в других местах… и понятно, что он там был не для того, чтобы полюбоваться красотами.
Но баронет вовсе не собирался расспрашивать своего сослуживца, и можно сказать даже – друга о том, о чем один не имел права спрашивать, а другой не имел права говорить. Вместо этого – они сидели за ранней чайной церемонией – чай, в который капнуто чуть -чуть рома или русской водки для обеззараживания и говорили о том, о чем обычно говорят все мужчины, находящиеся вдали от родных берегов, и не считающие нужным себя сдерживать…
– Так что здесь с высшим обществом? – спросил граф, прихлебывая чай – есть, кого спасать от девственности?
Баронет хохотнул
– Полно. Местным дамам просто нечего делать, поход на базар для них – все равно как визит в джунгли, наполненные гориллами. Здесь полно тех, кто работает далеко, а семью оставил здесь на попечение Армии Ее Величества.
– И вы их опекаете…
Граф, возможно, намекнул на то, что это не совсем честно. А может – и честно.
– Да брось. Про то, что творится во дворе – не говорит только ленивый. Только не говори, что ты живешь там монахом.
– Ну, почему…
– Про тебя и про Веллингтон – говорят все местные дамы. Все в шоке от того, что про это пишут в газетах и ничего не происходит – здесь была бы дуэль. Приходи в крикет-клуб – и у тебя не будет отбоя от…
– Слишком много говорят.
– Ага. И кстати, как поживает милый герцог?
– Я бы сказал – это ты правильно подметил – милый герцог. Я не отнимаю у этого милого человека кусок хлеба, я пользуюсь тем, что ему ни в малейшей степени не нужно.
– Да?
Баронет обдумал слова графа – и пришел к выводу, что зерно истины в этом есть. Право же – если кому то что-то не нужно – почему бы не поделиться этим с другими.
– В таком случае – давай, за тех, кому ничего этого не нужно. Больше нам останется…
Граф не поднял бокал
– Брось. Поднимать за эту погань.
– Ты надолго здесь?
– Как получится. Не все решаю я сам.
– Понимаю – баронет разлил чай – тебе может потребоваться помощь?
– Если потребуется – ты первым узнаешь об этом.
– Я не об этом. Я о том – кого за яйца подвешивать, если с тобой что -то случится.
– Со мной ничего не случится, друг мой…
С улицы раздался шум. Баронет подошел посмотреть… окна были высокими и узкими, как бойницы.
– Что там?
– Какая-то суетня. Разберутся…
Баронет вернулся к столу
– Как поживает Его Величество? Когда ждать наследника?
– Его Величество выбирает.
Баронет посмотрел на своего друга – а потом шваркнул кулаком по столу и разразился дичайшим хохотом…
– А-а-ха-ха… выбирает… нет, мне положительно интересно стало жить на свете… это надо же. Право, только ради сегодняшних веселых деньков стоило дожить…
Граф посмотрел каким-то пустым взглядом
– Жизнь хорошая штука, друг мой.
– Да брось… ты чего?
– Не дело так рассуждать о Его Величестве.
– Перестань.
Баронет налил себе еще. Встал по стойке смирно.
– Боже храни Короля. Долгих ему лет жизни!
– Боже, храни Короля… – отозвался граф, вставая…
Они выпили.
– Черт возьми – не унимался баронет – что-то круто жить стало. Русские в пяти милях от нас со всей их чертовой армией…
– Это не так.
– Что?
– Это не русские в пяти милях от нас. Это мы – в пяти милях от русских…
– Ну, можно и так сказать…
Граф внимательно рассматривал своего старого друга… бывает и такое, Восток вообще плохо влияет на людей. Здесь кажется – что впереди у тебя вся жизнь, для до последней секунды, и потому спешить никуда не стоит. Вот и баронет… расслабился и стал таким же, как остальные офицеры в полку. Конечно, это не его дело – но если Его Величество спросит его мнения при назначениях – он его выскажет…
– Тебе надо познакомится с Арефом.
– Кто это?
– Серьезный сукин сын… Из Египта. Ты знаешь… тамошние садисты, сосем свихнулись. Но дело свое знает…
За окном – сухо щелкнуло – и граф оказался на полу, прежде чем сумел сообразить, что ко всем чертям происходит. А баронет Маннингэм-Буллер стоял и тупо смотрел на окно…
– Снайпер!
Звук выстрела был каким-то рассеянным… так и бывает в городских условиях. Он отражается…
Британцам не нужно было отдавать команды – в Афганистане каждый хоть раз попадал под огонь пуштунских метких стрелков. Миг – и все нашли себе укрытие, кто-то упал за машину – а пулеметчик присел, чтобы укрыться за пулеметом и нервно повел стволом, не стреляя…
– Откуда?!
– На одиннадцать, сэр!
В британских машинах были так называемые 'антиснайперы', приборы, позволяющие по характеру звука выстрела определять направление на стрелка. Лейтенант выглянул и тотчас спрятался…
– Крыши!
– Движения нет, сэр…
На асфальте – из-под опрокинутого навзничь тела медленно расплывалась лужа крови.
– Дым, сэр?
– Не надо…
Вокруг уже была толпа
– Пулемет на изготовку!
Двое солдат пулеметного расчета – вытащили вперед и установили на станке пулемет. Поскольку у британцев все было не как у людей – этот пулемет имел рукоятку как у обычного пулемета – но не имел приклада, так что прицельно из него стрелять – было невозможно. Этим он походил на старый браунинг тридцатого калибра, от которого североамериканцы избавились еще в шестидесятые.
– Лейтенант, что происходит? Доклад, немедленно!
– Сэр! – не оборачиваясь, прокричал лейтенант – снайпер работает по нам!
Послышались шаги. Прогулочный такой шаг, ни в коем случае не бег – опытный солдат по шуму шагов определяет это сразу. Лейтенант обернулся – и с удивлением увидел худощавого человека, в штатском, спокойно идущего к застреленному человеку
– Граф Сноудон, уйдите с открытого места! – прокричал баронет Маннингэм-Буллер, прячась за
