мускулы…
Рэй. Оборотень.
— Что это значит?.. — Голос появился только со второй попытки.
Девичья мечта молча вернулась в свой облик, и на песке снова распласталось мощное тело в черной чешуе.
— Ты оборотень? Тоже?
Дракон положил голову на сложенные передние лапы. Подобрал хвост…
— Ага. И если ты проговоришься об этом в племени и дойдет до Проницающих, то, скорей всего, меня убьют.
— За что?
— За то, что оборотень. Обычно нас убивают еще детьми. Но мне повезло с дедом и братом…
— Не выдали?
— Не выдали. А еще научили, как себя вести и как прятать свою «неправильность», — вождь усмехнулся. — И как врать.
— А-а, вот откуда у тебя такая манера общаться.
— Именно.
Я украдкой дернула себя за чешуйку. Разговаривать с таким Рэем было странно. И почти спокойно. Когда он не морочит голову, не врет, не насмехается, а просто говорит, грустно и доверительно, то ему даже посочувствовать можно. Не повезло с детством…
— А чем оборотни так Проницающих обозлили?
— Откуда ты знаешь, что Проницающие?
— А кто еще? Чем мы этим уродам не нравимся?
— Не знаю. Я вообще думаю, что… — Он замолк, рассматривая осточертевшие джунгли. Тут еще кое- где водились птицы. Одна из них как раз решила попробовать голос.
— Что? — не выдержала я.
— Золотая, а ты могла бы стать моей женой? Не надо, не отвечай. Я не о «сейчас» говорю, я не слепой и вижу, что с мужем вы пара. Настоящая. Просто — могла бы?
— Леди Александра!
Я не отозвалась. Нет, я не то чтобы не хочу разговаривать, просто в этот момент не могу. Занята. Секундочку подождите…
— Леди Александра-а! Леди…
Да слышу. Сейчас-сейчас, только…
Поздно! Настойчивый дракон в попытках отыскать меня проломился сквозь лесные заросли. Одно из деревьев (видать, повышенной хрупкости) с хрустом уронило в озеро две особо крупные ветки.
Блин!
Рыбки, за которыми я следила хищным взором, дружно шуганулись прочь, оставив только круги на воде.
Твою косметичку фирмы «Алые паруса»! Ну, первые же рыбки, которых мы встретили за последнюю неделю с лишком. С самого побережья не видели ничего живого, а как появился случай поймать рыбешку, так принесло… А кого, кстати, принесло? Кто мне опять рыбалку портит, только от Рэя избавилась с его вопросами!
— Ррош?
— Александра! — возрадовался дракон-подросток. И удивленно осмотрел мою торчащую над водой шею. — Ты купаешься?
— Теперь — да.
Не говорить же, что он только что угробил мои надежды на рыбалку. И не позориться, показывая ту мелочь, которую я поймала. Нет, на Земле это сошло б за рыбу, но здесь, где живность покрупнее, моя добыча — червячок для крупнокурицы. Маринке и Ррише на один укус не хватит.
— А почему здесь? Вода ведь ледяная.
— Для тонуса, — мрачно ответила я, выбираясь из крохотного лесного озерца. Я замерзла до состояния «клык на клык не попадает», перемазалась в донном иле и проголодалась до глюков на тему шашлыка и жареной картошки. И за все про все — одна крохотная рыбка. Просто слов нет. Цензурных.
— А почему одна?
— Стесняюсь!
— А-а… — понимающе кивнул дракончик, старательно отводя глаза от моих лап и хвоста (ил на них смотрелся просто неотразимо, казалось, я только что приняла грязевую ванну особой густоты и прилипчивости). — Понятно. Я чего пришел-то… связь появилась.
— Так что ж ты молчишь!
Связь — это то, о чем мы мечтали уже третий день подряд. Еще на подлете к Солнечу амулет магов, и так работающий кое-как, окончательно отказался от общения с владельцами. Кристаннике пробовал его починить, но то ли амулет обиделся, что на него нечаянно сели (Рриша), то ли у него поехала его амулетная крыша и он перестал считать своими хозяевами всяких бродячих магов и подозрительных драконов, но включаться он перестал совсем. А на попытки заставить работать бился током и шипел по- змеиному. В Солнече он вообще вырубился.
Как раз когда он был нужен как никогда!
…Как мы убирались из города, я помню плохо.
Гаэли говорит, что у меня магия «вошла в резонанс с чаро-основой и таким образом усилила мощность обратного потока, в силу чего обнаруженный артефакт стал способен к работе без прежних интервалов, а радиус его воздействия заметно увеличился, а посему некоторое время может ощущаться существенный дискомфорт и некоторая слабость». Но это он потом сказал.
А пока был холод, пробирающийся, кажется, в самое средоточье, и ветер, и налетающие на меня аррохи, и свист…
И ощущение невозможности. Неужели получилось? Неужели все?
Были радостные вопли, объятия, и мои малышки с сотней вопросов. Свист в ушах, громадная усталость. Помню, как брела куда-то, засыпая на ходу, а меня в четыре пары крыльев подпихивали и подталкивали, уговаривая: «Ну, еще немножечко, буквально пару шажочков»…
Помню, как причитал рядом дед Гаэли, затирая огненные лужи, регулярно вспыхивавшие на земле там, где я проходила. Мол, сейчас-то чего плакать, все ведь уже налаживается… Ой, да куда же вы опять слезы роняете, леди Александра, тут ведь везде уникальные экспонаты, историческая ценность. А я даже сказать не могла, куда эти экспонаты могут отправляться. Уточнять не буду. Далеко, в общем.
Помню, что Рэй приводил меня в порядок комплиментами. Да, вот так получилось: на утешения магов, на слова драконов, да что там, даже на дочкины вопросы я реагировала, как сурок в спячке — еле- еле. А стоило Рэю мурлыкнуть свое «золотая», восхититься моей шейкой и пообещать скорое воссоединение, и я мигом проснулась и вошла в контакт с окружающим миром. Немножко односторонний контакт, правда — через оплеуху. Ну а как еще реагировать на такие выходки замужней женщине. Пока замужней…
В тот день выбраться из Солнеча не удалось, наша инвалидная команда не смогла бы обогнать даже ползучку — удивительно ленивую местную змею, которая питается листьями и способна всю жизнь прожить на одном дереве, никуда не уползая. Мы забились в тихий уголок, где не летали аррохи, и постарались привести себя в порядок.
Не передать, как мы тогда мечтали о помощи! Хоть какой-нибудь. И соответственно о связи.
Но комок серебряной проволоки — именно так выглядел амулет связи — был молчалив, как фанерный гаишник на трассе. Гаэли высказал предположение, что остаточная драконья магия, пропитавшая Солнеч, нарушила настройку. Крис и молодые драконы грешили на аррохи — мол, их
