Заплатив по счету, Патриция купила вечернюю газету и отправилась обратно в Хэмпстед. Лучше бы она ничего не покупала. С первой страницы на нее смотрело собственное лицо. Видимо, какой-то предприимчивый репортер успел щелкнуть затвором фотоаппарата, когда она покидала дом.
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОЙ НЕВЕСТЫ — гласил крупно набранный заголовок, а следовавший за ним текст состоял, в основном, из домыслов, жидко разбавленных фактами.
Патриция втянула голову в плечи, когда такси затормозило у ворот. К счастью, представители прессы уже разошлись.
Впустив девушку в дом, Майлз бегло осмотрел ее с головы до ног и спросил, не голодна ли она. Услышав отрицательный ответ, он направился было в свою комнату, но Патриция остановила его, показывая газету.
— Зря я отправилась гулять, не дождавшись их ухода, — посетовала она. — Но может быть теперь, заполучив этот снимок, они оставят меня в покое?
— Сомневаюсь. — Он помолчал. — Уже несколько газет заинтересовались нашей историей и хотят ее купить.
— И что вы им ответили? — поинтересовалась она.
— Что моя личная жизнь не продается.
— Вы уже ужинали?
— Я сделал себе яичницу. У меня не было уверенности, что ты вернешься, — признался он.
Обстановка мгновенно сделалась неестественно-натянутой.
— Я хочу позвонить Жану-Луи, — объявила Патриция. — Спокойной ночи.
Однако, дозвонившись до поместья на средиземноморском берегу, она услышала, что все отправились на какой-то фуршет. Интересно, задумалась девушка, как воспринял бы Жан-Луи известие о ее интимной близости со своим соперником? Скорее всего, без скандала, но… Не хватало еще испытывать на прочность чувства жениха!
Патриция приняла горячую ванну, чтобы расслабиться, после чего, розовая и благоухающая, устроилась в постели с журналом мод в руках. Но даже мысль о том, что теперь она может позволить себе любой из этих шикарных туалетов, не могла сейчас захватить ее: Пат напряженно прислушивалась.
Чтобы попасть в свою спальню, Майлзу нужно пройти мимо ее двери, которая не запиралась на замок.
Дом постепенно погружался в сон, и приходилось напрягать слух, чтобы уловить последние звуки замирающей жизни. Наконец внизу тихо закрылась дверь, и на устланной ковром лестнице послышались мягкие шаги. Щелкнул выключатель, скрипнула старая половица, и осторожный шорох стал приближаться.
Чувства Патриции были обострены до предела, как у зверька, почуявшего опасность и притаившегося в траве. Неужели войдет? Неужели он думает, что, рассказав ей об их сексуальном контакте, тем самым получил право на притязания такого рода?
Шаги замедлились и смолкли. Патриция оцепенела, прекрасно понимая, что в доме, кроме них, никого нет, а до ближайших соседей не докричишься. Но вскоре послышался удаляющийся звук шагов, и девушка откинулась на подушки с глубоким вздохом облегчения.
Патриция проснулась рано и тут же поняла, что больше не уснет. Решив освежиться в бассейне, она натянула купленный в городе новый купальник и накинула сверху легкий халат. Осторожно повернув дверную ручку, чтобы не разбудить Майлза, девушка выскользнула из спальни и легко сбежала вниз.
На цокольном этаже почему-то горел свет. Замедлив шаг, она стала осторожно пробираться вперед. До нее донесся слабый плеск, и, выглянув из-за колонны, она увидела, что ее опередили.
Майлз разрезал воду мощным классическим кролем, легко и изящно разворачиваясь у стенки. Плавок на нем не было. Понимая, что надо как можно скорее убираться отсюда, Пат, тем не менее, продолжала завороженно разглядывать его великолепно сложенное тело, любоваться игрой воды и света на загорелой коже. Наконец Майлз отплыл в дальний конец бассейна и вышел из воды. Немного постояв спиной к ней, он подошел к полотенцу, перекинутому через спинку стула.
