время кассиром работала и была осуждена за растрату. Я сам ошалел, когда нашел в картотеке ее отпечатки.
— Ну что ж, теперь, кажется, все ясно? — спросила Альбина. — Только… Ромку Крестовцева отпустят?
— Конечно, — ответил Олег. — Теперь к нему претензий нет. Я уже распорядился.
— Олег, а он так и не знает, что Наташа занималась проституцией? — поинтересовалась Альбина.
— Нет, — покачал головой Карташов.
— Может быть, пусть и не узнает? — вопросительно посмотрела она на мужа.
— Ну, не могу обещать, как получится, — сказал Олег. — Хотя, по-моему, он не потеряет покоя на всю оставшуюся жизнь, если и узнает — не тот человек. Да и эта Наташа — что она ему? Кто? Женить на себе шантажом хотела… Или ты считаешь, что у него была к ней любовь до гроба? Не смеши меня!
— Да нет, я так не считаю, — покачала головой Альбина. — Одним словом, поступай как знаешь. Да! — вдруг стукнула она себя пальцами по лбу. — А где же эта самая пресловутая кассета, из-за которой началась вся канитель?
— Да не было никакой кассеты! — махнул рукой Олег Валерьянович. — Золотарева просто Романа на испуг хотела взять.
— Конечно, — кивнула Лариса. — Подумайте сами, ну как она могла установить камеру в раздевалке! Или в инвентарной! И Роман, если бы удосужился подумать хорошенько, пришел бы к такому же выводу. Но… страх — плохой помощник, и Роман, запуганный угрозами с обеих сторон, уже был не в состоянии рассуждать здраво. Наташа просто блефовала.
— В общем, благодаря своим выходкам и погибла, — сделала вывод Альбина. — А вот Катю мне жаль гораздо больше.
— Та тоже хороша! — усмехнулся подполковник. — Все по подружкиной подсказке делала! А если бы та ее на убийство послала или еще куда-то? Нельзя в таком возрасте овцой бессловесной жить в конце концов!
— Наверное, ты прав, — согласилась Альбина. — Ну что, мы можем ехать домой?
— Да, я уже совсем освободился, — сказал Олег Валерьянович. — Пойдемте.
Они втроем вышли на улицу, Альбина искренне поблагодарила Ларису.
— Не за что, — отозвалась Котова. — Милости прошу вас как-нибудь ко мне в «Чайку».
— Непременно, — заверила ее Альбина, и они распрощались.
Эпилог
После того как дело об убийстве Кати Полянской и Наташи Золотаревой было успешно завершено, Лариса задумалась об уже давно сложившейся традиции — приглашать в «Чайку» участников расследования. Обычно она старалась собрать тех людей, которые были ей наиболее симпатичны. Альбина Карташова и ее супруг. Долго не раздумывая, она набрала домашний номер Карташовых. Услышав голос супруги подполковника, Лариса сказала, что была бы рада видеть их с мужем вечером у себя. Альбина с радостью согласилась.
Прекрасно, решила Лариса, есть повод примирить мужа с ее участием в расследовании, и она позвонила Евгению и пригласила на ужин. Котов для начала постарался набить себе цену, с важностью заявив, что у него дела в фирме, но тут же добавил, что постарается их отложить. В том, что он явится, Лариса не сомневалась.
Прием был назначен на шесть часов вечера. К удивлению Ларисы, за час до этого в ресторан явился Дмитрий Степанович Городов. Опухоль от укуса пчелы у него уже почти спала, и теперь Степаныч был примерно таким, каким его привыкла видеть Лариса. Разумеется, развенчанный администратор был мрачен и явно удручен.
— Здравствуй, Дмитрий Степанович, — без особого тепла поприветствовала его Лариса. — Что у тебя случилось?
— Здрасьте, Лариса Викторовна, — скрипучим голосом отозвался тот. — Можно мне с вами… так сказать, поговорить?
— Ну, проходи, — кивнула Котова.
Степаныч прошел в Зеленый кабинет, покосился на накрытый для приема гостей стол, но не стал высказывать своих комментариев по этому поводу.
Он стал в центре комнаты, перекатываясь с пятки на носок, и начал:
— Вы вот тут меня… наказали. На мой взгляд, совершенно несправедливо, но не об этом сейчас речь.
— А о чем? — полюбопытствовала Лариса.
— Речь о том, что у меня образовались проблемы в семейной жизни.
— Вот как? И с чем они связаны?
— С тем, что жена со мной собралась разводиться! — заявил Городов. — По вашей, между прочим, милости.
— Это почему же? — удивилась Лариса.
— Да потому, что она решила, будто меня уволили! Главное, я ей объяснял, что это временно, всего на неделю, а она мне не верит! Нет, я всегда, в общем-то, знал, что она дура, но не до такой же степени! Вбила себе в голову, что я вас чем-то смертельно оскорбил и вы меня, так сказать… выгнали! Плачет целыми днями! И главное, упрекает меня, что у меня характер несносный! Что я ни с кем не могу ужиться! Главное, сама не может со мной нормально уживаться, а на меня еще и сваливает!
— Она что же, боится теперь остаться без кормильца в семье? — улыбнулась Лариса. — Вообще-то, насколько я знаю, ты и так не очень-то ее балуешь со своих доходов, так что она ничего существенного не потеряет в случае развода с тобой.
— А вот я потеряю! — повысил голос Городов и сразу же занервничал. Это выразилось у него в том, что он принялся дрыгать тощенькой ляжкой, а попутно раздирать себе ногтями кожу головы. — Я потеряю, Лариса Викторовна!
— Что же ты потеряешь? Неужели душевный покой и сон? — ехидно спросила Лариса. — Единственную любовь всей своей жизни? Ты вообще-то не раз без зазрения совести упоминал при мне, как тебе надоела твоя жена. А особенно теща. И какие они обе дуры. И что ты будешь счастлив, если хотя бы старуха исчезнет с твоего горизонта. Что ж, в случае развода ты как раз обретешь свою мечту!
— Да вы все не так поняли, совсем не так! — загорячился Городов. — Я просто под горячую руку так говорил, когда они меня достанут сильно! И потом, я не так говорил! Я и не собирался никогда разводиться! Я просто хотел, чтобы жена с тещей ныть перестали, вот и все! А потеряю я и в самом деле много! Во- первых, вы не забывайте, Лариса Викторовна, что я живу в их квартире. А свою, если вы не помните, я сдаю!
— Ну и что? — Лариса по-прежнему продолжала разыгрывать холодность и равнодушие.
— Как что, как что?! — задергался Степаныч. — Месяц же только начался, а я уже деньги с жильцов получил! Вы понимаете, что это значит? Что мне некуда идти!
— Сними себе на этот месяц другую квартиру, — пожала плечами Лариса. — А своих жильцов предупреди, чтобы подыскивали другой вариант, потому что через месяц ты возвращаешься в свои апартаменты, вот и все!
— Вот и все! — передразнил было начальницу Степаныч противным голосом, но, заметив, каким гневом тут же сверкнули ее глаза, моментально сменил тон: — Это я тещу вспомнил, Лариса Викторовна! У той тоже все просто получается, как у вас! Где же я так, с ходу себе квартиру найду?
— Обратись в любую контору, их сейчас море! Тебе там вмиг подберут подходящий вариант. Заплатишь им — и сегодня же въедешь.
Слово «заплатишь» тяжелым камнем легло на ранимое сердце Дмитрия Степановича. Настолько тяжелым, что он аж согнулся пополам. После этого, набрав воздуха, он, уже не сдерживаясь, закричал:
