– Надень штаны и футболку – жарко прошептал он ему в ухо – ночью могут увидеть. Казаки выставили часовых…
Младший аккуратно достал спортивные штаны на резинке и футболку с длинными рукавами. Все это было черного цвета и отлично маскировало на фоне ночи. Здесь вообще любили черный – цвет ночи, потому что ночь – время волков…
– Спички…
– Взял.
– Пошли…
Они крадучись, вышли в проход между кроватями, на палубу, как здесь это называли – но у них на пути уже стоял, сложив руки на груди, среднего роста, но крепкий как камень, резкий как сжатая пружина автомобильной подвески Аслан Арсанукаев, главный среди них, потому что он был князь Арсанукаев, единственный княжеский род на территории Чечни, а за ним, как небольшой трактор, нависал Салим Гараев из тейпа Гуной, старый друг и телохранитель Арсанукаева. Пацаны обернулись – и увидели, что с другой стороны палубу перекрыл Ваха Кизриев из тейпа Курчалой, единственный среди них КМС по самбо. Почему то САМБО не прижилось в Чечне, чеченцы считали это искусство невооруженного боя русским и предпочитали каратэ, бокс и их симбиоз – кикбоксинг. Тот же Арсанукаев – он хоть и имел телохранителя, потому что был княжеского рода и ему положено – но мог прекрасно обойтись и без него, потому что выиграл юношеский чемпионат Грозного по боксу в полусреднем весе.
Через незашторенные окна – мягко светил лунный свет и фигуры подростков казались вырезанными из черной бумаги.
– Куда вы пошли? – спросил Арсанукаев, у которого дед был генералом русской армии
– Пошли навестить казаков… – сказал Ахметхан Калоев, потому что кодекс чести одзангала, принятый среди чеченцев требовал сохранять чистосердечие и не позволял лгать своим – мы разломали детскую игрушку и сделали дымовуху. Если сунуть это в вентиляционную трубу казакам – а я знаю, как это сделать – вот будет потеха.
– Не знал, что ты до сих пор играешь в игрушки, Ахметхан – сказал Аслан, и его лицо было каменно- непроницаемым, как и положено дворянину и внуку генерала – я полагал, что ты уже повзрослел.
Слов 'и стал мужчиной' Аслан не сказал – но, конечно же, это подразумевалось
– Я не играю в игрушки – сказал Ахметхан – я нашел игрушку, которую кто-то бросил и сломал ее, потому что я знаю, такая пластмасса хорошо дымит и дает очень едкий, плохой дым. У казаков в корпусе вентиляционная система, как и у нас на крыше. Там часовые – но я их обойду и подожгу эту дымовуху прямо у воздухозаборника, то-то казаки повеселятся. Разве это не весело, Аслан?
– Нет – сказал Аслан – это будет харам. Если ты так сделаешь – они скажут, что мы их побили только потому, что ты им не дал спать. А я не хочу ходить с таким позором на шее. Клянусь Аллахом, этого не будет. Поэтому, иди спать. А когда будет рукопашный бой – и ты, и твой брат выйдете против казаков.
– Но почему! – спросил Ахметхан – ведь среди нас есть куда более искусные бойцы. Даже ты.
– Именно поэтому – сказал Аслан – пусть казаки намнут тебе и твоему брату ребра. Это будет справедливо, потому что я не хочу бить шутников, этого не будет. Что же касается боев, то их будет пять. В трех остальных – мы добудем себе победу, а эти два станут уроком тебе и твоему брату. Иди спать…
Недалекое прошлое
Май 2015 года
Горная местность, граница чеченских и ингушских земель
До ста. Надо считать до ста.
Это очень много – сто. Это десять раз по десять, или двадцать раз по пять. Можно считать, загибая пальцы – но пальцы уже онемели из-за тяжеленного рюкзака, который давить назад. Поэтому просто считаешь, каждый счет – гулкий удар крови в ушах.
Считать до ста.
Все это полная ерунда. Джигитовка. В джигитовке – они бы их сделали. Джигитовка – удел казака, казак и конь – как неразлучное целое, как кентавр. И вещи казака – тоже должен нести конь и его повозка – а не многострадальная спина…
Двадцать килограммов
Ровно столько – ни больше, ни меньше – весит пояс, который надет на нем и на других казаках. Двадцать килограммов – это не считая рюкзака со средствами выживания. И одного ножа на всех.
Нож один, потому что если дать каждому – то, наверное, кто-нибудь кого-нибудь точно зарежет…
Правила очень простые. Надо добыть шевроны. У каждого – на форме есть шеврон, его можно оторвать, он на рукаве. У казака это всадник с пикой, у чеченцев – оскаленный волк на фоне гор.
Волки словно напомнили о себе – заунывный вой раздался где-то справа, выше по гребню…
Христиан, шедший первым поднял руку – и все остановились, разворачиваясь на стороны, чтобы противостоять возможному нападению.
На игру было отведено ровно три дня. Казаки знали тактику чеченцев – измотать преследованием и ударить в самый последний момент. Но они могли и изменить тактику.
Казаки – всегда держались вместе, это для них было нормально. Казаки всегда и во всем были вместе. Точно так же для чеченцев – было нормально ходить по горам в одиночку, чеченцы – крайние индивидуалисты. Нет никаких сомнений – они уже засекли отряд и идут за ними по пятам.
Может быть, они попытаются ударить ночью, когда все спят. Говорили, что некоторые чеченцы даже спят днем, чтобы действовать по ночам.
Пашка Чернов, их атаман – продвинулся вперед, в голову отряда. Его охраняли – потому что его шеврон, с красной буквой А, ценился как пять шевронов рядовых бойцов. Чеченцы знают это и попытаются в первую очередь добыть именно его.
Вопрос тактики.
Чеченцы нападали поодиночке или парами. Казаки всегда действовали гуртом. Можно было выбрать либо бразильскую футбольную тактику – вы нам забьете столько, сколько сможете, а мы вам сколько захотим, либо играть от обороны. То есть – собраться всем вместе и действовать от обороны, высылая мелкие группы и поисковые отряды, чтобы попытаться застать чеченцев врасплох. Все равно – по правилам, если даже счет будет равным, казаки выиграли. А в драке – казаки сильны именно групповой тактикой, отработанной в многочисленных массовых драках зимой, когда дрались то женатые с холостыми, то улица на улицу. Никто из чеченцев – не рискнет приближаться к большой группе казаков.
Но они все равно попробуют. Первый день – но они все равно попробуют что-то сделать.
– Волк? – негромко спросил Пашка у Христиана, шедшего первым
– Не знаю…
– Волки днем не воют… – подал голос шедший вторым казак – пластун по прозвищу Пашка-крокодил. Крокодилом его прозвали потому, что он где-то умудрился достать чучело крокодила и бросил его на дно заводи, где купались девчонки. А сам, с верными друзьями – устроился подглядывать…
– Тихо.
Все до боли в ушах вслушивались – но вой больше не повторился.
– Направо…
Худощавый, почти незаметный на фоне веток благодаря с толком подобранному камуфляжу пацан – перебежал небольшой лестной прогал – но зацепился за что-то ногой и молча, как подстреленный снайпером рухнул на землю. Сильная рука схватила его за лодыжку и потащила назад…
Пацан молча и сильно ударил ногой назад – но нога провалилась в пустоту.
– Со Аслан! – прошипели сзади – вист ца хила!
Пацан перестал дергаться и лишь про себя обиженно отметил, что он вообще то вел себя как настоящий мужчина, сражался молча, а не вопил как баба…
