здесь.
Лариса села в машину, повернула ключ зажигания и уже была готова тронуть автомобиль с места, как запищал мобильник. Она тут же убрала ноги с педалей и активизировала связь.
— Лариса Викторовна, у нас срочное сообщение, — залепетал в трубку взволнованный голос Маши Губиной.
— Что? С Тоней что-нибудь? — обеспокоенно спросила Лариса.
— Да… Вернее, не совсем, — выдохнула в трубку Маша. — В общем, мы задержали Ювеналия и хотим его сдать вам. Вы где находитесь?
— Сейчас собиралась ехать к себе в ресторан. А что случилось-то? — Лариса не на шутку удивилась, узнав про «задержание» Ювеналия Добрынина.
— Мы все объясним на месте, — спокойно и рассудительно прозвучал голос Олега, который, видимо, вырвал трубку у жены. — Если вы не возражаете, то через пятнадцать минут мы вместе с Ювеналием будем у вас в ресторане.
— Хорошо, — коротко ответила Лариса и поехала в «Чайку».
— Нет, вы представляете, Лариса Викторовна, что он натворил! — восклицала Маша тонким голосом, обличительно глядя на Ювеналия Добрынина в Зеленом кабинете ресторана «Чайка». — Расскажи сам, Ювеналий!
На лице Добрынина не отразилось никаких эмоций. Он стоял и смотрел на Машу обычным своим благостно-постным взглядом.
— Я ни в чем не собираюсь оправдываться, — церемонно начал он, выдержав паузу.
— Вы можете четко сказать, что произошло? — спросила Лариса.
— Можем, — вздохнул Губин. — Вчера наш искатель правды, — он указал на Добрынина, — встретился с Тоней у филармонии…
— Они вместе на концерт пошли, представляете! — тут же эмоционально уточнила Маша.
— …И та сказала ему, что это она убила Серегу, — невозмутимо закончил Губин. — Она, конечно, не убивала и сказала так просто ради эпатажа. Тоня — человек оригинальный, непохожий на других, она любит произносить такие вещи, от которых другие люди приходят в шок. Ну а Ювеналий не растерялся и принял свои меры.
— Какие же?
— Я давно подозревал, что у этой девушки нет мира в душе, — прокомментировал Добрынин. — Она пригласила меня на концерт, чтобы попробовать соблазнить и увести в свой грешный мир. В нашей жизни добродетель постоянно сталкивается с соблазнами, исходящими от диавола.
— Скажи еще, что Тонька — дьявол, — чуть не лопнув от возмущения, подзадорила его Маша.
— У нее бесовский огонь в глазах, — не растерялся Ювеналий. — Я это заметил сразу же, как только впервые увидел ее. И я ее тоже заинтересовал. Вчера она сама мне позвонила и пригласила на концерт.
— А ты у нас страшный оригинал… — насмешливо подтвердил Губин. — И в этом смысле вы с Лавриненко схожи.
— Я с бесовством борюсь, — возразил Ювеналий. — Приглашение я принял потому, что хотел проверить свою стойкость, а заодно и постараться возвратить Антонину в лоно истинного представления о жизни. Я видел у нее на груди крестик, значит, она православный человек, просто погрязший в пучине страстей. А вы, кстати, — он обличающе развернулся к Губиным, — этому способствуете.
— Это чем же? — ахнула Маша.
— Все знают о ваших бесовских играх, разрушающих основу основ — семью. Вы не задумываетесь, что это отразится в конечном счете на ваших детях?
— Ювеналий, я прошу тебя, хватит, — поморщился Олег.
Добрынин гордо вскинул голову, жестом как бы отстранился от Губина и продолжил:
— Разврат никогда не приводил к хорошему. Вам обоим нужно покаяться, исповедаться в храме, а тебе, Олег, сделать в конце концов выбор. Ты ведь не мусульманин, который считает себя вправе иметь несколько жен.
— О чем ты говоришь? Совсем сбрендил со своей религией! — возмутилась Маша, лицо которой покрылось пунцовой краской.
— Добрынин, прекрати. Давай лучше по делу говори… — суетливо замахал на него руками Олег.
Ювеналий с чувством выполненного долга повернулся к Ларисе и с ехидцей заметил:
— Вот видите, этим людям уже стыдно. А Антонина могла убить Сергея. Тот тоже человек мирской. Даже слишком мирской. И об их развратной жизни всем нам говорил. А мы не верили…
— В общем, так, — громко перебил его Олег. — Похоже, мне придется рассказывать за него.
— Да-да, а то мы явно отвлеклись, — поддержала его Лариса.
— Дело в том, что Ювеналий в перерыве концерта позвонил из филармонии Варданяну и сообщил ему, что Тоня — убийца. А потом, как последний трус, сбежал. Мы предполагаем, что наш горячий горец перехватил Тоню по пути из филармонии домой и просто-напросто похитил ее, что вполне в его духе. Этим и объясняется, собственно, его отсутствие сегодня на консультации.
Губин зло посмотрел на Добрынина, раздувая от негодования ноздри.
— В таком случае надо ехать выручать Антонину, — по-деловому резюмировала Лариса и пошла к выходу из кабинета, приглашая всех последовать ее примеру.
— Неизвестно, что еще пришло в голову Айрапету… — обеспокоенно заметила Маша. — Быстрее ехать надо!
Около двери Лариса остановилась, повернулась и спросила у Ювеналия:
— Что сказал тебе вчера Варданян по телефону?
— Ничего, поблагодарил за информацию, — невозмутимо ответил Добрынин.
— Где он может ее держать?
— Не знаю. Дома, наверное.
— Ты знаешь адрес?
— Знаю, — неохотно ответил Добрынин.
— В таком случае едем, — заспешил Губин и подтолкнул стоявшего в гордой позе Ювеналия. — Давай, давай. А то — как других обличать, так ты мастер, а когда надо самому отвечать — так в кусты…
В машине Лариса решила заново поднять тему, которую затронул Ювеналий и которая была столь неприятна супругам Губиным.
— Олег, а что за «бесовские игры» вы устраиваете, можно поинтересоваться? — с некоторой ухмылкой спросила она.
— Никаких игр мы не устраиваем, — ответил Олег, стараясь глядеть в боковое окно.
— Они занимаются содомией, — четко произнес Ювеналий, сидевший на переднем сиденье. — Об этом многие знают, и я не вижу причин это скрывать, особенно сейчас, когда случились такие страшные вещи.
— Что вы имеете в виду? — уточнила Лариса.
— Любовь втроем. Подробностей я, к счастью, не знаю, — сухо пояснил Ювеналий.
— Он все врет! С ума сошел со своей религией. Вы не слушайте его, Лариса Викторовна, — тут же вклинилась Маша. — Мы всегда подозревали, что он шизофреник. А сейчас у него очередной приступ.
— А вы — гнусные язычники, — не остался в долгу Ювеналий. — Кресты только зря носите и оскверняете своим присутствием храмы! Вам место на языческом капище.
— Добрынин, я сейчас тебе по морде настучу! — потянулся к переднему сиденью разъяренный Губин.
— Насилием ничего не решишь, — ответил невозмутимый Добрынин.
— Ребята, я прошу вас, успокойтесь! Ювеналий, вы можете воздержаться от комментариев? — воскликнула Лариса, которой совершенно не хотелось, чтобы словесная перепалка перешла в драку прямо в ее автомобиле.
Добрынин сухо кивнул в знак согласия, а она снова обратилась к Губину:
