Тьфу, ну и жизнь!
Я металась как разъяренная тигрица.
— Черт, черт, черт, — твердила я, сметая все на своем пути, отчасти забыв, что падающие на пол несчастные вещи принадлежат не Ларчику, а мне. И, следовательно, так поступать с ними в высшей степени неосмотрительно.
Когда на пол упал мой любимый тигр с такой милой и простодушной физиономией, я почувствовала раскаяние.
— Бедняжка, — пробормотала я, прижимая несчастного плюшевого звереныша к груди. — Невинный ты мой страдалец!
Успокоившись, я взяла сигарету и плюхнулась в кресло, нажав на кнопочку пульта.
Но расслабиться мне не дали!
В дверь позвонили. Осторожно и вежливо, как бы заранее извиняясь за причиненное беспокойство.
— Сейчас, — отозвалась я, бросаясь к двери с таким рвением, что с моей ноги слетела домашняя тапочка.
По сей глупейшей причине я немного задержалась и лишь через некоторое время открыла дверь.
На пороге стоял невысокий мужчина лет сорока, и на его лице застыла угодливая до отвращения улыбка.
— Александра Сергеевна? — поинтересовался он, немного склонившись в лакейском поклоне.
— Да, — кивнула я.
— Я от Андрея Петровича. Он вас ждет.
— Знаю, — буркнула я. — У него дурная манера вызывать меня в самое неподходящее время. Теперь он требует меня даже глубокой ночью.
— Обстоятельства, — развел руками «пришелец». — Знаете ли, Александра Сергеевна, таковы вот у нас обстоятельства-с!
Мой «ночной гость» сейчас был похож на персонажа романов Достоевского. Как бы выплывший из ночной темноты, он вбирал в себя этот сумрак и зловеще распространял его вокруг себя.
Быстро надев куртку, я вышла наружу.
На улице было классно — наконец-то пошел снег, крупными хлопьями тихо и печально покрывая землю.
А во дворе стоял настоящий лимузин с затемненными стеклами!
И именно к нему подвел меня странный дяденька и распахнул передо мной дверцу.
«Ого, — подумалось мне, когда я уютно устроилась на мягком сиденье, — кажется, у нас с Ларчиком наконец-то появились богатые клиенты!»
Отношение к богатым клиентам у меня было двойственное. С одной стороны, эти самые богатые клиенты всегда платили неплохие гонорары, что, безусловно, было в радость. Но, с другой стороны, они отличались ужасным высокомерием и в основном требовали прослеживать, чем развлекаются их «барышни» на досуге.
Барышень своих они подбирали зачастую в стриптиз-клубах, и посему они и развлекались соответственно. А мне на все сии безобразия смотреть было совершенно не в кайф.
Так что, пока наш великолепный лимузин рассекал пространство столь неподходящего ему Тарасова, я печально готовилась к тому, что снова придется бегать, высунув язык на плечо, за какой-нибудь насмерть перекрашенной гризеткой и отбиваться от завсегдатаев тех мест, к которым лежала душа у наших клиентов, и уж если меня вытащили из тепленькой кроватки ночью, дело это взвалят на мои юные плечики немедленно… Я уже была мысленно готова отказаться от своей части гонорара в пользу бедного Ларикова, а сама бы продолжила отдых, как вдруг мой загадочно молчаливый спутник сказал вполголоса:
— Вы еще слишком молоды, чтобы нам помочь. Кажется, ваш босс немного переоценивает ваши способности.
Лучше бы он этого не говорил!
Я застыла с открытым от возмущения ртом, и в моих глазах вспыхнул опасный огонь.
Он продолжал смотреть на меня с легким оттенком жалости и насмешки.
Когда мое возмущение наконец начало идти на убыль, я сделала глубокий вдох, чтобы привести в порядок свои нервы, и процедила сквозь зубы:
— Я, между прочим, и не настаивала на своем участии. Вы ворвались ко мне, разбудили, хотя я в сей час должна спать, а теперь начинаете вправлять мне мозги…
— Помилуйте, — сдвинул он недоуменно брови, — никому я мозги не вправляю!
— Нет, вы заняты светлым процессом воспитания, — продолжала бушевать я. — Кажется, скоро вы начнете указывать мне, что делать, как жить, и тыкать пальцем в мои маленькие грехи!
— Боже мой, — растерянно пробормотал мой спутник, — я и не подозревал, что женщина может так обидеться. Черт знает что такое… Скажешь: старая — обижаются, говоришь, что слишком молода — обижаются еще сильнее! Я всего лишь хотел сказать, что дело это чрезвычайно опасное, а вы совсем еще девочка! Мне кажется, нам надо было поискать более взрослую девицу! И нечего так обижаться!
К тому моменту, когда он закончил свою оправдательную речь, я окончательно проснулась и мое мрачное настроение заметно просветлело. Теперь мне даже нравилась эта ситуация — едет Саша в лимузине, за окнами мелькают родные улицы и не менее родные переулки с мусорными баками, жизнь полна контрастов и посему прекрасна!
А тут этот невысокий и лысенький дяденька, снявший свою норковую шапочку, протирает лысину платочком и обиженно надул губенки, и, что самое интересное, довела его до такого состояния именно я!
Странное удовольствие душевное посетило меня от оной мысли.
Теперь мне было его жаль, но я все-таки проворчала:
— Хотя бы извинились, что вытащили из теплой кровати, так нет же — еще и малолеткой обозначили! Нет у людей никакого воспитания, ей-богу, нет!
Услышать ответ моего изумленного спутника мне, увы, не довелось.
Машина тихо вкатилась во двор, и мы вышли.
Окно на пятом этаже, где находился наш офис, было освещено.
Нас ждали.
В квартире, кроме моего босса, находились еще двое. Мужчина в шикарном кашемировом пальто разгуливал по комнате, но, стоило мне появиться на пороге, как он застыл, восхищенно глядя на меня.
— Этель, — пробормотал он и, обернувшись к сидевшему за столом Ларикову, с акцентом по-русски произнес: — Она вылитая Этель!
Он бросился ко мне, присел на корточки и восторженно схватил мои руки.
— Дитя мое, вы, и только вы, можете спасти меня и мою дочь!
Я, конечно, прониклась важностью момента и даже немного погордилась. Но все-таки мне хотелось узнать, что, собственно, требуется от меня, дабы спасти его дочку?
Вторым посторонним в нашем офисе была дама. Она, в отличие от горячего иностранца, на меня отреагировала скептически и безучастно, лишь посмотрев в мою сторону равнодушно своими прекрасными миндалевидными очами с ресницами-опахалами, отчего у меня сразу закралось нехорошее подозрение, что они попросту накладные. А когда ресницы у человека накладные, так и все остальное может оказаться накладным. Бюст или волосы — раз уж даме хочется быть самой красивой, она ни перед чем не остановится!
— Ты уверен? — открыла она свой накрашенный ротик. Хотя она и произнесла это по-французски, я заподозрила ее в русском происхождении.
Слишком уж акцент у нее был нижегородский…
— Что ты хочешь сказать, Элен? — обернулся к ней наш высокий посетитель.
