но… почему ты по своей воле воздерживался? Ты же не проклят в этом смысле. Не пойми меня неправильно, я не жалуюсь. Думаю, что ты нравишься мне еще больше теперь, когда я знаю, что ты жил без этого, как и я»
«Мне это тоже нравится»
«Тогда почему же ты отрицал потребности своего тела?»
«Я – Смерть, Анья. Лучше спроси, зачем я позволяю себе заниматься любовью с женщиной, если возможно в один прекрасный день меня призовут забрать ее душу?»
«Тогда зачем же заниматься любовью со мной?» мягко спросила она.
Он запутался пальцами в ее волосах, удивляясь тому, что каждая прядь напоминала шелковую ленту.
«Пред тобой я не могу устоять»
Она прильнула к его руке и поцеловала в ладонь.
«Я тоже не могу тебе противиться, и очень этому рада»
«Как и я» сказал он. Анью стоило ждать. Ни одна другая женщина не могла с ней сравниться.
«Я думаю, мы оба предостаточно ждали» Не отрывая от него взгляда, она поднялась, подобно восходящей на небосклон луне, и попятилась к кровати. Едва ее ноги коснулись матраса, она опустилась и двинулась по кровати. Сексуальное белье переливалось в приглушенном освещении.
Оказавшись на середине кровати, девушка остановилась и оперлась на локти.
Ее ноги раздвигались… раздвигались… раздвигались… открывая само средоточие ее жара. Его сердце замерло, перед тем как загрохотать в неистовом ритме, пока он упивался ее красотой. Она была совершенством: слегка загорелая кожа, просящий его языка пупок, плоский животик, стройные бедра.
Дрожа, Люциен приблизился к кровати. Внезапно замер, нахмурился. Чертыхнулся. Смерть завопил.
«Что случилось?», тоже хмурясь, спросила Анья.
«Души. Ненавижу то, что это опять происходит в такой момент» Он с трудом выговаривал слова сквозь визг демона.
«Люциен…»
«Не сходи с места. Умоляю» Он исчез, позволяя мчаться своему духу туда, где он требовался. Две души в Китае, чьи тела были уничтожены ядом, нуждались в транспортировке.
Одной надо было в рай, другой – в ад. Одна, конечно же, счастливо последовала за ним. Другая отбивалась и вопила. Люциен злился, что пришлось покинуть Анью, потому с яростью вверг сопротивляющийся дух в ад. Смерть ярился всю дорогу. Наконец-то завершив работу, они смогли вернуться.
Завидев Анью, Люциен обрадовано вздохнул. Смерть утихомирился.
На этот раз она не трогала себя, но поджидала его. Сквозь бюстгальтер он видел, что ее соски съежились бусинками. Ноги были по-прежнему разведены, и он видел влагу, пропитывающую ее трусики.
Заметив его, она медленно улыбнулась.
«Не хотела заканчивать без тебя»
«Я рад» Он взобрался на кровать.
Анья остановила его, упершись ногой ему в живот, прежде чем он успел лечь на нее.
«Думаю, нам стоит установить парочку базовых правил»
«Никаких правил» Он поднял ее ногу и поцеловал свод стопы.
Задыхаясь, она откинулась на спину.
«Продолжай в том же духе, и я с радостью буду смотреть на свои ноги»
Он лизнул ее.
«Одно. Только одно правило» Его язык снова высунулся, обвиваясь вокруг ее большого пальца. У нее выступила гусиная кожа.
«О, боги» воскликнула она. «Никто такого не делал. Кто бы подумал, что это может быть так приятно? Ох, да»
Собственническая волна прокатилась по нему. Страсть в ее лице будет преследовать его до конца дней, поскольку она была истинной и концентрированной и несдержанной.
«Какое правило? Я уже согласился не входить в тебя»
«Не это» сказала она, выгибая бедра. «Лизни снова»
Он повиновался.
Она застонала.
«Какое правило?»
«О, да. Мое правило» Она сняла бюстгальтер и отбросила его в сторону. Тот приземлился на груде кинжалов. Ее соски оказались маленькими розовыми ягодками, созданными для его языка. «Никто из нас не покинет эту кровать, пока оба не будут удовлетворены. Вот мое правило»
Таких слов он меньше всего он ожидал от нее. Его живот свело от чувства, давать название которому он отказывался.
«Согласен. Если ты согласишься с одним моим правилом»
«Каким?» серьезно спросила она.
«Здесь, в этой кровати, не будет битв» Он погрузил ее пальчик в рот, скользя по нему языком. «Только экстаз»
Она вцепилась в простыни.
«Согласна. Согласна, согласна, согласна!»
Рык вожделения в его голове раздался, когда он сорвал с нее трусики и наконец-то водрузился поверх нее. Его член был горяч, но ее женственная сердцевина была еще горячее, он почувствовал это когда скользнул по ней осторожно, чтобы не погрузиться.
Она не отпрянула, но позволила ему тереться об нее.
«Я еще никогда не была так близка с мужчиной»
«Я тоже»
Мягкий хриплый хохот сорвался с ее губ.
«Почему я тебе доверяю? Тебе, от которого я должна бежать со всех ног»
