Это был Аслан Арсанукаев, лицо его было вымазано грязью, глаза блестели лихорадочным, нездоровым блеском
– Сказал?
– Да. Ваха и его люди идут сюда.
– Это хорошо… – задумчиво сказал чеченский предводитель
Поскольку казаков в лесу еще надо было найти – чеченцы сначала разделились на небольшие группы, чтобы прочесать хорошо знакомый им лес. Делились по обычному тейповому принципу – тейпы входят в тухкумы, военно-политические объединения, и точно так же – разбились и чеченцы, по дружественным родам и тухкумам. Теперь – казаки были обнаружены, и надо было собирать стаю для преследования. Раций у них не было – поэтому князь использовал гонцов. Они, отлично знающие лес, договорились, где и в какое время будут, чтобы их могли найти там гонцы и передать приказ. Так обеспечивалась управляемость отряда.
Впереди – снова послышался заунывный волчий вой.
– Это Салман – шепотом прокомментировал Аслан – он их видит. Боковой дозор только что прошел, они вон там.
– Куда они идут?
– Думаю, к ручью. Им надо пить, это мы можем не пить в горах…
Аслан нехорошо улыбнулся. Он знал, что чеченцы всегда и во всем сильнее казаков. Просто потому, что казаки живут на равнине и у них богатые земли – а чеченцам приходилось связываться в связки, чтобы косить траву на горных лугах. Сильнее будет тот, которому все достается большим трудом…
– Когда подойдет Ваха? – спросил князь.
– Сказал – до заката.
– Вот и хорошо. Салим пошел, чтобы предупредить Адама и его людей, они тоже скоро подойдут. Нападем на них этой же ночью. Они подумают, что мы будем их гнать еще целый день… но мы разберемся с ними сейчас…
Наученные горьким опытом казаки, расположившись на ночлег, использовали опыт римских легионов – у римлян бодрствующие часовые стояли не по краям лагеря – а в самом его центре, окруженные спящими бойцами: для того, чтобы добраться до часовых, врагу пришлось бы перебираться через спящих бойцов. Сейчас проблема решается элементарно – лук, стрелы, бесшумное оружие. Но сейчас – так делать было нельзя. Шла игра. Жестокая, максимально приближенная к реальности – но все же игра.
И чеченцев не надо было учить играть в эту игру. Спортивные пояса совсем им не мешали – точно с такими же они исходили все местные горы. Молча, объясняясь только жестами, они разделились – то, как действовать, подсказывала им их кровь, кровь волков, привыкших умыкать овец из стада. Две пары – и там и там были братья, росшие вместе и привыкшие понимать друг друга с полуслова – должны были тихо выхватить как можно больше казаков с края… связать и сорвать шевроны. Остальные – готовились прикрыть отход, и тоже надеялись что-то схватить в драке. За свои шевроны они не боялись, потому что тот не мужчина, кто думает о последствиях…
Разбившись на пары – чеченцы подползли к стоянке русских. Они не смотрели на огонь костра, чтобы сохранить ночное зрение… Они вовремя нашли и обезвредили сигнальное устройство казаков – почти невидимую в темноте леску и подумали, что казаки начинают учиться. Все шло, как надо… пока все не пошло кувырком…
То ли третий, то ли четвертый казак – поднял тревогу. Чеченцы бросились бежать… каждый из них знал, куда он должен бежать, и каждый из тех, кто их прикрывал тоже знал, что делать. Казаки, потеряв пять или шесть шевронов – на удивление быстро свернули преследование. Оно и понятно – горы шуток не любят, тут можно и шею свернуть. Это не чеченские пацаны, которые тут с детства лазали…
Встречу – назначили в густых зарослях орешника… сам по себе цепкий, с ломкими ветвями он служил отличной сигнальной системой, на случай, если кому-то придет в голову подкрасться к чеченцам вплотную. Все новые и новые чеченцы – ныряли в орешник, где заранее были проделаны ходы, и ползли на четвереньках к месту сбора.
– Ну?
Вместо ответа – Адам, невысокий, но быстрый и проворный как змея, показал Салману свой шеврон и протянул сорванный – врага. Закинув голову к небу, по-волчьи завыл, празднуя одержанную победу…
– У-о-у-у-у-у…
– Тихо. Услышат…
– Пусть сунутся.
– Может, еще сходим…
– Нет. Князь скажет…
Салман пересчитал шевроны. Их было шесть – а они потеряли пока двоих. Шесть к двум – неплохое соотношение, хотя могло быть и лучше.
Чеченята – обменивались впечатлениями после налета, отхлебывали из фляжек
– Ты чего ему рот не заткнул…
– Здоровый…
– А я за дерево, он бежит – хрясь! А я к нему…
– А я извернулся… меня так дед учил. Он с казаками по-настоящему воевал…
– Завтра добьем…
– Надо что-то другое придумать. Завтра как бы нам самим не попасть…
Салман взглянул на часы – хорошие, по светящимися стрелками, подаренные на двенадцатилетие. Время сбора вышло.
– А где князь? – спросил он
– Я унижен…
Полковник горных стрелков Мадаев неотрывно смотрел на стоящих перед ним навытяжку двоих пареньков – один среднего роста, но с военной выправкой, второй – неуклюжий, огромный как трактор, не знающий, куда деться…
На обоих – шевронов нет
– Как это произошло?
– Мы не услышали их. Это были пластуны.
– Сколько?
– Трое.
Мадаев поморщился. Без князя – шансы выиграть призрачные, не говоря уж о том, что княжеский шеврон стоит пяти рядовых. Стае – нельзя без вожака.
– А ты куда смотрел?
Салим упорно смотрит в землю…
– Его придушили – отвечает за него Арсанукаев – что-то вроде пастушьего лассо.
– Ха вьен тьен дойл! – не сдерживается Мадаев – клянусь Аллахом, я не вынесу такого позора. Откуда у них лассо?
– Там остался Адам… – сказал Аслан – и Салман. Они поведут людей
Но оба знали, что это неправда. И Адам и Салман – относятся к разным тейпам, хуже того – к враждующим. Поведут то они поведут, вопрос в том – куда…
Они уже понимали, что поиск в лесу – проигран.
Стрельба. Одна из основных дисциплин, в стрельбе сильны и чеченцы и казаки, многие из которых – пластуны. Все понимали, что в стрельбе – наверняка и решится, кто победит на этот год. Проиграв стрельбу, чеченцы наверняка сломаются.
У обоих народов – были давние традиции стрельбы. Причем стрельбы снайперской. В России – снайпинг начал развиваться только в двадцатом веке и почти что с ровного места. У русских – почти не
