окна давали достаточно света и воздуха, на полу лежал потертый, но все еще красивый ковер. Дик нашел комнату весьма уютной и удобной и внезапно понял, почему дяде нравится вести такую жизнь. Колин Мак- Грегор кивком указал на одно из кресел.
— Садись!
Дик не стал дожидаться повторного приглашения, поскольку сомневался, что сможет долго продержаться на ногах. Да, он и не подозревал, насколько ослабел! Мягкое кресло показалось верхом блаженства, и юноша с облегчением откинулся на спинку, пока дядя сходил к буфету и принес стаканы и бутылку доброго шотландского виски.
— Стало быть… — начал Колин Мак-Грегор, когда они выпили.
Дик перебил его:
— Я требую…
Красное лицо Колина Мак-Грегора покраснело еще сильнее.
— Требуешь, значит? — заговорил он сердито, но тут же умолк, покачав головой. — Да, пожалуй, ты имеешь право требовать. Но лучше не сотрясай воздух и позволь говорить мне. Тогда мы не будем отвлекаться и тратить время на бесполезные препирательства. Когда я все скажу, можешь задавать любые вопросы, и, клянусь, я постараюсь ответить на них честно.
Дик кивнул, ожидая начала.
— Ну, вот что! — продолжил дядя. — Прежде всего, я должен сказать тебе, что, когда твой отец привез тебя, бесчувственного, на борт, я не имел ни малейшего понятия о том, что случилось.
Услышав, как он попал сюда, Дик открыл было рот, но Колин Мак-Грегор предостерегающе поднял палец.
— Погоди! Конечно, я знал о вашей ссоре и решил, что все дело в ней. Мы с твоим отцом тоже не особенно любим друг друга, но ты здесь ни при чем. Однако этот корабль по большей части принадлежит ему, и я командую им с его согласия. Ранальд привез тебя и оставил мне вполне четкие указания. Мало того, он так же недвусмысленно объяснил, что будет, если я наберусь смелости отказать ему!
Колин помолчал. Дик едва сдерживался, чтобы не обрушить на него слова укоризны.
— Кстати, — заметил капитан Мак-Грегор, — ты все рассказал Лерону Солу. А это, как я понимаю, кое-что да значит!
— И все-таки, ты не повернешь назад? — Теряя остатки самообладания, Дик уже почти кричал.
Но дядя не придал особого значения его словам.
— Чего ради? Послушай меня. Французские корабли ушли, с тем же самым приливом, что и мы. Я не понял, почему они так спешили — но теперь мне все ясно. Но если бы я и знал тогда, что толку? Разве нашему корыту угнаться за двумя легкими, быстрыми фрегатами?
Лицо Дика застыло. Значит, она потеряна!
— По крайней мере, ты мог бы вернуться и призвать его к ответу!
Дядя нахмурился.
— И сыграть ему на руку? В твоей стране, парень, у тебя нет возможности противостоять отцу и его подручным. Ты только снова получишь порцию того же лекарства! И тогда у меня не останется никакой возможности помочь тебе.
— Помочь? — Дик смотрел на него с надеждой.
— Да помолчи же! — Колин Мак-Грегор ткнул его пальцем в грудь. — Послушай! Вот какие указания я получил от твоего отца насчет того, чтобы отвезти тебя в Ливорно.
Он рассказал Дику обо всем, что велел ему сделать Ранальд Мак-Грегор, и юноша закрыл лицо руками.
— Не может быть! Боже, это невозможно!
— Перестань, Дик!
Глаза дяди были полны сочувствия.
— Все не так страшно!
— Есть выход? — Дик смотрел на него с надеждой. — Ты не повезешь меня в Ливорно?
— У меня есть кое-какая мысль. Но все же я довезу тебя до места и отдам в ученики к Омутти.
Дик упал духом.
— Но…
— Ты подумай, парень, только подумай! — перебил его Колин Мак-Грегор. — Девушка француженка, она направилась в Новый Орлеан. Ты сообрази, как трудно будет добраться до Нового Орлеана, если мы вернемся в Вирджинию. К тому времени вполне может оказаться, что она уже уехала домой, во Францию!
Дик неохотно кивнул. Это было совершенно справедливо.
— Но из Ливорно, Генуи, Марселя ходят корабли в Луизиану, и, если тебе не удастся попасть туда самому, вполне можно отправить письмо, — продолжил капитан.
Во взгляде Дика появился блеск надежды.
— И, кроме того, Франция, можно сказать, прямо за углом. Рано или поздно, парень, она вернется домой, и мы должны только молиться, чтобы это случилось поскорее. В одном можешь быть уверен — тебе раньше удастся увидеть свою красавицу во Франции, чем в Вирджинии!
— Но… — Дик, наконец, смог выдавить из себя слово протеста. — Как же все это устроить, если я буду учеником мистера Омутти?
Такие мелочи, похоже, меньше всего озадачивали Колина Мак-Грегора.
— Пустяки! На сей счет не волнуйся. Я знаком с Омутти, а Ранальд — нет. Я уверен, что насчет этого грязного дела наши мнения совпадут.
— А если нет?
— Я обдумал и такую возможность, парень. Конечно, это дело не столь верное, как денежки в кармане. Но Омутти — человек практичный, он связан с моряками во всех частях света. И связи с домом Мак-Грегоров для него одни из самых важных.
— Вот поэтому-то, мне кажется, он и согласится выполнить просьбу отца.
— Да ты соображаешь, парень? Так думает Ранальд. Но поставь себя на место Омутти. Через три года ты вернешься домой, займешься делом, и увидит ли он наш корабль и наши товары, если плохо обойдется с тобой?
— Да ни один враг не возненавидит его больше, чем я, — заявил Дик. — Но я все же не понимаю…
— Не понимаешь? — Колин поднял брови. — Тогда позволь задать тебе один вопрос: кто возглавит семейное дело, когда Ранальд Мак-Грегор удалится на покой?
Дик захлопал глазами, постепенно соображая, в чем суть.
— Вот именно! Ты, парень! А я уже тебе сказал, что Омутти — человек практичный. Он знает, где искать масло для своего хлеба! Я договорюсь с ним, и ты будешь сам себе хозяином, пойдешь, куда захочешь, и получишь денег, сколько надо — при условии, конечно, что на ближайшие три года твоя главная квартира будет у Омутти в Ливорно!
Глава четвертая
НАПАДЕНИЕ
С этого момента вся жизнь на борту неторопливо движущегося своим курсом «Единорога», казалось, пошла совсем по-другому. Неожиданно возродившаяся надежда помогла Дику воспрянуть духом и телом, и он с каждым днем чувствовал себя все лучше и лучше. Мрачное настроение покинуло его, и юноша снова обрел свою обычную жизнерадостность. Через три дня он уже мог садиться за стол вместе со всеми в кают-компании, а через неделю — выходил на палубу, наслаждаясь солнечным светом и свежим морским воздухом. Не прошло и двух недель, как он истомился от ничегонеделания и стал предлагать матросам свою помощь.
По ночам, в одиночестве темной каюты, Дик часами лежал без сна, размышляя и строя планы