Вытирался он излюбленным мужским способом — пропустив полотенце за спину на манер жгута и энергично массируя им плечи и торс. Его движения были настолько естественными, а тело таким прекрасным, что девушка не могла заставить себя отвести взгляд. Но отчего его вид вызывает учащенное сердцебиение, ведь она не впервые видит своего экс-любовника обнаженным? Их тела соприкасались раньше, и чувственное наслаждение, которое дарил этот мужчина, должно быть ей хорошо знакомо. При этой мысли кровь бросилась в лицо Патриции, и дыхание стало прерывистым.
Майлз повернулся лицом к ее укрытию, и она поспешно ретировалась в свою комнату. Все еще дрожа от непонятного возбуждения, девушка медленно сняла купальник и переоделась в обычное платье.
Спустя полчаса они столкнулись на кухне.
— Сегодня моя очередь готовить завтрак, — заявила Патриция с вежливой улыбкой. — Как насчет омлета?
— То, что надо. Спасибо.
Майлз уселся за стол, наблюдая, как она возится у плиты.
— Вы никогда не читаете, скажем, газет воскресным утром? — бросила девушка через плечо.
— Тебе не нравится, когда на тебя смотрят?
— Готовить омлет, как полагается, — дело тонкое, и тут нельзя отвлекаться, — пояснила она.
— Разве я тебя отвлекаю?
Патриция вспомнила его обнаженное тело и заметно дрогнувшим голосом ответила:
— Еще как. — Она была почти уверена, что Майлз уцепится за ее слова, но этого не случилось.
— Раз омлет тоже можно сглазить, я пошел за газетой, — развел он руками.
За завтраком Патриция поинтересовалась, догадывается ли он, куда бы ей сегодня хотелось пойти.
— Магазины закрыты, — принялся рассуждать он, — что меня, кстати, радует…
— Помните, вы обещали взять меня в офис компании «Кейн и Шандо»?
— Но в воскресенье там нет никого из персонала, — возразил Майлз.
— Вот и прекрасно. По крайней мере, никто на меня не будет пялиться.
— Опять не хочешь отвлекаться? — усмехнулся он. — Что ж, едем сейчас же.
Административное здание компании «Кейн и Шандо» располагалось в одном из старинных кварталов Сити. Каблучки Патриции застучали по мраморному полу, и гулкие коридоры ожили от их веселой дроби. Трогая потемневшие от времени стены, девушка воображала себя в Сити времен Диккенса.
— Мы уделяем большое внимание зарубежным рынкам, — пояснял тем временем Майлз. — И постоянная связь с заказчиками и партнерами просто необходима.
— Компания растет?
— Да, и весьма динамично. Нам посчастливилось устоять во время экономического спада и при этом поглотить ряд разорившихся фирм. В результате многие люди сохранили рабочие места…
Да, дела у Майлза Кейна шли хорошо. А вот личная жизнь не заладилась, и только ли в везении здесь дело? — думала девушка.
Они поднялись по широкой деревянной лестнице на четвертый этаж, где размещались кабинеты руководства. Майлз показал ей свой офис с простой табличкой «Кейн» на двери, за которой скрывались, однако, настоящие апартаменты: из рабочего помещения можно было попасть в комнату отдыха с мягкими креслами, кофейным столиком, баром и буфетом.
Еще дальше располагался зал заседаний с огромным овальным столом в центре. Со стен смотрели портреты ближайших предков Майлза и Патриции.
— Наверное, сейчас самое время передать то, что принадлежит тебе по праву — объявил он после некоторого раздумья и подошел к висевшему на стене пейзажу в позолоченной раме, в котором Патриция не могла не узнать Моне.
— Неужели подлинник? — ахнула она.
— Разумеется, — удивленно обернулся он. — Но дело не в этом. — И картина поехала в сторону, обнажая скрытый в стене сейф. Быстро набрав шифр, Майлз потянул на себя тяжелую дверцу, извлек
