– Пердон! Он будет убит!
– Возможно, и нет! – вмешался Мастер Эремис. – Они отъехали на какое-то расстояние от места нападения. Если они смогут ускакать за пределы видимости от того зеркала, которое воплощает эти кошмары, то будут спасены.
Териза не могла бы определить, какой из всадников был лорд Пердон. Все они казались ей одинаковыми – скорчившиеся от холодного ужаса, скачущие, чтобы спасти свои жизни; глаза лошадей были панически выпучены. Она сдерживала дыхание в невольной тревоге, пытаясь не реагировать на появление нового черного пятна, которое выпрыгнуло прямо из воздуха, пытаясь отвести взгляд от его раскрытых челюстей.
Но Мастер Эремис оказался прав. После того как всадники проскакали еще некоторое расстояние, никто из них больше не подвергся нападению.
Джерадин стоял со сжатыми кулаками, цедя сквозь зубы:
– Благодарение звездам, благодарение звездам.
Боль в груди заставила Теризу с шумом выпустить воздух. Внезапно ее затошнило. Она не находила слов, чтобы выразить свое отвращение.
– Что это за существа?
Мастер Эремис пожал плечами.
– Воплощенные существа, вроде этих, не имеют для нас названий. У меня есть более интересный вопрос. – Пламя в его глазах разгорелось ярче. – Согласно последнему рапорту, Пердон отказался покинуть Скарпинг потому, что считал, что все происходящее в настоящий момент на берегах Вертигона, требует его пристального внимания – ходят слухи, будто Кадуол засылает шпионов, подтягивает армию, запустил несколько банд. И тем не менее, он оказался здесь. Что заставило его покинуть свою провинцию? – Не ожидая ответа на вопрос, он взял Теризу за руку. Порывистыми движениями, пребывая в глубокой задумчивости, он увел ее от Джерадина и зеркал. – Пошли. Я хочу получить объяснение.
Джерадин последовал за ними с отстраненным выражением лица.
Длинные ноги спешащего Мастера Эремиса делали широкие шаги; она едва поспевала за ним. Но через мгновение он, похоже, заметил, как ей приходиться семенить, умерил шаг, улыбнулся и согнул руку так, чтобы ей было удобнее опереться на него.
Сейчас она радовалась, что он не разговаривает с ней. Большая часть ее внимания была поглощена тем, что она боролась с тошнотой.
Он вывел ее из подземелья, провел по-прежнему пустым бальным залом и повел по коридорам Орисона тем же путем, которым днем раньше Джерадин вел ее к башне, где располагался король Джойс. В больших покоях, похожих на зал ожидания, перед ступеньками, ведущими наверх, Мастер остановился. Всего несколько человек находились здесь, и большая часть их имела замученный, усталый вид просителей – взгляд, который Териза распознала почти автоматически, потому что слишком часто видела его в миссии. И здесь было больше стражников, чем она помнила по предыдущему дню. Они достаточно охотно сообщили Мастеру Эремису, что Пердон находится у короля Джойса, но ясно дали понять, что все остальные во время их встречи будут лишними.
Почти в то же мгновение в комнате появился Смотритель Леббик и направился к лестнице.
Мастер Эремис отнял руку Теризы и поспешил к Смотрителю.
– Может ли это быть правдой, Леббик? – Он, словно башня, возвышался над низкорослым воином, но в его любопытстве не было ни нотки превосходства. – Что Пердон оказался здесь? Странная новость. Какой кризис заставил оплот Морданта покинуть свои владения на растерзание Кадуолу?
– Мастер Эремис, – язвительно ответил Смотритель Леббик, – это дело короля.
Стремительно атаковав ступени, он скрылся из виду.
Мастер посмотрел ему вслед.
– Самовлюбленный болван, – пробормотал он, не обращаясь ни к кому конкретно. – Я всего лишь хотел услышать объяснение.
Териза посмотрела на Джерадина. Он стоял в стороне, его доброе лицо было омрачено тревогой, к которой примешивалась горечь. Если у него и был ответ на вопрос Мастера Эремиса, отвечать он не торопился.
Никто в приемной не мог ничего объяснить. Стражники стояли неподвижно, видимо, вспомнив о своих обязанностях – или о приближающемся обеде. Просители были поглощены своими проблемами. Териза отдышалась и попыталась выгнать из своего сознания скрюченные круглые фигуры с раскрытыми челюстями.
Нетерпение воплотителя с каждой секундой возрастало. Внезапно он заявил, так, словно все вокруг жаждали услышать его мнение:
– В провинции Пердон – кризис. Это очевидно. Но я сомневаюсь, что именно кризис привел Пердона сюда. Он не из тех людей, которые бегут от опасностей – или признаются в собственной слабости. Нет, я думаю, что именно наш прославленный король несет ответственность за тот кризис, который заставил Пердона прибыть в Орисон. Я мог бы поставить дюжину золотых дублонов, что он проделал весь путь потому, что его толкала на это ярость. И он придет еще в большую ярость, когда аудиенция закончится.
И словно по мановению волшебной палочки, вниз покатился рев ярости:
– Нет!
Лязгая металлом, на лестнице появился человек. Он был большим и плечистым; железные наплечники над нагрудником, сам нагрудник и железные перчатки на руках делали его еще больше. На одном его боку висел огромный меч, достаточно тяжелый, чтобы им можно было рубить голову скоту, на другом – боевой кинжал. Голова, за исключением бровей, была совершенно лысой, но брови были рыжими и густыми, рыжие клочки волос торчали над ушами, а воинственно встопорщенные густые усы были столь велики, что пища и питье оставили вокруг рта темные пятна. Поспешность его прибытия сюда подчеркивалась комками грязи на обуви.
Его лицо с резкими чертами было наклонено вниз, словно он собирался что-то таранить лбом.
За ним поспешала женщина. Ее небесно-голубое платье и дорогие украшения свидетельствовали о ее высоком происхождении, но двигалась она так, словно не подозревала, что на ней прекрасное бальное длинное платье, великолепное ожерелье и сережки. В обрамлении бледной кожи и коротко стриженных белокурых волос ее фиалковые глаза почти светились.
– Милорд Пердон! – требовательно запротестовала она, спускаясь вслед за ним. – Вы должны попытаться еще раз! Вы не должны сдаваться. Наверняка это всего лишь недопонимание ситуации. Вы должны еще раз объяснить ему.
– Нет! – повторил тот. Голос его напоминал треск ломающихся прутьев. Со ступенек он сошел в центр зала и затем повернулся лицом к ней. Воздев сжатые кулаки к потолку, он проревел:
– Он уже дал свой ответ!
Сила его ярости заставила даму остановиться. Она так побледнела, что, казалось, вся кровь отхлынула от ее лица. Но она не колебалась.
